он нарушит свой принцип и возьмёт кредит, чтобы выплатить работникам зарплату, то чем потом отдавать? Летов дал ясно понять, что нынешний акт он не подпишет. Составлять новый акт нет смысла, так как выполненных фирмой «Моремна» работ в смете нет, а те работы, что указаны в смете и злосчастном акте, должны были выполнить согласно устной договорённости электрики Чугунолитейного цеха. Должны были, и даже начали, но не успели закончить. Их же постоянно отрывают на какие-то текущие внутрицеховые дела. А теперь, судя по тому, как напуган Ерофеевым или Летовым энергетик цеха, вряд ли его работники будут доделывать начатое.

Лидин может, конечно, бросить на доделку этих работ своих парней, и, скорее всего, ему теперь так и придётся сделать, но Летов всё равно найдёт к чему придраться и затянуть подписание акта. Безопасникам даже искать компромат на фирму «Моремна» не надо, потому что Лидин сам откровенно всё Летову рассказал. А тут ещё и какая-то комиссия из Москвы, и возможная проверка из налоговой инспекции.

«А может, и не только из налоговой… — угрюмо подумал Лидин. — Да, крепко меня обложили, ничего не скажешь. Что же это за книгу такую я купил у алкаша?»

Будь Лидин один, сам по себе, он, может быть, и поборолся бы с той силой, что пытается его если не сломать, то хотя бы сломить любое его сопротивление и принудить сделать то, чего Игорь делать не хочет. Но он не один, и по его вине могут пострадать другие люди. Если Лидин упрётся рогом, то накроется медным тазом не только зарплата работников его фирмы за прошедший месяц, но и сама фирма «Моремна»!

«Прям, как в сказке, — с горечью подумал Игорь. — Налево пойдёшь — коня потеряешь, то бишь загадочную книгу. Направо пойдёшь — назад не вернёшься, окончательно рухнет бизнес, и так еле держащийся на плаву, и придётся начинать жизнь заново. А если прямо пойти? А куда, собственно?»

Лидин остановился и с недоумением огляделся. Оказывается, он на автомате пешком прошагал от Коломзавода до городского центрального парка. Прямо перед Игорем в свете солнца сверкали струи фонтана, с громким шелестом падающие в круглую чашу. За ними в ослепительном небе вращалось колесо обозрения. Вокруг фонтана медленно прогуливались молодые мамы, везя в колясках грудных младенцев, дети постарше тянули родителей в парк аттракционов.

Лидин купил у разомлевшей на солнцепёке продавщицы заиндевевший брикет мороженого, нашёл в одной из аллей свободную лавочку в тени дерева и сел, дав отдых гудящим ногам. А вот голова отдыхать не желала. Даже мороженое не смогло отвлечь мысли Игоря от обдумывания возникшей перед ним проблемы.

«Нет никакого третьего пути, — понял он, машинально поглощая быстро таявшее крем-брюле. — Опять развилка! Сколько уже их было в моей жизни?» Лидин откинулся на спинку лавочки и, чтобы отвлечься от горьких мыслей, стал вспоминать. До окончания школы от Игоря мало что зависело — почти всё решали родители. Первая развилка в его жизни произошла, когда он поехал в Москву поступать в институт.

С раннего детства Игорь взахлёб читал фантастику, любую, какую удавалось найти в библиотеках Коломны. Советская фантастика его детства была так называемой «научной фантастикой ближнего прицела». То бишь фантастические достижения героев были направлены на удовлетворение ближайших нужд людей и советского хозяйства: автоматические самопашущие трактора, подводное телевидение, вечная одежда, думающие электронно-вычислительные машины и тому подобное. Поэтому выбор будущей профессии был Игорем сделан давно. Бионика! Сплав биологии и техники. Самая передовая и перспективная, как он был тогда уверен, специальность.

Но оказалось, что его мечта недостижима! Чтобы поступить на этот факультет, нужно быть москвичом. Или сдать все экзамены на пятёрки, имея одновременно аттестат круглого отличника. А у Лидина в аттестате красовались три четвёрки. Что ж, он свернул на запасной путь, подсказанный той же фантастикой. Вот она — развилка! Игорь решил изучать кибернетику и поступил на факультет автоматизированных систем управления. Но и здесь его ждала та же ситуация: развилка, где выбор пути вновь практически отсутствовал! На факультете оказалось две специальности: электронные вычислительные машины и промышленная электроника.

Разумеется, первая досталась москвичам и круглым отличникам, а Лидин оказался во второй, имевшей весьма слабое соприкосновение с кибернетикой. Эта политика совать везде москвичей, пусть даже те — закоренелые троечники, и привела к тому, что советские ЭВМ так и не смогли достойно конкурировать с западными компьютерами, а о достижениях бионики вообще ничего не слышно. Разве что замки-молнии на брюках, куртках и сумках широко вошли в нашу жизнь.

По окончании института Лидина распределили в Москву. Это было необыкновенное везение! Почти всех остальных иногородних с его факультета разбросали по городам и весям Советского Союза. Родственники и друзья поздравляли Игоря и советовали «зацепиться» за Москву покрепче. Но он за пять лет учёбы возненавидел эту «большую деревню» и её жителей с их презрительным «понаехали тут» и, добившись свободного распределения, вернулся в родную Коломну. А ведь мог стать москвичом! Была такая возможность, но тут уж он впервые сделал выбор сам.

Когда Лидин в качестве молодого специалиста пришёл в отдел кадров Коломзавода, ему предложили на выбор несколько мест. Одно из них — инспектор в бюро по технике безопасности отдела Главного энергетика. В первый же рабочий день они с наставником пошли по цехам завода. Что-то там инспектировали, Игорь даже не понимал, что именно!

— Главное — не показывай цеховым, что ты чего-то не знаешь или не понимаешь, — учил Игоря наставник. — Придирайся ко всему подряд. Они начнут оправдываться, и сами всё тебе покажут и объяснят: где у них что-то не так, и кто в этом виноват.

Лидину подобная работа почти сразу показалась скучной и противной, и он попросил, чтобы его перевели в бюро ремонта особо сложных станков при том же отделе. Там было трудно, зато интересно. Ремонтник — всё равно, что сыщик или врач: надо найти неисправность и «вылечить» её. К тому же, эта работа была гораздо ближе к его специальности.

А вот Вова Ерофеев, который пришёл на Коломзавод через год после Лидина, сразу согласился на отвергнутое Игорем место инспектора и сейчас уже дослужился до должности заместителя Главного Энергетика завода. Он достиг потолка своей карьеры, так как всех «Главных» и директоров новые хозяева присылают из Москвы.

А Лидин по-прежнему ремонтирует заводское оборудование, но уже в качестве директора самостоятельного малого предприятия, которое он организовал, когда распался Советский Союз. Выиграл Игорь или проиграл?

С одной стороны, Лидин — сам себе хозяин. Он смог приобрести прекрасную квартиру, дачу,