– Уходим! – узнал Миетта голос Лефлера. Затем часто, как по железному барабану, застучал его пистолет. Миетте показалось, что все звуки в джунглях смолкли, когда говорило это магическое оружие.

«Бам-бам-бам!» – и тишина. И снова: «Бам-бам-бам!»

Где-то совсем рядом раздался выстрел, и с поваленного дерева сорвалось тело кого-то из своих. Миетта на глаз определил место стрелка и выдал из автомата длинную очередь. Он знал, что его пули не слишком эффективны, но с расстояния в несколько метров даже они должны были сделать свое дело.

И они сделали. Стрелок вывалился из-за кустов, и Миетта добавил ему еще, однако не будучи уверен, что враг мертв, выхватил нож и на четвереньках norm 5! вперед. Когда он дотронулся до лежачего, тот пришел в себя и успел перехватить руку с занесенным клинком.

Миетта навалился всем телом, чтобы дотянуться лезвием до щели между кирасой и шлемом, но противник был необычайно силен. Он заломил Миетте руку, да так, что тот уткнулся лицом в живот своему врагу. Однако Миетта не собирался сдаваться и зубами выдернул чеку из гранаты, висевшей у врага на поясе. Одновременно с этим он выпустил нож и, вырвавшись из захвата, побежал прочь, не обращая внимание на плотный огонь.

Позади прогремел взрыв, и сразу, будто по команде, прекратилась стрельба.

А Миетта все бежал и бежал напролом, пока не споткнулся о чью-то ногу.

– Тихо, – сказали ему, и он узнал голос майора Шелдона. Потом тяжелая рука в перчатке опустилась на его голову. – Где твой шлем?

– Потерял, когда в меня попали, – сказал Миетта и тут же вспомнил, что, наверное, ранен.

– Так ты ранен? – тут же спросил Шелдон.

– Не знаю, – честно признался Миетта и стал ощупывать правый бок кирасы.

Там были только два отверстия – входное и выходное, но никакой крови не было.

– Цел вроде, – сказал он.

– А Годара накрыло, – сообщил Шелдон. – И Ростоцкого. – Помедлил и произнес: – Ползи туда дальше, там Лефлер и Эль-Риас.

– Ага, – ответил Миетта и пополз в указанном направлении. Вскоре он различил своих.

– А где твой шлем? – снова спросили Миетту, словно это была самая важная деталь.

– Обронил, – ответил он.

– Автомат?

– Тоже.

Поняв, что потеря оружия факт неприятный, Миетта пояснил:

– Он мне руку завернул, сволочь, да так, что я в его гранаты мордой уткнулся. Ну я ему одну чеку и выдернул. Зубами!

– Так это один из них подорвался? – спросили у Миетты, и он не смог опознать, кто. Все в голове сильно перемешалось.

– Ну да. Небось переломился пополам – ублюдок.

– Молодец... – сказали Миетте из темноты и поощрительно похлопали по плечу. Вскоре приполз и Шелдон.

– Ничего не видно, командир, даже подсветка не

помогает.

– Ну тогда давай отходить, только тихо.

Желтые точки глаз ночного канюка следили за движением колонны строго и подозрительно. Эти огни преследовали Фэндлера уже больше часа. Птица перелетала с дерева на дерево, словно ей было чрезвычайно важно узнать, куда направляются эти люди. Казалось, что от любопытства канюк забыл о жирных мышах, о вкусных змеях-желторотках, да и вообще обо всем на свете.

«Саваттер с крыльями», – обозвал птицу Фэндлер, стараясь не обращать внимания на манипуляции этой бессловесной твари.

К тому же за ним продолжали идти его надежные люди. Немногословные в работе и вообще хорошие товарищи. И Фэндлер знал, куда их вел. Он был уверен, что нарушители встанут на ночлег. Они должны были экономить свои силы, поскольку двигались в неизвестном им районе.

Сержант методично следовал по их горячим следам и даже был на месте падения вертолета. Ничего не скажешь, чистая работа – восемнадцать пробоин в двигательном отсеке.

Фэндлер представил себе, как выглядела мишень сточки зрения противника. Получалось, что вертолет они расстреляли как в тире. Да, чистая работа – по-другому не скажешь.

Сержант даже проникся к этим архидоксам малой капелькой уважения.

В кромешной темноте отряд подошел к заросшей лесом промоине, которая только в сезон дождей становилась мутной рекой. Сержант Фэндлер остановился.

– Поваленное дерево. – сказал стоявший рядом Лео, самый глазастый из всех бойцов.

– Я понимаю тебя, – ответил ему сержант – Скажи, чтобы остальные растянулись вдоль балки. Возможно, они действительно там.

Полностью растворившись в ночных джунглях, коммандос стали растягиваться во фронт. Врага они еще не видели, но следовало быть готовыми к любой неожиданности.

Тем временем Фэндлер присел за куст и поднял винтовку, чтобы через ее теплоискатель лучше рассмотреть дерево. Где-то наверху, в ветвях, пробежал ветерок, и черный жук-древоточец, сорвавшись с ветки, упал на оружие Фэндлера. Сумев зацепиться за газоотводную трубку, он пошевелил усиками и пополз дальше.

«Ага, – мысленно произнес сержант, уловив в чувствительном прицеле оранжевые сполохи мишени. Для обезьяны слишком великовато...»

И, словно подставляясь под выстрел, на дереве во весь рост поднялась человеческая фигура.

«Ну вот и отлично», – подумал сержант и быстро проверил переключатель беззвучной стрельбы. Он был на месте, хотя его роль выполнил жук-древоточец.

Этой ошибки Фэндлер не заметил и, подняв винтовку, выстрелил.

Раскатистый грохот выстрела, отразившегося от зеленых сводов леса, поразил сержанта. Он на секунду растерялся, а уже в следующий момент недалеко в кустах взорвалась граната. Острые осколки царапнули по шлему, и Фэндлер упал на землю. Он поднял винтовку, чтобы выстрелить еще, но теперь с другой стороны раздалось еще два взрыва, и кто-то из его людей вскрикнул.

Руководство боем ускользнуло из рук сержанта, и все происходило произвольно, согласно воле каждого солдата – своего и чужого. Стороны обменивались шквальным огнем и крепкими ругательствами, но в темноте стрелять точно не могли ни те, ни другие.

Плюсом коммандос был скрытный подход, но нахождение архидоксов на дереве оказалось для них все же неожиданным. Противник вел огонь не только из кроны поваленного дерева, но и из-под него. А расстояние было слишком малым, и автоматные пули буквально шинковали листву в муку и впивались в защитную амуницию.

В какой-то момент Фэндлер даже услышал крики и ругательства, что свидетельствовало о рукопашной схватке. Кто и с кем дрался, было непонятно. Затем там взорвалась граната, и все стало тихо. Противник отошел, и стрельба прекратилась.

– Доложить потери, – произнес в эфир Фэндлер. Он надеялся, что все обошлось. Ведь несмотря на плотный огонь, оборонялся противник хаотично.