оказывается! Вот почему Немо так нервничала!

— Ошибаешься, — твердо ответила девушка. — Я вовсе не та Селеста. Да и та Селеста — вовсе не "твоя".

— Не. Ошибись. С выбором, — пригрозил жуткий голос.

Ну вот, похоже, я только что доверил свою жизнь любимой и тут же выяснилось, что у нее есть "бывший". И это не какой-то там занюханный олигарх, а самый настоящий бог! В общем, премия теперь положена мне, а не Немо. Премия Дарвина, блин!

— Верни память Кира, — потребовала девушка. — Я должна с ним поговорить.

— Как. Пожелаешь. — ответил голос.

Так, стоп, а мое мнение вы услышать не хотите?

И тут в моей голове взорвалась бомба. Информационная. Я вспомнил все — свое перерождение, войну за Теалос, подземелье, иные миры, сверхспособности и все остальное. По мозгам будто проехались гибридом паяльника и наждачной бумаги. Я оценил ситуацию и схватился за голову: нет, Немо все сделала правильно, вот только мы не учли, что в этот сон попадет Селеста. Так стоп, да что мы здесь с ней вдвоем…

Я моргнул. Это как пробуждение после очень реалистичного сна — нужно время, чтобы вернуться в свой персональный "контекст".

— Почему ты сделал это, Кир? — спросила Селеста. — Почему не предупредил меня, что хочешь запечатать свою силу?

(прим.: будут изменения в предыдущей главе, где есть похожий диалог).

Я пожал плечами.

— Мы оба знаем, как это работает. Если не отделить способности Прометея сейчас, рано или поздно он займет мое место. А я этого не хочу, я хочу идти своей дорогой! Джинн прав: тебе придется выбирать.

— Но я… я не могу! — вспыхнула девушка. — Тем более не сейчас, когда между нами…

Она умолкла.

— Кирилл. Олеся. Просто сон, — прогрохотал голос.

И тут до меня дошло. Так вот в чем заключался скрытый смысл всей этой затеи с потерей памяти! Прометей очень недвусмысленно намекает, что мы с Селестой точно такие же "осколки" чего-то большего, как и те двое влюбленных молодых людей, которыми мы стали на этот безумный месяц. Их короткая жизнь, их яркие чувства… А ведь они для нас совсем не пустой звук!

По моей спине побежали мурашки. Из-за огромной разницы в опыте между мной и Селестой всегда была какая-то неловкость, своего рода тонкий "барьер", не позволяющий нам стать по-настоящему близкими. А теперь, благодаря этим событиям, он окончательно лопнул. Мы ненадолго освободились от всего, что мешало нам понять: любим ли мы друг друга по-настоящему, или это тоже "наследие предков"?

И вот теперь самый главный вопрос: можно ли считать их отдельными личностями? А если да, то готовы ли мы дать этим двоим свободу и забыть все, что произошло с ними-нами в этом памятном сне? Отделить их от себя, словно ростки какого-нибудь дерева? А ведь чисто технически, это вполне в наших силах!

Наверное все-таки нет. Или все-таки да? Нет, по-хорошему они должны сами сделать выбор, но… А вдруг они выберут независимость?

Нет, Немо, конечно, расскажет нам все, что тут произошло, и даже видеозаписи покажет. Но давайте посмотрим правде в глаза: для нас это будет просто кино, разве не так? Мы не почувствуем всего, что чувствовали тогда, не переживем этого заново, и наш "барьер" никуда не денется! Но если не дать им право выбора, то и я тоже не должен заикаться о праве отделиться от Прометея!

Ну, ничего себе, "притча"! Чувствую себя, как царь Давид (отец Соломона), который сам себе назначил приговор, выслушав историю пророка Нафана*. Спорить с богами — то еще испытание!

(прим.: эта история записана во Второй книге Царств, глава 12. https://www.bibleonline.ru/bible/nrt/2sa-12/).

Вот и выбирай теперь — твоя любовь или твоя свобода? Твои "дети" или твоя "жена"? Да застрелиться легче, чем сделать такой выбор!

Я закрыл руками лицо. Собрался с мыслями. Нет, как и в случае с Циркон, мы должны поступить правильно. Если наши чувства настоящие, они проявятся снова — рано или поздно, так или иначе. Я выпрямился, бросил взгляд на Селесту. Запоздало осознал, что для нее слова джинна имели совсем иной смысл. Ее чувства ко мне — такой же "сон" по меркам настоящей Селесты, как и отношения Кирилла и Олеси. Какой же хитрец этот Прометей, трикстер божественного уровня! Он с самого начала играл с нами, будто с куклами, несмотря на то, что уже находился в смертельной ловушке.

Мы посмотрели друг другу в глаза. Иногда понимать кого-то без слов — это еще и очень болезненная суперспособность.

— Даже сон иногда имеет право стать явью, — произнесла Селеста, тряхнув головой, и взяла меня за руку.

— Даже сон иногда имеет право стать явью, — с облегчением согласился я, мысленно отдавая Немо все необходимые инструкции — приказ, который невозможно будет отменить.

— Даже сон. Иногда. Имеет право. Стать явью, — подтвердил голос джинна с едва уловимой ноткой грусти: только что рухнула его последняя надежда на победу.

Странная штука — слова. Вроде и звучат одинаково, но для каждого из нас имеют совершенно разный смысл. Впрочем, Прометею грех жаловаться — он станет ядром для создания новой вселенной. Не так уж плохо для древнего Титана.

А затем сновидение просто схлопнулось, словно прочитанная до корки книга.

*** Эпилог ***

Я очнулся посреди злосчастного кабинета "культуры". Это был сон? Нет, не говорите мне…

Повернул голову и с облегчением выдохнул — моя белокурая соседка никуда не пропала, а точно так же медленно приходила в себя на соседнем стуле. Кроме нас никого в кабинете не было.

— Что случилось? — спросил я ее. — Ты что-нибудь помнишь после тех взрывов?

Девушка покачала головой. Ну вот, опять! Это уже даже не смешно! Ну разве можно так над людьми издеваться?!

В кабинет вошла девочка в строгой школьной форме.

— Немо, — обрадовался я. — Может ты нам объяснишь, что вообще происходит?

Она скрестила руки на груди.

— Если бы я могла вам все объяснить, то получила бы нобелевскую премию по литературе, логике и психологии одновременно. А вы в процессе сошли бы с ума. Так что просто слушайте и ничему не удивляйтесь. Тем более, что для чистоты эксперимента как раз и нужно, чтобы вы ничегошеньки не понимали.

Мы переглянулись. Час от часу не легче!

— Значит так, у вас есть два выбора. Помните Матрицу?

— Красная и синяя таблетка? — улыбнулся я.

— О, это я тоже помню, — оживилась девушка. — Остаться в сладком мире грез или принять горькую реальность. Погоди, ты нам предлагаешь во сне остаться?

— Именно, — кивнула Немо. — Ваши альтер-эго, ну, эти двое сумасшедших романтиков, решили, что у