Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Прости.
Единорог забрался внутрь и сел рядом.
— Самуил, как ты мог позволить семье остаться? Тебе мало наших друзей? Хорошо, что они уехали в город раньше, иначе…
Парень схватился за голову и проорал:
— Бл@дь! Они ждали меня, потому что я обещал их проводить… Они бы улетели еще неделю назад, но из-за этих детей мне пришлось топать пешком хренову кучу километров и искать потом эту девчонку по всему городу, чтобы меня не засек и не шмякнул шизанутый ученый.
Мальчик на заднем сиденье от крика сжался и начал быстро что-то лепетать на родном языке. Самуил подскочил к нему и прижал к себе. В глазах ребенка появились слезы.
— Он говорит, что сюда его привезла женщина, сказав, что я в больнице. Он испугался, поэтому поехал с ней. Обычно он убегает от незнакомцев. Почему сегодня так не сделал? Его оставили здесь, приказав ждать скорую помощь.
Абиссинец кивнул:
— Потом расспроси его подробнее об этом человеке. Думаю, я знаю, кто она, но не уверен. И, прошу, выслушай меня. По поводу Элис…
— Да, говори.
— Она злилась, потому что боится больше, чем мы… У нее нет выбора.
Самуил скривился:
— Брось, она его дочь, пусть и не родная. Столько в нее вложено ресурсов, что убить ее, для него будет огромной глупостью. Чего она вообще может бояться? Что эта девчонка теряла в этой жизни, кроме своей человечности? Она — убийца, или скоро станет ею.
Абиссинец на секунду задумался.
«Убийца? Человечность? Эта девочка… Она — центр их мира. И, если бы не ее человечность, они тоже потеряли бы со временем это качество… Удивительные дети… Самуил, ты просто не знаешь…»
— Самуил, попав в этот эксперимент, кроме ее человечности, у нее как раз таки ничего и не осталось, даже будущего.
— О чем ты говоришь? Судя по тому, что я успел увидеть, их готовили к профессиональным убийствам.
— Говоря о моей боли, она…
— Прости.
— Она знает ее, чувствует на уровне инстинктов… Ты прав, с самого рождения ее учили только жестокости, воспитывали словно зверя. Но, пойми, они — не звери и не убийцы. Они не хотели этого. И зверь убивает, чтобы питаться и выживать, а не для жажды самого убийства. Так и для них, главное в этой жизни — выживание. А в ее случае, выживание — это жизнь Кирина. Пока он жив, Далматинец не посмеет ее тронуть. Ведь, действительно, вложено огромное количество ресурсов. Он — ее шанс вырваться на свободу, поэтому Элис и привезла его именно ко мне. Никому и никогда, пока эта девочка рядом с ним, она не даст причинить ему вред, даже если придется предать Далматинца, меня или весь мир… Поэтому сегодня мы и встретились. И ей, и нам нужен союзник, чтобы не шагнуть вперед, а перепрыгнуть сразу два шага и оказаться впереди… Если…
— Если?
— Если все сложится не в ее пользу, и Кирин возненавидит ее, Элис предпочтет умереть только от его руки… только так… Она преданна не Далматинцу, а этому мальчику. Думаешь, она не просчитала такой вариант? Она учла его в первую очередь. Поэтому не говори, что в ней нет человечности, просто это не ее выбор, другого они не знают. Вспомни, она злилась не из-за того, что ее поймали…
Самуил вздохнул:
— Ты просто защищаешь ее. Что она может знать о нашей боли, если о своей позаботиться не в силах?
Абиссинец улыбнулся:
— Она знает. Ты сам видел. Элис злилась не на тебя. Она испугалась за этого ребенка, потому что не сразу поняла, что увидела по дороге сюда. Это, и правда, могло закончиться плачевно, Самуил.
Парень пожал плечами:
— Не знаю, я все равно не доверяю ей. Она чуть не убила меня тогда…
— Не доверяй ей, доверься мне. Она действительно нужна нам.
Самуил фыркнул и прижал племянника к груди. Абиссинец закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья, обдумывая, как встретиться с Кирином. Если парень будет с ними, то Элис больше не будет сомневаться, какую сторону принять.
Глава 29
Алиса пребывала в бешенстве.
«Ну почему все такие идиоты?»
Она шла, не разбирая дороги, всем сердцем ненавидя этот мир.
«Если мальчишка оказался на пустыре неслучайно… Их дом где-то неподалеку? Нет, маловероятно. Зачем он притащил сюда свою семью? Это ведь опасно… Почему именно сюда? Он же не знал, что они сюда приедут? Или… Абиссинец… Черт, нет, не может быть… Они не знали планов Далматинца…»
Алиса остановилась и, быстро развернувшись, ударила подошедшего сзади ногой. Человек упал. Девушка медленно подошла к нему и подтолкнула носком ботинка. Пьяный мужчина что-то нечленораздельно пробормотал.
— Тебя мне только не хватало. — Ее рука машинально прошлась по волосам, в точности повторяя излюбленный жест Максима.
— Правда?
Алиса обернулась. Лица говорившего не было видно, но этот голос она узнала бы из тысячи.
— Что ты здесь делаешь?
Влад усмехнулся:
— Тебя прикрываю, конечно… Ночь на дворе, а ты встречаешься с тремя бугаями, мало ли что они задумали…
— Что это значит?
— Отец беспокоится. — Он подошел к ней и, приобняв за плечи, подтолкнул вперед. — Пойдем, недотепа. И зачем тебе все это?
Девушка попыталась освободиться, но парень лишь сильнее сжал пальцы.
— Не дергайся. Ты же не хочешь, чтобы я снова ввязался в драку?
Ее глаза наполнились злостью:
— О чем ты?
— Они не очень дружелюбны, пойдем быстрее. Сегодня мне не хочется кого-либо калечить и сходить с ума.
Алиса скосила глаза в сторону близлежащего дома, услышав пьяный гогот нескольких молодых парней, минуту назад вывалившихся из подъезда. Завидев девушку, они стали отпускать в ее сторону скабрезные шутки, несмотря на то, что она шла не одна.
— Пойдем…
Она прижалась к нему и обняла за талию. Влад скривился и ускорил шаг. Как только нежелательная компания скрылась из вида, Алиса оттолкнула его.
— Твои шутки совсем не смешны.
Парень улыбнулся:
— Можем вернуться?
— Не стоит. В чем дело? Почему ты здесь? И каким боком здесь наш отец?
Влад смотрел на нее с той же жалостью, как и тогда, в кабинете Далматинца. Она поежилась, теперь окончательно осознавая, что о каждом ее шаге знали все заинтересованные лица. Не ответив на вопрос, он
