и поработаю! — слегка зардевшись от комплимента, сказала Маша.

Заняв околоземную орбиту, мы несколько часов приглядывались и прислушивались. Одновременно с этим наши «Метеоры» очищали пространство от спутников.

Бортинженеры сумели настроиться на все основные новостные каналы мира. В эфире царил совершенный бардак. Обычные программы то и дело прерывались экстренными выпусками. Неслыханная трагедия потрясла мир не меньше чем «одиннадцатое сентября», хотя и немного по другому поводу. Несмотря на то, что количество жертв в несколько раз превысило Нью-йоркский теракт, мировая общественность больше удивлялась самому факту появления странных кораблей. Невзирая на вопли и заламывание рук, сочувствие к американцам в этот раз было гораздо меньше. То ли устали от постоянных нападок на США, то ли устали от самих США. Бурные проявления гнева со стороны американцев и вялое соболезнование остальных занимали газетные полосы и новостные каналы. Джордж Буш-младший отчаянно призывал всех вдарить по кому-нибудь, но единственной подозреваемой оказалась Япония, которая в кратчайшее время сумела отпереться по всем статьям. О том, что эта акция организована ими, заявили сразу несколько террористических организаций. Им, разумеется, никто, кроме американцев не поверил. Можно тайно создать террористическую армию, но нельзя создать террористический флот.

Американские военные бодро докладывали, что почти все корабли агрессора уничтожены. Но нам то сверху было прекрасно видно, что бой всё ещё продолжается. Но к исходу дня над Тихим океаном начался шторм. Поверхность скрылась под облачным покровом. Гравилокатор тоже показывал всякую ерунду — магнитное поле родной планеты словно взбесилось. Связь со спасательной командой тоже прервалась. Но незадолго до этого Шевчук сообщил, что уже ждет нас на заранее выбранной точке. Это место, возле Маркизских островов, находилось гораздо южнее существующего ТВД.

Поскольку создались все условия для максимально скрытой посадки, Косарев решился. Все снова заняли места в противоперегрузочных танках. «Аврора» стал плавно гасить скорость, постепенно погружаясь в атмосферу. Посадка такого огромного корабля требовала мастерства всего экипажа. Крейсер снижался кормой вперед, тормозя основными двигателями. Это положение могло сохраняться до самого контакта с поверхностью. Разворачиваться, подобно «шаттлам» ему не требовалось.

Голос капитана «Авроры» в наушниках через равные промежутки объявлял высоту. Посадка проходила в штатном режиме. Вскоре выяснилось, что по Маркизским островам мы промахнулись. Точка приводнения пришлась немного западнее архипелага. На полпути к атоллу Каролайн.

Когда вокруг лежавшего на поверхности воды корабля разошлись густые клубы пара, оператор дал на мониторы картинку с наружных камер. Ничего интересного, погода как в Москве в конце октября. Темно-свинцовые тучи висели прямо над головой. Из них, охлаждая обшивку лился сильный дождь. Море вокруг было пустынным. Да и кто полезет сюда во время такого шторма.

На наше счастье, к вечеру ураган стал стихать. Половина экипажа мучилась морской болезнью. От этой напасти не спасали даже коконы. «Аврора», хотя и напоминал внешне подводную лодку, но с мореходными качествами у него было не очень. Вернее совсем никак! А погружаться на глубину капитан Голосов не захотел, сославшись на слишком маленькие запасы «топлива». Их бы хватило теперь только на один взлет. Да, вокруг был целый океан воды, но плазменным двигателям подходит только дистиллированная.

Вместе со штормом утихла и магнитная буря и мы наконец-то связались с Шевчуком. Арендованный им филиппинский сухогруз «Лабор», водоизмещением три тысячи тонн, благополучно пережил непогоду. Узнав, что мы промахнулись на восемьдесят миль, Андрюха поспешил на помощь, насколько позволяли старые дизеля его посудины. Судя по отдельным, полуматерным возгласам Шевчука, парадный ход его галоши составлял всего пятнадцать узлов. Наши фрегаты под парусом и то быстрее ходили.

Худо-бедно, но к полуночи «Лабор» встал рядом с «Авророй». Мы стали вылезать наружу, преодолевая стоящие вертикально палубы. Я поднялся на борт сухогруза в первой десятке. Сделать это было достаточно просто, крейсер возвышался над судном метров на десять, а уж в длину превышал обшарпанного «торговца» раза в три. На полубаке стояло несколько моряков. Настоящий интернационал. Здесь были и китайцы и филиппинцы с малайцами, и пара индусов. На крейсер они взирали с олимпийским спокойствием, явно принимая его за подводную лодку. А вот выгрузка с такой лодки группы людей, тайно, глубокой ночью… Видимо в этих местах случалось и не такое, раз экипаж сухогруза не проявляет эмоций.

Андрюха Шевчук, обнимавший всех прибывших по очереди, добрался и до меня.

— Черт! Серега! Как я рад вашему возвращению! — крикнул друг, хлопая меня по плечам, словно проверяя на прочность. — Хорошо то, что хорошо кончается!

— Не уверен, что все закончилось, — охладил я порыв Шевчука. — Вот когда мы будем в Москве… Давай по быстрому разгрузимся и отвалим!

— Щас все сделаем, Серега! Не волнуйся! Эй, чиф! — Андрюха жестом привлек внимание худого, жилистого мужика в белой фуражке с «крабом». Мужичок имел европейскую внешность. — Старший помощник этой лоханки, — представил моряка Шевчук. — Серега, у меня с аглицким нелады, так ты сам скажи ему, чтобы начинал погрузку! Вещей то у вас много?

— Да, нет, не очень! — ответил я, передавая старпому приказ. Чиф молча кивнул, отошел в сторону и стал гонять матросов отрывистыми, лающими командами.

Эвакуация пошла своим чередом. Вскоре на сухогруз перебрались все десантники и половина экипажа. Косарев и Голосов уже переговаривались с прибывшими разведчиками. Капитан «Авроры» сжимал в руках небольшой черный кейс. В нем были инфокристаллы с записями нашей экспедиции. На крейсере распахнулись створки ангарной палубы. Оставшиеся на борту стали поднимать из недр корабля «Метеор». Эйвазов зычным голосом расставлял своих казаков по палубе.

Через пару часов с погрузочно-разгрузочными работами было закончено. На борт «Лабора» перенесли снаряжение и оборудование, необходимое в дороге, а также личные вещи экипажа и десантного наряда. Дежурными на крейсере добровольно остались четыре человека, в том числе Антон Крюков. На «Авроре» заполнили пустой грузовой трюм, космолет принял вертикальное положение и кормой вперед пошел на дно. Глубина в этом месте была метров пятьсот. Прошло минут пять и с крейсера доложили, что твердо стоят на грунте. Теперь чтобы поднять крейсер, нужно всего лишь запустить ходовые двигатели. Я представил себе зрелище вылетающего из под воды космического корабля, похожего на гигантскую ракету, запущенную с подводной лодки. Это должно было смотреться потрясающе! Не дай бог, здесь в этот момент окажутся посторонние зрители, обделанные штаны им обеспечены.

К рассвету мы отошли от места укрытия «Авроры» миль на сорок. Дождь закончился, небо начало проясняться. Сухогруз, скрипя расхлябанным набором корпуса, бодро пер на запад, держа «огромную» скорость в десять узлов. Я с Олегом стоял на юте, возле укрытого брезентом «Метеора». Мы молча покуривали, наблюдая как точно в створе кильватерной струи вылезает