– Да ничего плохого в общем-то, просто теперь правой рукой я при желаний могу ломать стены.

Я улыбнулся и, дабы проверить ее убойную мощь, подошел и изо всех сил врезал по стене. Каменная кладка вздрогнула, но устояла. На меня посыпались пыль и мелкие камушки.

– Здорово, – сказал Кар Варнан и подошел поближе. – И глаз какой-то у вас странный… Чего это с ним такое?

– Глаз? – расстроился я. – Что, очень заметно?

– Ну, – замялся Варнан, – он же желтого цвета. А другой – синий!

– Только цвет?

– Ну да, он же ярко-желтый. И как будто светится. Ну ничего себе! – вскрикнул Варнан. – Он точно светится! Будь я проклят!

– Пустяки, – сказал я, – главное, что с ним я теперь выгляжу совсем как" раньше. Ты не находишь?

– Не сказал бы, ну и ну, он желтый…

– Главное не в этом, главное, что я вернулся.

– Ну ничего себе, желтый, как цыпленок!

– Проклятие! – взорвался я. – Может, ты наконец заткнешься?

Кар Варнан замолчал, надулся и уставился в пол.

– Ладно, – сказал я, – забудем, просто не стоит обращать на это внимание…

И тут демонический глаз снова выкинул фортель. Я увидел Кара Варнана одновременно голым и одетым. На груди у начальника королевской стражи оказалась кошмарная цветная татуировка – две предающихся любви демонессы. Одна из них была похожа на Инессу, вторая – вылитая Белинда. Я вскрикнул и прикрыл глаз ладонью.

– Что такое?! – испугался великан.

– Когда ты сделал это? – спросил я.

– Что – это?

– Я имею в виду это… татуировку!

Он в недоумении уставился на грудь, прикрытую грязной рубашкой.

– Что, Роксана доложила, да? – предположил он и протянул: – А говорили, что только вернулись!

– Я только вернулся, – подтвердил я.

– Ну конечно, – недоверчиво заметил великан, – а к Роксане уже успели заглянуть.

Я отнял руку от глаза. Наваждение, к счастью, прошло – зрение снова стало нормальным.

– Фуф, – выдохнул я с облегчением, – к этому еще нужно привыкнуть.

– Да что такое? – спросил Кар Варнан. – Что-то вы странный какой-то, ваше величество?

– Это ничего, ничего, – ответил я, – это пройдет, просто я никак не могу прийти в себя и привыкнуть к некоторым новым для меня вещам…

– Каким еще новым вещам? – подозрительно поинтересовался Варнан.

– Просто я слишком долго был в Нижних Пределах, – пояснил я.

– То-то я и вижу, что слишком долго… Как там, кстати?

– Я бы не хотел об этом вспоминать…

– Ах да, – спохватился Варнан, – а когда я могу убить Ламаса – прямо сейчас или лучше немного погодя?

– Давай обсудим это, – предложил я, указывая на стул.

– А что тут обсуждать? – удивился Варнан. – Прямо сейчас и придушу старикашку. Вот только схожу на двор, возьму веревку попрочнее. Он это заслужил.

– Возможно, ты и прав, – согласился я, – но не кажется ли тебе, друг мой, что в это смутное время нам надо быть мудрее. Мы должны проявить дальновидность и простить его, ведь он может оказаться полезным…

– Что?! Он?! Оказаться полезным?! – выкрикнул великан. – Я расскажу вам, милорд, каким он может оказаться полезным. Вы, наверное, еще не в курсе – если только Роксана вам не рассказала, – но у нас все подвалы замка до самого верха забиты каменными статуями. Откуда они, знаете? Это он тренировался осадки вызывать. Все, на кого хоть капелька попала, каменными стали…

– Правда? – озадачился я.

– Конечно, правда, а цирк на улице Старьевщиков…

– А что цирк? – осторожно спросил я.

– И зверинец, и лилипуты, что там выступают, да и все остальные… существа – это же все он сделал. Алхимией, видите ли, увлекся. Заставлял людей отвары свои вонючие пить. Ну и куда им теперь в таком виде? Только в цирк.

– М-да, – задумчиво проговорил я, поглаживая бороду. – Но не кажется ли тебе, что у всех нас есть право на ошибки?..

– Но…

– Но во всем есть и свои плюсы. Только подумай об этом: теперь в столице Стерпора есть прекрасный цирк, не правда ли? А раньше какие у нас водились развлечения? Только бродячие скоморохи да эти певуны, от которых у всех головная боль, – «Король и шум».

– Ну, – замялся Варнан, – я чего-то про это не думал. Ну цирк хороший. Я там был один раз. Мне парень вот с такими ножищами и ушами понравился. Очень смешной. – Варнан засмеялся, держась за живот: – Так забавно отплясывал, что и не передать.

– Вот видишь, – заметил я, – а ты сразу кинулся осуждать Ламаса. Что касается каменных статуй, то мы можем теперь украсить ими территорию дворца. Только представь себе, как это будет эффектно. Кстати, – мне в голову пришла интересная мысль, – а сможет он повторить такой дождик, как ты думаешь?

– Не, я не думаю, – хмыкнул Варнан.

– Это я и так знаю, – заметил я, – а ты подумай.

– Да нет, я не думаю, что он повторить сможет. Он в тот раз так перепугался! У него самого тогда все волосы вылезли, а подбородок стал в три раза больше, чем раньше, и очень тяжелый, так что ему даже приходилось его поддерживать, пока он не смог это поправить. Все над ним тогда потешались.

– В любом случае, – сказал я, – надеюсь на твое понимание. Ламас нам еще пригодится.

– Ну поколотить-то можно его слегка? – взмолился Варнан.

– Не надо, – попросил я, – может плохо закончиться. Он старый, а ты вон какой здоровый. Стукнешь раз – и нет Ламаса. Андерстенд?

– Чего? – удивился великан.

– Это я на языке куннов изъясняюсь, – пояснил я, вспомнив самодовольную улыбочку Дунделя, – варвары они, конечно, несусветные, но язык у них презабавный. Я его освоил почти в совершенстве. Ты вот, Кар, тоже вместо того, чтобы думать о наказании колдуна, занялся бы, что ли, изучением иностранных языков?

– Да ну, – махнул рукой Варнан, – у меня к этому таланта нету.

– Зря, – сказал я, – ну да ладно. Я уже распорядился, апартаменты тебе вернули. Новую одежду закажешь придворному портному. Ламас его не того? Живой?

– Этот в порядке, – усмехнулся Варнан, – второй человек в государстве, столько мантий кровососу сшил – не сосчитать.

– Хм… интересно было бы посмотреть, я сейчас как раз отправляюсь к нему для снятия мерок. Если хочешь, можешь составить мне компанию.

– А к брадобрею заглянем? – спросил Кар Варнан. – А то мне не с руки с такой бородищей расхаживать. Я же не колдун какой… Хотя по ветру она красиво развевается.

– Заглянем, – пообещал я, – потом примем ванну с ароматическими маслами, моими фрейлинами и светлым элем.