Нужно помочь им выбраться из города. Они смогут уйти в Старгард. Там чужаков нет еще!

— Нет, нет… я не могу.

— Шепард! — Лима пихнула тяжелого десантника в грудь с такой силой, что тот отступил на несколько шагов.

— Что?! — заупрямился тот. — У меня есть приказ! Я не могу отсюда уходить! Хочешь идти — иди! Я тебя не держу!

— Но ведь там все погибнут! Я не справлюсь одна!

— Везде гибнут! И здесь ничем не лучше, чем там. Мы не сможем помочь, только сами поляжем.

Лима яростно оскалилась. Она не хотела слушать сержанта и голос своего собственного разума.

К сержанту подошли двое пехотинцев, и один из них обратился к нему:

— Джек, разреши нам с Питом пойти с ней.

— Нет!

— Завязывай, Джек. Она одна не справится.

— А втроем вы, значит, всех там умоете?

— Нет, но если грамотно организовать не только оборону, но и людей, то попробовать можно. Тебе же приказали оберегать Охотницу, вот и считай, что мы будем ее телохранителями.

Взгляд сержанта перебегал с Охотницы на солдат. Те ждали его решения.

— Ладно, — согласился он наконец. — Дин и Пит, приказываю вам следовать за Лимой и охранять ее.

— Спасибо, сержант, — сказала Лима и повернулась к солдатам. — Берите побольше боеприпасов.

— Забиты под завязку, — сказал Дин.

— Хорошо, тогда не отставайте. И Лима побежала.

Пехотинцы сорвались с места и понеслись следом за ней.

Позади них Шепард пробормотал:

— Психованная баба, что в ней майор нашел?

И приказал:

— Всем свободным от дежурства — на южную сторону, прикроем наших!

Охотница еще раз мысленно поблагодарила его и сосредоточилась на беге.

Прикрывать их не пришлось — вокруг не было ни одного врага.

Лима выбрала кратчайший путь, и мчалась через разрушенные дома, перепрыгивала провалы, молнией пересекала улицы. Пехотинцы бежали рядом. Несколько раз им попадались киборги, затаившиеся в своих берлогах, но троица проносилась мимо так быстро, что те не успевали среагировать. Только встревоженно выскакивали посмотреть, что случилось, но от бегущих оставался только след от поднятой ботинками пыли.

У самого моста Лима забежала в небольшое строение и остановилась перевести дыхание. Солдаты влетели следом и, увидев, что Охотница отдыхает, приготовили винтовки и встали к окнам, прикрывая каждый свой сектор.

— Ну, ты, подруга, даешь! — восхищенно сказал Пит.

Пехотинцы тоже слегка запыхались, но с усилителями брони для них это была лишь небольшая пробежка.

— В жизни не видел, чтобы кто-нибудь так бегал.

— Та большая община, о которой я знаю, — не отреагировала на его слова Лима, — располагалась вон там.

Девушка тоже подошла к окну, указала направление рукой и пояснила:

— С моста направо, мимо смотровой башни и на юго-восток пару кварталов.

— Ага. Понятно. Ты передохни.

Лима хмуро смотрела на реку, укрытую предрассветным туманом. Природа жила по своим законам, не обращая внимания на людей и их врагов. Другой берег был не виден, но свет от пожаров подсвечивал затянутое дымом небо и подкрашивал туман в розоватый цвет. Тут и там мелькали сполохи от взрывов и вспышек выстрелов. Негромкий рокот доносился до Лимы и пехотинцев.

— Раз воюют — значит, живы, — сказал Дин.

— Это точно, — подтвердил Пит.

— Запоминайте, — снова сказала Лима, — самая короткая дорога на Старгард идет в южном направлении, через холмы. Днем лучше идти лесом или вообще прятаться.

— А ты с нами не пойдешь?

— Посмотрим, — неопределенно ответила Охотница. — Ну что, готовы?

— Мы-то да, а ты?

— Тоже. Осматривайтесь, и побежали. На мосту глядите под ноги, сплошные провалы, в тумане можно не заметить.

— Знаем, проезжали.

Лима поморщилась — снова ложные воспоминания: в виртуальности мост все еще был захламлен брошенными гравимобилями и прочим транспортом, от которого остались обглоданные ветром скелеты. По расчищенному мосту Лима проходила только однажды, этой ночью.

Пехотинцы проверили, все ли чисто, и кивнули ей. Лима вышла из постройки, приютившей их, и снова побежала вперед.

Когда они достигли середины моста, Пит, бежавший справа, внезапно крикнул:

— Воздушная цель! Справа!

Лима, не останавливаясь, бросила взгляд в ту сторону и увидела, как к мосту, выделяясь на светлеющем небе, быстро приближается летательный аппарат, похожий на насекомое.

— Заметил.

Корабль чужаков, набрав скорость, взмыл вверх и подлетел к мосту чуть позади Лимы и пехотинцев. Потом резко пошел на снижение, догоняя их.

— Рассыпались! — крикнула Охотница и вильнула в сторону.

Треск выстрелов и очередь сверкающих молниями шаров врезалась в поверхность моста и взорвалась. Комки покрытия полетели в стороны, молнии оплели и искорежили перила вместе с обнажившимися частями ферм. Корабль с гулом пронесся над головами, снова взмыл вверх и начал разворот.

— Не останавливаться, — срывающимся голосом крикнула Лима. — Петляйте, чтобы он не мог прицелиться. Нужно добраться до развалин.

Приходилось бежать зигзагами. Когда чужак снова пошел в атаку и выстрелил, все трое отпрыгнули в стороны от смертельных шаров, быстро поднялись и продолжили бег, пока за их спинами хрустящие молнии ломали и уродовали и без того сильно поврежденный мост, заставляя его дрожать и гулко стонать.

Пехотинцы добрались до развалин первыми, тут же присели, укрывшись за стенами, и открыли по кораблю огонь.

Тот сразу выстрелил по ним.

Заряды взорвались снаружи, пробили стены, обсыпав солдат обломками и подняв тучу пыли. Одна короткая молния зацепила пехотинца и оплела ему предплечье. Пит замахал рукой, пытаясь сбросить ее, и закричал, когда броня стала сминаться под действием силовых полей. Но сделал это скорее от страха, чем от боли, потому что молния погасла и исчезла, прежде чем повреждения стали значительными.

Лима забежала в то же здание, но чуть дальше. Быстро поднялась на второй этаж и, обежав солдат, появилась у них со спины.

— Давайте сюда, — она махнула рукой. Пехотинцы присоединились к ней.

— Он барражирует над зданием. Не даст нам выйти, — сказал Дин.

Неожиданно, на фоне приглушенных звуков стрельбы, раздававшихся из глубины кварталов, недалеко от Лимы и солдат прозвучало резкое с посвистом шипение, поднявшись откуда-то с улицы, и ушло наверх. Тут же где-то над домом прогремел взрыв. Здание вздрогнуло, стены и пол заходили ходуном, с потолка посыпалась пыль, и стали откалываться куски бетона.