И на правах хозяина поухаживал за гостьей: добавил ей в чашку две чайные ложки янтарного меда, подвинул выпечку и конфеты.

— А накопителей у меня нет по той простой причине, что я, согласно правилам, заряжаю их для Совета или ношу антимагические браслеты. Так откуда они у меня возьмутся?

Петрович поскреб покрытый серебристой щетиной подбородок:

— М-да, был не прав, согласен. И все же, Макарова, нет в тебе инстинкта самосохранения. Беречь себя нужно, ученица, беречь.

На этом воспитательная речь и оборвалась. Наслаждаясь вкусной едой, маги и оборотень некоторое время спокойно чаевничали. Идиллия длилась до тех пор, пока Лиле не взбрело в голову похвалить кулинарный талант наставника.

— Вкусные пироги, не знала, что вы умеете готовить.

— Готовлю самое простое. А десерты мне Любовь Захаровна таскает, почти полгода уже, все мечтает на себе женить.

— С именными приворотами наверняка? — предположила девушка и с аппетитом откусила кусочек от нового пирожка.

— Куда ж без них? — ухмыльнулся Петрович. — Знает, что без толку, но упрямая, как и все ведьмы.

Вервольф, услышав про привороты, молча встал и отнес недоеденный пирог к загородке, где копошилась в земле пернатая живность Петровича. Накормив счастливых кур, Кир вернулся за стол. Наставник с ученицей обменялись понимающими взглядами, но подтрунивать над чужими убеждениями не стали. Кто-то наслаждается сыром с плесенью, а кто-то к нему ни за что не прикоснется, опасаясь, что такая же гадость вырастет в желудке, если ее проглотить. Так и с едой, «приправленной» любовным заклинанием, рассчитанным на другого человека: зная, что оно никак не повлияет, есть ее все же мерзко.

Богдан с Давидом приехали, когда Лиля заканчивала убирать со стола.

— Доброе утро! Как все-таки классно за городом! — Младший брат Кирилла фонтанировал хорошим настроением. — Чистый воздух, пчелки гудят, цветочки распускаются — красота!

Огневик косо посмотрел на радостного гостя и, поморщившись, распорядился:

— Макарова, налей парням чаю и лимончика нарежь, а то непонятно, с чего веселятся, хотя впору плакать.

Богдан, единственный, засмеялся, посчитав слова Петровича мрачной шуткой.

Целитель от чая отказался, сославшись на занятость и желание поскорее вернуться в больницу, так как через пару часов у него запланирована операция. Данилевский же перекусу откровенно обрадовался. Как-то он объяснил Лиле свою позицию: «Сегодня откажешься, потом завтра, а послезавтра тебе уже и не предложат».

Под внимательными взглядами трех пар глаз целитель поводил руками над головой и вдоль спины девушки. Затем достал из походной сумки какие-то амулеты и продолжил диагностику уже с их применением.

По безмятежному лицу молодого мага трудно понять, что с пациенткой, но Кир попытался. И ему это удалось. Удивление Давида выдал его участившийся пульс, а затем и напряженное внимание, с которым он осматривал запястья Лили, а точнее — сдерживающие Силу артефакты. И увиденное его явно расстроило.

— Вы понимаете, что я должен докладывать Совету магов о подобных нарушениях? — Он обвел присутствующих напряженным взглядом. — Второй раз я вижу, что Лиля не носит сдерживающие браслеты. Их не просто так заставили носить, решение Мирослав принял, согласовав его со мной. Так почему вы вмешиваетесь? Виктор Петрович, без вас и ваших магических отмычек не обошлось. Кир, Богдан, вы же взрослые люди, о чем вы думали?

— Насколько все серьезно?

— Настолько, Кир, что Лилю могут не допустить до посвящения.

Макарова округлила глаза. Чего-чего, а подобного исхода событий она не хотела бы.

Оставаться в подвешенном состоянии, когда не поймешь, кто ты такая — огневичка или некромантка, — она не желала. Как говорил наставник, усидеть на двух стульях невозможно, когда-нибудь да грохнешься. Особенно если какой-нибудь «доброжелатель» дернет за один из стульев… Но, главное, в ней бурлила, вызывая непонятное томление, магия несовместимых направлений.

— Ладно, давайте обсудим ситуацию, — вздохнув, решил Давид. — Но без Лили и Богдана.

Вымотанная «златым доспехом», девушка возражать не стала, а вот Данилевский возмутился:

— Эй, а почему без меня? — Вопрос, произнесенный набитым ртом, прозвучал глухо и неразборчиво.

— Потому как с тобой, шантажист, не разговариваю. Или уже забыл?

— А сейчас, что ты делаешь? Транслируешь мне свои мысли прямо в мозг? — насмешливо поинтересовался Богдан.

— Ты лучше жуй тщательней, для пищеварения это полезно.

Поставив точку в их странноватом диалоге, целитель вместе с женихом и наставником Лили удалились в летнюю кухню.

— Что это с Давидом? — поинтересовалась Макарова, наслышанная, что флегматичного врачевателя трудно вывести из равновесия. — И чем и когда ты успел его шантажировать? А, главное, зачем?

Данилевский с нарочито невозмутимым видом придвинул к себе конфетницу — и присвистнул:

— Ого! Ты посмотри, что твой наставник покупает себе на десерт.

Магичка, отобрав вазу, внимательно оглядела сладости. Неудачный объект для переведения темы разговора — самые обычные конфеты. «Ежик в тумане», «Зеленая фея», «Белочка с приветом», «Волк-одиночка», «Йети», «Чупакабра»…

— «Чупакабра?!» — Девушка сморгнула, посчитав, что странное название ей примерещилось.

— Ага, а еще есть «Граф Дэ» — слой черного шоколада, затем начинка из пралине, внутри которой вишневый ликер. Попробуй, тебе понравится.

— Чудны́е конфетки…

— Как и новая владелица городской кондитерской фабрики. Угадаешь ее имя?

— Кандидатура одна — Кассандра? — предположила магичка.

— В яблочко! Но вопрос легкий, согласись. Главная и бессменная чудачка нашего города верна себе: покупает фабрику с устаревшим оборудованием. Спрашивается, зачем? Дальновидные планы? Какой-то тактический ход?

— Может, она решила поиграть в мафиози? Только ноги жертве будет заливать в тазу не цементом, а липкой карамелью?

— Точно! — оживился Богдан. — А потом топить не в реке, а в чане с горячим шоколадом, из которого потом наделают конфет.

— Фу, гадость какая! — скривилась Лиля.

— Ты первая начала…

— Я и закончу. Если серьезно, покупка фабрики может оказаться очередной блажью прорицательницы.

— Да, чтобы позлить Феликса. Но знаешь, — Данилевский развернул «Чупакабру», — не поскупившись на оснащение и ремонт здания, а затем расширив ассортимент и придумав смешные названия, она сделала предприятие вновь рентабельным. Ой!

Воскликнув, маг схватился за щеку.

— Что?!

— Попробуй сама, — предложил он, коварно ухмыляясь. — Поймешь, почему конфета так называется.