– Идем, – позвала она. – Надо найти Макспорранов и попросить их подготовить побольше стульев и другой мебели. И обеденные столы. Пусть привезут их из Уиллинока и Драмблейда. А потом выберем приз для игры в поиски клада. По-моему, мысль на редкость удачная. Вот только как быть с призом?

– Приз приготовлю я, – пообещал Грей неожиданно для самого себя. – Ценный приз. Какой именно – это секрет.

– Как мило с твоей стороны, Грей! – просияла Минерва. Под маской холодного равнодушия и невозмутимости ты прячешь доброе сердце. Спасибо. А теперь мне пора разыскать хозяев дома.

Она начала спускаться по лестнице, но Грей догнал и остановил ее:

– Сначала поцелуй меня.

– Сейчас не время.

– Время у нас есть. Целых четыре года я ждал, когда смогу поцеловать тебя, и теперь не намерен упускать удобный случай.

– Скажи, твоя плоть реагирует и на поцелуи?

Несмотря на свою многоопытность, Грей густо покраснел.

– О чем это ты говоришь?

– Ты что-нибудь чувствуешь во время поцелуев?

Неужели она имела в виду… Скорее всего. От Минервы можно было ожидать чего угодно.

– Минерва, это чрезвычайно чувствительный орган. Поцелуй может иметь для него самые заметные последствия. Одного прикосновения нежных губ к нему достаточно, чтобы…

– Хватит! Оказывается, вот ты какого мнения обо мне! Я неточно выразилась: разумеется, я вовсе не имела в виду поцелуй этого органа. Нет, Грей, я не настолько испорчена. Просто я хотела узнать, чувствуешь ли ты что-нибудь, когда мы целуемся, касаясь друг друга языками?

Грей порадовался тому, что Минерва ошибочно истолковала румянец на его щеках: она сочла, что Грею стыдно за нее.

– Да, пожалуй. А почему ты спрашиваешь?

– Потому что я тоже кое-что ощущаю – там, внизу. В том месте, куда стремится твое естество, в самой глубине. – Минерва приложила ладонь к низу своего живота. – Я чувствую приятную тяжесть, хотя звучит это не слишком вразумительно.

– Напротив. – Грей понял, что умрет от переполняющих его чувств, если Минерва не будет вскоре принадлежать ему. – Может, ты подаришь мне еще один поцелуй?

Минерва смежила веки, приоткрыла губы и просунула между зубами кончик языка.

Грей осторожно коснулся его своим языком и медленно втянул в рот. Поцелуй длился бесконечно, Грей приподнял Минерву и поставил ее на цыпочки, чтобы она сумела обнять его за шею. Он прижимал ее к себе так крепко, что ощущал все округлости женского тела.

К тому времени как Грей решил перевести дух, губы Минервы припухли, а волосы растрепались. Осторожно, почти благоговейно Минерва просунула ладонь между ног Грея, глядя ему прямо в глаза.

– Нам пора, – процедил он сквозь зубы.

– Кажется, я кое-что поняла. Если бы он не был таким твердым, то не смог бы проникнуть внутрь, верно?

У Грея подкосились ноги.

– Да, да. Прошу тебя, пойдем отсюда.

Минерва лукаво усмехнулась и направилась вниз по лестнице.

– Осторожнее! – Грей придержал ее за рукав, обошел и начал спускаться первым. – Твои юбки не созданы для таких лестниц.

– Само собой. Когда мои фасоны войдут в моду, женщины перестанут чувствовать себя так скованно.

– Может быть, – согласился Грей, стуча подошвами по ступенькам.

Минерва шла следом. Грей слышал ее учащенное дыхание, чувствовал нежный запах лаванды. Он упивался ею, ибо она олицетворяла собой все, чего только можно было желать.

А винтовая лестница была чертовски крутой и узкой.

Никто не предупредил Грея об опасности. И он, ничего не заметив, споткнулся о какое-то препятствие.

– Минерва, назад! – крикнул он. – Не двигайся! Сядь на… Черт!

Раскинув руки, он цеплялся за каменные стены, пытаясь найти хоть какую-нибудь опору, и повалился на бок, сильно ударившись о лестницу плечом. При падении он рассек лоб о зазубренный край камня.

– Грей! Грей!

Он почувствовал, как Минерва схватила его за воротник, и скрипнул зубами. С таким же успехом бабочка могла попытаться предотвратить падение орла.

Он кубарем покатился по ступенькам, перелетев через препятствие, о которое споткнулся. В узком пространстве лестницы Грей казался самому себе огромным мячом неправильной формы, прыгающим из стороны в сторону.

У него перед глазами все вращалось, мелькали яркие пятна. Он был словно камень, погружающийся в воду, тяжелый и беспомощный.

Минерва вскрикнула и вновь попыталась схватить его за воротник, но преуспела только в одном: Грей ощутил рывок, от которого его голова резко дернулась.

Мир у него перед глазами вновь пришел в движение. Он летел от стены к стене, цепляясь каблуками за края ступеней только для того, чтобы каждый раз срываться и падать. Ему не удавалось даже смягчать удары.

– Стой! – послышался сверху повелительный голос Минервы. – Остановись немедленно, или ты погибнешь! Сию же минуту!

Пролетев еще один виток, Грей сумел повернуть голову и увидел перед собой ступеньки.

А потом на него налетело что-то огромное, синее, расплывчатое и с яростью вцепилось в шею.

Минерва!

Она навалилась на него всем весом своего тела, толкнула в сторону и заставила упасть на бок.

Он перестал падать.

Любимая сумела спасти его, оставшись невредимой. По крайней мере Грей надеялся, что она не пострадала.

Схватив Минерву в объятия, Грей привлек ее к себе так резко, что она ахнула. Но это не смутило его.

– Господи, ты жива!

– Какой же ты неуклюжий!

Грей никак не мог отдышаться и успокоить грохочущее сердце. Он с трудом выговорил:

– Напрасно ты взялась меня спасать. Могла и погибнуть.

– Если ты не умеешь смотреть под ноги, мне придется отныне быть начеку.

– Упав сверху, я мог бы насмерть раздавить тебя.

Минерва фыркнула:

– Я не фарфоровая.

Грей осторожно ощупал собственную голову, лицо и тело и обнаружил обилие шишек и ссадин. Он нахмурился, глядя на Минерву:

– Наверное, ты ушиблась. Где у тебя болит? Говори сейчас же!

– Я просто не успела ушибиться. – Она слегка отстранилась и поморщилась. – Нет, все-таки успела, но не так сильно. А вот ты выглядишь ужасно. Тебя надо привести в порядок.

– Ты ударилась лбом. – Грей тотчас опустил глаза на руки Минервы. – И расцарапала руку.

– Какая досада! – притворно засокрушалась Минерва. – Значит, сегодня я не смогу заняться рукоделием!