Морганда поднялась по лестнице и направилась прямо к опочивальне короля Унгера. Вдруг до неё донесся радостный переливчатый смех Белоснежки.

«Верно, девчонка сошла с ума от горя и отчаяния, – подумала Морганда. – Что ж, пусть будет так!..»

Морганда толкнула дверь и замерла на пороге.

Король Унгер, держа за руку Белоснежку, весело танцевал. Корона лежала на ковре, и семь гномов, а вместе с ними мышонок Обжоркин водили вокруг неё хоровод. Юный паж Гримли играл на флейте.

«Проклятье! Что случилось? Почему не подействовал мой смертоносный яд? – вне себя от ярости подумала королева Морганда. – Но всё равно ты умрёшь, король Унгер!»

Морганда выхватила из-за пояса тонкий, остро отточенный кинжал и шагнула к королю. Но тут, к её досаде, перед ней оказался весёлый хоровод гномов, и она замешкалась.

«Сейчас король Унгер упадет мёртвым, и никто не узнает, кто его убил».

Морганда уже занесла кинжал…

В этот миг на окно прыгнула белка госпожа Пушистый Хвост. Она кокетливо оправила кружевной чепчик, но вдруг вытаращила глаза и закричала что есть мочи:

– Туфельки! Смотрите, смотрите! Чёрные бархатные туфельки!

Принц Теодор выхватил меч и остановился, озираясь по сторонам.

– Туфельки! Где они? Покажите мне, где чёрные туфельки? – закричал Прохладный Ветер, влетая в распахнутое окно. Мелькнули его блестящие глаза и рука с растопыренными пальцами.

– Вон! Вон они! – Госпожа Пушистый Хвост протянула дрожащую лапку.

И в тот же миг затрепетали тяжёлые шторы. Взвился угол парчовой скатерти на столе, со звоном посыпалась золотая посуда. Ветер закружился по залу. Мгновение, и он сорвал шапку-невидимку с головы королевы Морганды.

Хоровод гномов распался. Все замерли, глядя на Морганду, стоящую с поднятым кинжалом.

Глаза королевы пылали, как раскалённые угли. Ветер вздыбил волосы Морганды, и казалось, её голова окружена живыми шевелящимися змеями.

Ветер, свистя и смеясь, понёс шапку-невидимку кругами по залу.

– Опомнитесь, королева! – сказал принц Теодор, преграждая ей путь обнажённым мечом.

Но королева Морганда даже не взглянула на него. Она выронила кинжал, и он со звоном упал на мраморный пол.

– Шапка-невидимка! Моя шапка-невидимка! – прохрипела Морганда.

Прохладный Ветер, напевая озорную песенку, завертел шапку-невидимку вокруг Морганды. Морганда протянула руки. Казалось, она вот-вот схватит заветную шапку, но не тут-то было! Шапка-невидимка проплыла мимо неё по воздуху и скрылась за дверью.

– О Боже! Я надеялся, что уже больше никогда не увижу эту ужасную женщину! – падая в кресло, простонал старый король Унгер. – Сколько несчастья она принесла тебе, моя ненаглядная дочурка!

А королева Морганда бежала тем временем из зала в зал, стараясь поймать порхающую перед ней шапку-невидимку.

Но вот Прохладный Ветер вынес шапку-невидимку на лестницу, ведущую в сад. Он поднял шапку высоко-высоко, прямо к облакам, а потом опустил так низко, что она заскользила со ступени на ступень.

Морганда бегом спустилась с лестницы в сад.

Прохладный Ветер, словно дразня, подкидывал шапку-невидимку прямо перед её лицом.

Морганда подпрыгивала, подскакивала, пытаясь схватить бесценную шапку. Один раз она даже коснулась её скрюченными от жадности пальцами…

– Прыг-прыг! Скок-скок! – не выдержав, засмеялся маленький поварёнок и тут же, испугавшись, спрятался за спину старого повара, закрыв рот ладошками. Но уже смеялись другие поварята и сам повар. Хихикали служанки и толкали друг друга локтями. Задыхаясь от смеха, мышонок Обжоркин упал на спину, дрыгая лапками.

Только гномы молчали, прижавшись друг к другу, потому что знали, как опасна Морганда в ярости и гневе.

И ни разу не улыбнулись Белоснежка и принц Теодор.

– Гордая, несчастная женщина, мне жаль тебя… – еле слышно прошептала Белоснежка.

А Прохладный Ветер в последний раз пронёс шапку-невидимку мимо Морганды. Потом вместе с шапкой он взмыл вверх и исчез за бледно-зелёными верхушками леса Грюневельт.

Королева Морганда выпрямилась, перекинула свои тяжёлые косы на грудь. Она подняла голову и посмотрела вверх на Белоснежку, стоявшую в дверях замка. Казалось, вся ненависть мира скопилась в её глазах, так страшен был её огненный взгляд. Потом она повернулась и молча вышла из ворот. Скоро она скрылась среди тёмных, отсыревших за зиму стволов деревьев.

– Ох, и натерпелась же я страху, – поёживаясь, сказала белка госпожа Пушистый Хвост, поправляя свой чепчик, съехавший на одно ухо. – Но я подоспела, как всегда, вовремя, вы не находите? Если бы я не увидела чёрные туфельки, могла бы случиться большая беда! Кстати, Белоснежка, не найдётся ли у тебя сладкого сухарика? Я что-то проголодалась.

– Я тоже не прочь подкрепиться! – подхватил мышонок Обжоркин, поглаживая лапками свой толстый животик.

– Эй, Гримли, мой верный Гримли, принеси своему королю кубок доброго старого вина! – приказал король Унгер. – Только без всякого там волшебства и всего прочего! Просто кубок вина из моих погребов.

При этом король Унгер хитро посмотрел на Белоснежку и ласково ей улыбнулся.

– Похоже, батюшка о чём-то догадался, – шепнула Белоснежка принцу Теодору.

– Белоснежка, Золотое Сердечко… – Принц Теодор с нежностью обнял свою прелестную жену.

Тем временем Прохладный Ветер летел над лесом Грюневельт прямо к своей повелительнице фее Серебряного Озера.

Фея стояла, поставив ножку на голубую волну. Маленькая морщинка между её бровей говорила о тревоге и нетерпении.

– Наконец-то ты здесь, Прохладный Ветер, – с облегчением проговорила она, глядя, как прозрачные руки Ветра сгибают прибрежный тростник.

– Я видел чёрные бархатные туфельки! Я видел королеву Морганду! – пропел Ветер.

– Значит, ты славно потрудился, мой прохладный дружок! – ласково похвалила его фея Серебряного Озера.

– А ещё я принёс тебе эту безделицу. – На миг мелькнуло прозрачное лицо Ветра, его блестящие глаза. Прохладный Ветер опустил прямо в руки феи старую заштопанную шапку.

– Разве это безделица? – улыбнулась фея. – Ведь это шапка-невидимка. Что ж, пусть отныне она хранится в моём серебряном дворце. Больше она уже никогда не послужит злому делу. Благодарю тебя, мой верный Прохладный Ветер!

Прекрасная фея медленно опустилась на дно по ажурной лестнице. Старый слуга с серебряными волосами почтительно распахнул перед ней высокие двери.

– Фью! Фью! – удивлённо присвистнул Ветер. Потому что уже больше не было хрустального озера. Ветер пронёсся над зелёным лугом, разгоняя бабочек и пригибая отливавшую шёлком траву.