— Ты же говорил, что после публикации статьи в «Таймс» к тебе обращаются многие. Неужели тебе действительно нужна помощь Анис?

— Может быть, тебе пойдет на пользу встреча с ней, — отвечает Джош. — Кто еще знал твою мать так хорошо, как она?

— Давай поговорим об этом позже. — Лаура отпихивает стул и встает. — Сейчас я хочу сходить в магазин, но не уверена, что у меня есть что надеть. Мне уже ничего не подходит.

В последнее время Лаура потолстела — наверное, потому, что много спит и перестала пить кофе. Она останавливается в проеме двери и, не оборачиваясь, негромко произносит:

— Можешь позвонить Анис и пригласить ее, если она захочет.

Лаура поднимается наверх, я за ней. Если она не знает, что надеть, захочет спросить у меня, как это всегда делала Сара.

Несколько дней Лаура атакует нашу квартиру. Она все переставляет на столах, чтобы протереть самые дальние уголки, отодвигает ковры, чтобы вытереть пылинки, которые могли под ними прятаться, становится на лестницу, чтобы вытереть полки и верх мебели, слишком высокой, чтобы человек, стоящий на полу, мог увидеть, что там творится. Когда она моет окно, от голубой шипучей жидкости в солнечном свете появляется радуга, но жидкость пахнет приторной сладостью, и капля падает мне на шерсть, когда я подхожу слишком близко. Из отдельного шкафа достали Чудовище. Я прячусь в Домашнем кабинете — единственной комнате, в которой Джош запретил убирать, — пока его не прячут назад в его пещеру.

— Может быть, нанять человека для уборки? — предлагает Джош.

Лаура лежит на животе на полу их спальни, наполовину скрывшись под кроватью, и пытается избавиться от «комьев пыли». Я вижу небольшие клубы шерсти и человеческих волос, но никаких комьев не видно.

— Не нужно никого нанимать, — отвечает Лаура. — В последние дни у меня не слишком много дел.

Джош стоит в дверях спальни, наблюдая, как Лаура гоняет невидимые «комья». Сейчас он поворачивается, чтобы уйти.

— Анис Пирс не будет заглядывать под кровать, — бросает он через плечо.

— Правда? Спасибо, что сказал, — отвечает она сухим голосом.

К тому времени, как раздается звонок в дверь, квартира уже невероятно чистая и пахнет так, будто в ней никто не живет. Пока Джош открывает, я втираю Запах Пруденс в диван в гостиной. Лаура сидит на диване с прямой спиной и руки держит сложенными на коленях. Проведя кучу времени в поисках решения, что надеть, в конечном итоге она надевает джинсы и мягкий голубой свитер, довольно большой, чтобы скрыть ее растущий живот. По-моему, цвет свитера прекрасно подходит к ее глазам.

Раздаются приветственные слова Джоша и знакомый голос Анис, низкий и скрипучий. Потом следом за Джошем она входит в комнату. Когда я опять вижу ее лицо, вдыхаю знакомый запах, в душе тут же оживают воспоминания о Саре и нашей старой квартире. Мне на секунду приходится лечь и почувствовать животом прохладный деревянный пол. Я вижу, как Сара с Анис подпевают черным дискам, обсуждают Былые времена, Сара рассказывает подруге о Лауре и Джоше… Все это происходит до того, как я узнаю, что однажды Лаура станет Моим Самым Важным Человеком в Жизни. Я помню, как Сара держала меня на коленях, пока рассказывала Анис про какие-то проблемы с сердцем, а та отвечала: «Ты должна сказать Лауре, Сара. Она бы хотела знать. Она любит тебя больше, чем вы обе себе представляете».

Сейчас Лаура встает, и они с Анис долго-долго смотрят друг на друга. По расширившимся глазам Лауры я вижу, что на нее тоже нахлынули воспоминания.

— Боже мой, — наконец произносит Анис. — Как ты на нее похожа! Я уже и забыла.

— Только глаза другие, — отвечает Лаура. — Она всегда говорила, что у меня папины глаза.

Смех у Анис громкий, напоминает лошадиное ржание.

— Ты в этом не виновата. — Она тремя большими шагами пересекает комнату и обвивает Лауру руками. Такое впечатление, что Лаура стала выше, ей приходится нагибаться, чтобы обнять Анис в ответ.

— Мне так жаль, малышка. Мне так жаль. Ужасно потерять мать, особенно, когда она еще так молода. — Глаза Анис поверх плеча Лауры наполняются водой. — Я до сих пор не могу поверить, что ее нет. — Она отстраняется и смотрит на Лауру. — Прости, что не смогла приехать на похороны.

Лаура отступает.

— Я знаю, как трудно дозвониться до тебя, когда ты за океаном.

— Сейчас у меня есть мобильный, — негромко произносит Анис. — Не думаю, что тебе было бы сложно дозвониться до меня, если бы ты действительно захотела.

Анис смотрит на Лауру, которая под ее взглядом будто съеживается до тех пор, пока они с Анис не становятся одного размера. Слова гостьи звучат как обвинение, но она улыбается и добавляет:

— Наверное, упрямство ты тоже унаследовала от отца.

Кажется, Лаура не знает что сказать. Джош, который стоит рядом и наблюдает за происходящим, спрашивает:

— Анис, что будете пить?

— Чай с лимоном, если есть, — отвечает та, и Джош исчезает в кухне.

— Присаживайся, — приглашает Лаура, и Анис присаживается на диван. Сейчас, когда она так близко от меня, я понимаю, насколько знаком мне этот запах. Почти так же пахли «птичьи наряды», которые Сара хранила в глубине шкафа.

Анис замечает, что я нюхаю ее ноги. И улыбается.

— Пруденс! — Подставив одну руку мне под нос, она говорит: — Как давно я тебя не видела, куколка. — Она начинает ласкать меня еще до того, как я понимаю, что происходит, но ее пальцы такие умелые — они находят заветные места за моими ушами и под подбородком, и я не могу протестовать. Я падаю на пол и переворачиваюсь на спину, и огорчаюсь, когда Анис слишком быстро убирает руку. — Ты только посмотри на эту квартиру! — восклицает она, ее яркие глаза мечутся по комнате. Потом она улыбается. — Сара, должно быть, ненавидела это место.

Лаура тоже смеется, так легкомысленно, что сама удивляется.

— Ты права, — соглашается она с Анис. — Мама говорила, что такие квартиры больше напоминают гостиницы, чем дома. Но потом, — добавляет она, — я помню, как она жаловалась, что, когда шел дождь, ее коленям тяжело было перенести подъем по ступенькам.

— Старость — это мерзость, — весело поддакивает Анис. Когда она улыбается, небольшие морщинки вокруг ее глаз углубляются. — Ты еще слишком юна, и тебе знакома только молодость. Ты знаешь только это. Все, что тебе говорят люди вокруг, начинается со слов «ты молода». «Ты слишком молода, поэтому другим лучше знать. Ты слишком юна, чтобы понимать, что значит усталость». А однажды тебе перестают это говорить. И ты понимаешь, что уже несколько лет никто не называл тебя юной. Сейчас все, что говорят мне люди, начинается словами «в твоем возрасте». «У кого в твоем возрасте хватит сил бегать по Азии с рок-группой?»

Джош возвращается с двумя чашками чая, одну протягивает Анис, вторую — Лауре. Анис отпивает из своей чашки и говорит: