—У нас осталось одно лето. Я не могу это изменить, даже ради тебя. Долг сильнее моей любви к тебе и новым жизням, которые мы породили. — Он коснулся ее живота. — Как мне хочется быть с тобой, когда они появятся на свет.

—Позволь мне остаться, любимый.

—Я страж. А ты — надежда. Я не могу уничтожить зверя, только сдержать его на какое-то время. Это не смерть, а вечная битва, война, которую могу вести только я. Пока наше продолжение не закончит ее. Они получат все, что я могу им дать, — клянусь. Если они одержат победу, когда придет срок, мы снова будем вместе.

—Что мне сказать им об отце?

—Что он всем сердцем любил их мать и их самих.

—Джайлз, он принял человеческий облик. Он может истечь кровью, умереть.

—Он не человек, и не в моей власти его уничтожить. Это сделают те, кто придет после нас. Он тоже продолжит свой род. Но не с помощью любви. И его потомки будут не такими, как он рассчитывает. Он не сможет завладеть даже своими потомками — до них ему не дотянуться. Я об этом позабочусь. Я не первый, Энн, а всего лишь последний в длинном ряду. Будущее за нашими потомками.

Женщина прижала ладонь к животу.

—Толкаются, — прошептала она. — Когда это закончится, Джайлз? Все наши прошлые жизни, радость и боль, которую мы познали? Когда мы обретем покой?

—Будь моей душой. — Он поднес руки Энн к губам. — А я буду твоим мужеством. И мы еще раз найдем друг друга.

Образы поблекли, и Куин почувствовала, что по ее щекам текут слезы.

—Мы их единственная надежда. Если мы проиграем, они разлучатся навсегда. У меня прямо сердце разрывается.

—Джайлз верил в то, что делает, в то, что должен делать. Верил в нас, хотя не мог ясно видеть будущее. Вряд ли он видел нас, всех нас. — Кэл оглянулся. — Просто чувствовал. И верил.

—Вот и отлично. — Гейдж перенес вес на другую ногу. — А я больше верю в свой «глок».

У края поляны стоял уже не волк, а мальчик. Ухмылялся. Потом поднял руки, демонстрируя ногти, больше похожие на когти зверя.

Солнце вдруг померкло, воздух из прохладного сделался ледяным. По зимнему небу прокатились раскаты грома.

Лэмп прыгнул — бросок пса был молниеносным, и Кэл не успел его остановить. Существо в облике мальчика рассмеялось визгливым смехом и с обезьяньей ловкостью вскарабкалось на дерево.

Но Кэл успел заметить. В глазах мальчика промелькнуло удивление и, возможно, страх.

—Стреляй! — крикнул Кэл Гейджу и схватил Лэмпа за ошейник. — Стреляй в этого сукиного сына!

—Господи, неужели ты думаешь, что пуля может...

Не слушая возражений Фокса, Гейдж выстрелил. Он без колебаний целился в сердце мальчишки.

Пуля ударила в дерево. На этот раз страх на лице мальчика увидели все. По поляне разнесся исполненный ярости и боли крик, от которого содрогнулась земля.

Гейдж хладнокровно разрядил в оборотня всю обойму.

Мальчик изменился. Увеличился в размерах. Превратился в нечто массивное, черное и бесформенное. Навис над Кэлом, который с трудом удерживал Лэмпа, пытавшегося вырваться и захлебывавшегося яростным лаем.

Кэл почувствовал исходивший от существа запах и холод, который обрушался на него, словно лавина камней.

—Мы все еще здесь! — крикнул Кэл. — Это наша земля, а ты можешь убираться к черту.

Ответом ему был оглушающий рев и порыв ветра.

—Перезаряжай, стрелок, — скомандовала Сибил.

—Знал бы, купил гаубицу. — Гейдж вставил новую обойму.

—Это не твоя земля! — снова крикнул Кэл. Ветер валил с ног, рвал одежду, тысячами лезвий впивался в кожу. Сквозь завывание ветра Кэл слышал выстрелы. Ярость железными пальцами стискивала горло.

Затем рядом с ним встала Куин. С другой стороны он почувствовал плечо Фокса. Они выстроились в линию, все шестеро.

—Это наша земля и наше время! — крикнул Кэл. — Ты не получил мою собаку, и ты не получишь наш город.

—Убирайся! — Фокс поднял с земли камень и с силой швырнул.

—Эй, у меня есть пистолет!

Улыбка Фокса была такой же яростной, как и налетевший порыв ветра.

—Камни — это оскорбление. Я лишу его уверенности в себе.

— Умрите здесь!

Рев и ветер сбили их с ног, разбросали, словно кегли в боулинге.

—Черта с два. — Гейдж встал на колени и вновь открыл огонь.

—Сам умри, — спокойно ответил Кэл.

Остальные последовали примеру Фокса и принялись кидать камни и палки.

Поляна загорелась; языки пламени жалили, как осколки льда. Огонь ревел, к небу поднимались клубы дыма.

—Сам умри, — повторил Кэл. Вытащив нож, он бросился вперед и вонзил лезвие в темную клубящуюся массу.

Раздался крик. По крайней мере, так показалось Кэлу. Крик, исполненный боли и ярости. Какая-то сила отбросила его руку, и Кэл почувствовал, что его словно пронзает обоюдоострый клинок обжигающего жара и невыносимого холода. Его подбросило в воздух и швырнуло, словно камень из пращи. Пошатываясь, он снова поднялся.

—Ты умрешь. — Сжав нож, Кэл снова бросился вперед.

Демон, принимавший облик волка, мальчика и мужчины, смотрел на него исполненными ненависти глазами.

И пропал.

—Но не сегодня.

Огонь погас, дым рассеялся. Кэл согнулся пополам, хватая ртом воздух.

—Никто не ранен? Куин. Эй, Лэмп! — Он едва не упал, когда пес прыгнул на него, поставил лапы на плечи и принялся вылизывать лицо.

—У тебя кровь идет из носа. — Куин ухватилась за его протянутую руку и встала. — Кэл. — Ее пальцы ощупывали его лицо, тело. — Господи, Кэл. Я не представляла, что ты можешь быть таким храбрым. И таким глупым, черт возьми.

—Вот еще, — Кэл отмахнулся и вытер кровь. — Просто я жутко разозлился. Если это все, на что он способен, то шансов у него немного.

—Он не предъявил нам ничего, что нельзя было бы вылечить глотком спиртного и горячей ванной, — сказала Сибил. — Лейла? Ты как?

—Нормально. — Лейла яростно потерла замерзшие щеки. — Нормально. — Она встала, ухватившись за протянутую руку Фокса. — Мы его испугали. И он сбежал.

—И не только. Ему было больно. — Куин несколько раз судорожно вздохнула, а потом, последовав примеру Лэмпа, бросилась Кэлу на шею. — Все живы. Целы и невредимы. Ты был великолепен. Невероятен. Боже, ты должен меня поцеловать — крепко-крепко.

Нет, на этот раз все закончится хорошо, понял Кэл.

—Мы победим. — Он отстранился, чтобы заглянуть в глаза Куин. Внимательные, спокойные и ясные. — Честно говоря, раньше я в это не очень верил. Теперь верю. Знаю, Куин. — Он поцеловал ее в лоб. — Мы победим, а в сентябре сыграем свадьбу.