вокруг, шепча тихо и напевая лишающую воли, завораживающую песню. Такую понятную, но не разобрать слов - мешали и отвлекали вспышки горячей дрожи, растекающиеся по блаженно мечущемуся в мягком и упругом вакууме телу. А звёзды плясали хоровод всё быстрее, словно водоворот света вокруг чёрной дыры. От сдавливавшего со всех сторон и распиравшего изнутри счастья, от сладкой муки впервые познавшего близость девушки парня и ещё от чего-то невыносимо влекущего в глазах заплясали искры и пятна, смешавшись с огоньками звёзд и кляксами туманностей... и внезапно пронзили всё тело разрядом смертельного счастья.

Казалось, Виран умер и заново родился, и это почему-то его нисколько не напугало. Наоборот, придало энергии… Море энергии! Как тогда, на планете-колонии, в полузатопленной пещере древних магов: безграничное могущество, разум, абсолютно ничем не стеснённый, ограниченный лишь собственными представлениями о Вселенной, Добре, Зле, Свете, Тьме, Хаосе… Попроси сейчас кто перевернуть планету, и он даже не задумался, сможет ли выполнить подобное. Разряды силы, постепенно слабея, просачивались на поверхность – приоткрыв глаза, дракон мог воочию убедиться в слабом свечении. Словно тысячи звёздочек поселились на поверхности каждой чешуйки, мерцая и медленно угасая с каждым ударом сердца. «А где Ни?», возникла мысль в ещё не отошедшим от контакта со зверодраконой мозгу. Редкие шерстинки на груди, да воспоминания о проведённом времени… Стоп. Проведённом? Виран извернулся, вставая на лапы, и зашипел сквозь зубы – колдунье определённо стоило быть аккуратнее. «Весь живот отдавила, - потёр означенную часть тела рок’ханец, - И покусать успела…». На шее отчётливо проступали царапины от клыков. «И…», закончить мысль Виран не успел, потому что с ужасом вспомнил одну вещь. Он что… с ней… того… переспал?! Подкатившая паника была безжалостно отброшена – на глаза попалась «наставница». Или теперь подруга? Зарывшись носом в шерсть под крылом, она мирно спала, даже не заметив возни нерадивого «ученика». Как будто всё это время провела на расстоянии распахнутого крыла и просто спала. Да, спала – Виран подошёл вплотную и не уловил носом тепла, исходящее от разгорячённого тела. Собственное, наоборот, капризно напомнило о случившимся обмане. Выходит, ничего не было… Сколько они так уже? Крошечный дисплей на планшете показывал три десять. На Хардоле скоро светает. «Значит, приснилось», облегчённо вздохнул, устраиваясь рядом с пушистой семураной. И, прежде чем окончательно отдаться во власть сновидений, успел подумать: «Как бы утром с Ни не застукали… Особенно Пайро…».

***

Не сбылись опасения Кимри застать Иерона спящим. Мирувей как будто не умел спать - оттого и его вечная усталость. Несмотря на поздний час иерарх бодрствовал - сидел в подклети Храма и в который раз перечитывал «Га Горню».

Не подымая взгляда на вошедшего соглядатая, бежевый зачитал про себя строки:

- «Оси живьё положо ВсяВышним, къя ковании э къём негами о вавра. Всякое дыхание по воле ВсеВышнего, от которого произошли и в котором упокоимся по Вознесении. Ося перуня попрек Е каважа крепье Верьи Ведиих Стинь э Вернь ва о Правь, мэ увы ту юрги, кеми стланя га правих. Всякая борьба против воли Его суть укрепление Веры Ведающих Узкий и Верный путь в Правь, но горе изшедшим в кривду - ими устлана стезя праведных. Тори до Правы Предвечны коль увнял огорвер э оверха э вадо Род. Борись за Правду Предвечную, коли решил подниматься и совершенствоваться и стремишься в Род».

- Те, кто слушают Разора, боятся Рода, - Кимри вспомнил речи Эрнеса, порицавшего теории Первого Демона.

- «Счастливы вознёсшиеся в Род», - Иерон поднял взгляд на семурана. - «Никто не умрёт и не будет пожран, а сольётся с Небесным Создателем. Это ли не мечта? СоТворить и СоРадоваться СоЗданием. Кто бежит от Отца, тот его не любит. Но Отец сыновьям зла не желает. Он создаёт только то, что не потребуется уничтожать».

- Многие среди восстающих хотят, как Мирдал, остаться вне Рода и помогать рядом живущим.

- «Рано. Вначале вознесись сам, после других возноси. Пока сам в язвах - не излечишь ближнего. Только Бог Богов знает как вершить единственно правильно, тем, кто ниже него, не открыто знание обо всех обстоятельствах. Мирдал тем и оступился, что не утерпел и прежде вознесения собственного врачевал других. Часто поступал неправильно. И пал ещё ниже. Потому что на той же странице сказано», - Иерон вернул взгляд в книгу: - «н'вавра вавмор, отсутствие взмаха вверх равнозначно падению. Шуй по одесни для укрепы твердой, сначала укрепи себя, а после ближних, чтобы помощь во благо пошла».

- Но они не верят, что Семаргл желает добра! - Произнёс Кимри таким тоном, будто и сам сомневался. На что Иерон невозмутимо уверил:

- «Мирдал уже пробовал пряник, но к чему этот метод привёл? Тьма не исчезла, только возросла, и сам Солнце от неё пострадал. Зло нельзя уговаривать - его надо искоренять, чтобы оно не заражало. Семаргл резок, но зато ему удалось установить дисциплину. Или ты забыл об Окаянной?»

- О ком? - Серый не понял.

- «Впрочем, то мало кому известно. Между Мирдалом и Семарглом была ещё одна демиургесса. О ней не принято говорить, потому что демиургесса фиктивной оказалась. Она сговорилась с Неятой - та порочит Мирдала, а она входит на престол и творит Тьму именем Света. По счастью, избранный Вышним Семаргл разгадал козни лицемерки и победил её. Она не поправила и весны».

- Кто не правила? Ты так и не сказал мне.

- «Альдара».

Кимри затих. Неужели это правда? Но Иерон не дал поразмышлять над этим:

- «Что с кривидниками? Ты вернулся с их шабаша. В чём их планы?»

- Нет у них планов,