Я прикусила губу. — Тебе не обязательно одеваться для меня...

Амо усмехнулся, наклонился и обхватил мою шею, чтобы притянуть меня к себе для поцелуя.

Его телефон пискнул, заставив нас разойтись, и он посмотрел вниз, его рот сжался.

— Что-нибудь случилось?

Он покачал головой с принужденной улыбкой и быстро засунул мобильный телефон в карман пижамы.

— Твоя жена?

Он поднялся на ноги, его улыбка все еще не была такой, как обычно, когда он был рядом со мной, однако я видела ее на его лице, когда он общался с другими. — Давай наслаждаться днем.

Я не стала давить на него, потому что мне тоже не очень хотелось говорить о ней. Даже зная, что Амо не был верен, я чувствовала себя виноватой за то, что мы сделали. Я коснулась его губ кончиками пальцев, когда его принужденная улыбка осталась. — Мне больше нравится твоя настоящая улыбка. Ты не должен притворяться для меня, хорошо?

Глаза Амо смягчились, и он наконец перестал улыбаться. — Мало кто поймет, что есть разница.

— Я понимаю, и мне нужны только твои настоящие эмоции. Тебе не нужно ничего навязывать.

Амо поцеловал кончики моих пальцев. — Я не позволю ничему испортить сегодняшний день. Так что давай собираться, чтобы ты могла отвлечь меня.

Сначала я повела Амо в загон, где содержалась большая часть лошадей и ослов. Я забралась на первую доску забора, чтобы иметь лучший обзор, и указала Амо на разных лошадей. — Это Руби. — Я указала на медную кобылу. — Когда я взяла ее восемь месяцев назад, она никогда не видела дневного света за три года своей жизни. Она была в ужасном состоянии, и посмотри на нее сейчас.

Амо медленно кивнул, но его взгляд остановился на мне. Я не совсем поняла его выражение, только то, что оно заставило меня почувствовать себя невероятно увиденной и... возможно, даже любимой, потом я указала еще на нескольких животных, а Амо слушал, не перебивая меня. У меня создалось впечатление, что ему все очень интересно.

Через некоторое время он снова перестал смотреть на загон, а стал наблюдать за мной с выражением, от которого мое тело наполнилось жаром. Я повернулась и села на самую высокую доску.

— Я тебе надоела? — Я рассказывала о своих животных и всех их историях и особых потребностях в течение смехотворно долгого времени.

— Вовсе нет, — сказал он низким голосом, от которого у меня по спине пробежала дрожь. Он шагнул ближе и оказался между моих ног, обхватил мою щеку и наклонил мое лицо для поцелуя. Вскоре простой поцелуй превратился в нечто большее, и я почувствовала, что скоро могу вспыхнуть.

Его руки блуждали по моему телу, бедрам, ляжкам, спине, но никогда там, где я хотела. Я выгнулась навстречу ему, желая большего. Амо зарычал на мои губы и провел ладонью по внутренней стороне бедра, пока его пальцы не коснулись края моих трусиков.

Я обхватила ногами талию Амо, и он поднял меня с ограждения, его губы нашли мои для обжигающего поцелуя. Его пальцы гладили меня по заднице, затем сзади между бедер. Когда он добрался до моей нежной плоти, я застонала, жаждая новых прикосновений. Я прижалась к нему, мои поцелуи стали нескоординированными, пока его пальцы дразнили меня сзади. Вскоре его палец снова скользнул в внутрь и наружу, пока он держал меня. Ощущения были невероятно сильными, когда наши тела сжимались, а мой вес давил на его палец.

Оставался легкий дискомфорт, но мое возбуждение затмило его. Я начала вращать бедрами в мягком движении вверх-вниз, и наш поцелуй стал более глубоким, более чувственным. Моя хватка на плечах Амо усилилась, когда мои стенки начали спазмировать. Я раскачивалась сильнее, потираясь клитором о его пресс, пока его палец медленно, но глубоко двигался внутри меня. Казалось, что в моей сердцевине затягивается узел, готовый вот-вот разорваться. Я закричала ему в рот, когда оргазм пронзил меня насквозь, и с моих губ сорвался дикий иностранный звук. Узел лопнул, посылая волну похоти по всему моему телу.

Прильнула к нему, когда самые бурные волны моей разрядки прошли, и стала наслаждаться более мягкой колючестью между бедер. Я знала, что страсть может проявляться громко, что во время моих случайных блужданий по особняку я слышала, как мои родители или другие члены семьи занимаются сексом, но испытать это ощущение было чем-то совершенно пьянящим.

Я все еще жаждала большего. Возможно, я все еще чувствовала, что все это может закончиться в любую секунду, все еще казалось слишком сюрреалистичным, чтобы быть правдой. Я хотела чувствовать больше, испытывать больше. Хотела испытать все с Амо, но боялась, что этого не произойдет, потому что кто-то узнает наш секрет и разлучит нас навсегда.

— Амо. — Я поцеловала его в шею, потом в щеку, пока он нес меня к дому. Моя хватка на его плечах стала еще крепче, а живот скрутило от волнения. — Я хочу, чтобы ты сделал меня своей. Я хочу спать с тобой.

Пульс заколотился в моих венах, и я почувствовала легкую тошноту от нервов. Я знала, что еще не готова к этому шагу, но лучше сделать это сейчас, пока я еще не готова, чем не сделать вообще. Я хотела этого с Амо. Только с Амо.

Тело Амо стало очень напряженным, его пальцы впились в мою талию, когда он застыл на крыльце.

Кроме этого, он никак не реагировал. Наконец, он отстранился, и я тоже откинулась назад, чтобы видеть его лицо, пока я цеплялась за его талию.

— Ты боишься, что это наша последняя встреча?

Мне было страшно. Наша жизнь была основана на стольких хрупких обманах, и это был лишь вопрос времени, когда они рухнут на нас. Что, если мы так и не попрощаемся? Или мы найдем способ воссоединиться, чего бы нам это ни стоило?

— Я не знаю.

Амо сглотнул, его палец провел по моей скуле, когда он нес меня в гостиную и опустился на диван со мной на коленях. — Мы еще увидимся, клянусь, и будем наслаждаться друг другом каждый раз, но я поклялся себе в одном — я не буду спать с тобой.

— Почему? — Я знала, что он хочет этого, знала, что он сдерживается.

— Потому что ты заслуживаешь, чтобы тебя лишили девственности в брачную ночь, а не так.

— Это старомодное, архаичное