– Я хочу сказать только то, что я нелюблю повторять дважды. – Ворон скрипнул зубами, и я не произнесла большени единого слова. Докурив сигарету до самого фильтра, он сунул ее в пепельницуи затушил. Не сводя с меня властного взгляда, Ворон притянул меня к себе исказал мрачным голосом:

– Послушай, женщина, прекрати себя таквести… Никогда больше так не делай. Никогда. – Ворон угрожающе прищурилсяи провел ладонью по той щеке, по которой еще совсем недавно ударил.

– Я не позволю тебе так со мнойобращаться! Я не сделала ничего плохого. Я просто проводила человека, которогохорошо знала, в последний путь.

Я смотрела на Ворона обиженными глазами ипрекрасно понимала, что именно сейчас в моей душе бушуют злость, стыд иунижение, те чувства, которые не дают мне покоя и хотят как можно быстреевырваться наружу. Я ненавидела Ворона и одновременно тянулась к этому сильномумужчине, и это двоякое чувство просто сводило меня с ума и выворачивало моюдушу наизнанку. Я прикусила нижнюю губу и почувствовала, что мои мысли начинаютлихорадочно кружиться.

– Извини.

Я подняла глаза и посмотрела на Ворона.

– Для тебя так просто сказать «извини»?

– Для меня это совсем не просто.Понимаешь, я человек из другого мира, и для того, чтобы быть со мной рядом,тебе придется подчиниться правилам этого мира… По-другому просто нельзя.

– А я уже не хочу быть с тобойрядом, – я хотела уколоть Ворона и хотя бы таким способом выразить своюглубокую обиду, которая прочно сидела у меня внутри.

– А тебя никто об этом даже и неспрашивает.

– Странно. Это называется без меня меняженили.

– Ты должна понять, что есть мужскоеначало, а есть женское… Что есть чисто мужские дела, а есть чисто женские, чтоесли ты не будешь слушать, чтить и уважать мужчину, то ты никогда его неудержишь и даже никогда не будешь с ним рядом.

– Что за дедовские у тебя взгляды. Прямодомострой какой-то. Я ничего не хочу делать для того, чтобы удерживать мужчину.Пусть мужчина лезет из кожи, для того чтобы меня удержать.

– Это не домострой. Это правда жизни. Яслаб перед тобой в том, что я тебя люблю и никак не могу справиться со своиммужским началом.

Я закрыла глаза и подумала о том, как же яустала. Я устала от всего… от всего, что произошло со мной в последнее время. Яустала от Ворона, от его совершенно непредсказуемого поведения, от того, чтомертвый Петр провел столько времени в моей квартире, да и от того, что он умер…От того, что о Люське до сих пор ничего не известно и мысли о ней не дают мнепокоя и выводят из равновесия… Я устала от того, что буквально каждая вещь вэтом доме напоминает мне о Вадиме и о том, что этот человек, сидя в своемкабинете, обдумывал план моего убийства…

Время так расставило все на свои места, чтомоя жизнь превратилась в досадную головоломку из страха, боли, злости, чувстванесправедливости и даже острой сердечной боли. Закрыв глаза, я не почувствоваласебя лучше, но я подумала о том, что могу взорваться от напряжения.

– Таня, тебе плохо?

– Паршиво.

– Давай я отнесу тебя на кровать. Где утебя спальня?

– На втором этаже.

Ворон взял меня на руки и понес на второйэтаж. Он вновь переменился и стал совсем другим, не таким, каким был несколькоминут назад. В нем появилась забота, нежность и даже какая-то трепетность. Онраздел меня, словно маленького ребенка, накрыл пуховым одеялом и погладил поволосам.

– Хочешь, я почитаю тебе сказку?

– Нет, – я улыбнулась и замоталаголовой. Затем вытащила одну руку из-под одеяла и взяла руку Ворона в свою.

– Почему?

– Потому что я уже давно не верю всказки.

– Разве в них обязательно верить? Я хотелпросто почитать.

– Для того чтобы их слушать, в них нужноверить.

– Знаешь, а ты очень странная… Ты самаястранная женщина, которую я когда-либо видел.

– Я очень переживаю за Люську. Гера,сделай что-нибудь для того, чтобы ее нашли. Узнай, где живет этот Сергей, где унего дом, квартира… Нужно выяснить, куда он увез Люську. Я прошу тебя, сделайдля меня это.

– Я уже это сделал.

Я широко открыла глаза и посмотрела на Воронас недоумением.

– Правда? А когда ты успел?

– Пока ты инструктировала моих ребят, какправильно обращаться с трупом. – Ворон слегка усмехнулся, но этот смехпоказался мне каким-то нервным.

– Люську ищут?

– Я тебе уже дал понять, что мои ребята вэтом плане работают.

– И когда?

– Что когда?

– Когда будут результаты этой работы?

– Татьяна, ты хочешь все сразу. Так небывает. Если мои ребята что-нибудь накопают, они сразу мне позвонят. Это я тебеобещаю.

– Спасибо. Я очень переживаю за Люську.Вдруг с ней что-то случится?

– Не переживай. С ней ничего не случится.

– Почему?

– Потому что сын твоего покойного мужапохитил твою подругу совсем не для того, чтобы убить.

– Он хочет денег?

– Я думаю, что он хочет получить все, чтопринадлежало его отцу.

– А когда он выйдет на связь?

– Думаю, что очень скоро. Наверное, кактолько ему полегчает…

– Ему уже стало легче в плане здоровья,если он смог похитить Люську.

– А может, он похищал ее в агонии?!Может, твоя Люська сильно перепугалась, сделалась слабой и полностью емуподчинилась? В общем, не переживай, мои ребята вовсю шуруют.

– А если Сергей мне позвонит…

– Тогда будет намного легче.

– Что легче-то?

– Нам будет легче его засечь и вычислитьего координаты. Если он позвонит и предложит где-то встретиться, для того чтобыты передала ему деньги и принесла дарственную на все имущество его отца, тосчитай, что он уже у нас в кармане. Ладно, давай закрывай глаза и засыпай.

В глазах Ворона вспыхивали тревожные огоньки,он о чем-то напряженно размышлял – о чем-то, что его очень беспокоило.

– А ты что, со мной не ляжешь?

– Нет.

– Почему?

– Потому что мне надо немного подумать.