Хэнк явно усомнился в правдивости Эрни. Он ехидно улыбнулся и отхлебнул пива, — Если оно так и было, Эрни, то представляю, какую историю ты для нее сочинил. Настоящий роман! Наверное, Вивиан, плакала и вздыхала? — Конечно, — признался Эрни,-кое-что пришлось присочинить, но еще о большем пришлось умолчать.

Хэнк согласно кивнул головой. — Конечно, приятель. — Ну, а теперь, Хэнк, я стараюсь больше не врать. Лучше говорить одну только правду и никто тебя не словит на вранье. — Как в суде? — спросил Хэнк,-ты, наверное, поклялся на Библии? — Да ладно тебе вспоминать всякие гадости — суды, тюрьмы, полицию… Я теперь, Хэнк, хочу стать совсем другим человеком…— Профессором? — язвительно уточнил тот. — А почему бы и нет? Я еще достаточно молод, — сказал Эрни, — могу выучиться и стать настоящим профессором с дипломом. — Это с твоими-то способностями? — засомневался Хэнк. — Знаешь, Хэнк, Вивиан уверена, что я очень крутой финансист. — Ты такой и есть, только с криминальным уклоном. — Да нет, Хэнк, говори потише — нас еще могут услышать. — Я и так говорю достаточно тихо. Ты просто слишком пуглив, Эрни.

Эрни посмотрел на своего приятеля и схватил его за рукав: — Хэнк, пожалуйста, будь осторожнее, не сболтни лишнего. Ведь Вивиан хочет доверить мне все свои капиталы, хочет, чтобы я ими распоряжался. — А ты, Эрни, потом попытаешься их крутануть, приумножить и улизнуть с ними? — Да что ты, Хэнк! Я же покончил с прошлым, я хочу стать приличным, честным человеком. — И в чем это выражается? — спросил Хэнк. — Как в чем? Я теперь хожу на общественные собрания…— Неужели? — Я даже хожу в церковь, ты не поверишь, Хэнк. — Действительно не верю. — А вот представь себе, Хэнк, я регулярно хожу в церковь. — И это после того, как ты скрылся с денежками приходского фонда? — Хэнк, я же просил тебя — не вспоминай такого далекого прошлого. Последнее время я же специализировался по банкам, кассам взаимопомощи. А это была ошибка молодости, болезнь, я за нее расплатился. — И теперь ты, конечно же, начал новую жизнь? — ехидно заметил Хэнк. — Да, — абсолютно серьезно ответил Эрни, — теперь я чист, я уплатил долги и могу начинать жизнь снова, честную жизнь. — А что? — изумился Хэнк, — Вивиан и в самом деле ничего не знает, ни о чем не догадывается? — Конечно, она считает меня ангелом, — Эрни испуганно огляделся, не идут ли Вивиан с Нормой.

Но женщин все еще не было. Хэнк отодвинул от себя тарелку с недоеденным салатом, промокнул губы салфеткой и признался: — Эрни, меня, в самом деле, это очень сильно занимает, потому что семья для меня стала сейчас самым главным. И я хочу узнать, неужели, в самом деле, можно покончить с темным прошлым? — Не совсем понимаю тебя, Хэнк. — Ну, как же, Эрни. Семья для мужчины в определенном возрасте становится самым главным, и он должен уметь защитить ее. — Да, Хэнк, я с тобой полностью согласен.

В этот момент открылась дверь, и в ресторан вернулись Норма и ее мать.

Хэнк торопливо проговорил: — Эрни, мы с тобой еще как-нибудь вернемся к этой теме. Еще поговорим. — Конечно, конечно, — согласно закивал тот. — А теперь вспомни какую-нибудь басенку из своей профессорской жизни, — добавил Хэнк,-я думаю, Вивиан она должна понравиться. — Хорошо, что мы с тобой поговорили как мужчина с мужчиной, как бывший заключенный с бывшим заключенным, — совсем уже еле слышным шепотом, с придыханием, произнес Эрни.

Эрни отвернулся от Хэнка и сделал вид, что очень занят тем, будто складывает полотняную салфетку. К столу подошли женщины. Наконец-то и Хэнк поднялся, чтобы пропустить на свое место Норму. Эрни обнял свою жену и услужливо отодвинул стул. — Садись, дорогая. — Спасибо, Эрни, — Вивиан поцеловала мужа в щеку и села.

Хэнк подождал пока все усядутся, взял бокал в руку и поднялся. — Я хочу выпить за Эрни и Вивиан, за молодых, за успехи в жизни, за их счастье, за то, чтобы им везло во всех начинаниях. — Конечно, конечно, — подхватила Норма.

Эрни благодарно посмотрел на Хэнка и кивнул головой. — Это отлично, что вы так хорошо поладили с моим Эрни. Я, честно говоря, думала, вы воспримите его прохладнее, но он такой изумительный человек…— Конечно, — сказал Хэнк, — я сразу понял, что он очень необычен.

Эрни под столом лягнул Хэнка, чтобы тот замолчал и не сболтнул чего-нибудь лишнего. — Да, это был очень милый тост, — сказала Норма, и все сдвинули бокалы над центром стола.

Прозрачным звоном зазвенел хрусталь, и все дружно выпили. Норма с завистью посмотрела на свою мать, потом она перевела взгляд на Эрни.

«Боже мой, как повезло моей матери! Как ей повезло с новым мужем. Такой интеллигентный, воспитанный человек, не то, что мой Хэнк, тюремщик проклятый».

Специальный агент ФБР Дэйл Купер, уставший за весь день, вернулся в свой номер. Все ему не нравилось, он чувствовал, что где-то произошла ошибка. Но где? И в чем? Этого он не смог понять.

Дэйл разделся, сбросил рубашку, сел на постель, взял свой диктофон. На тумбочке стоял приготовленный на ночь стакан молока. Дэйл Купер поднес диктофон ко рту и несколько минут думал, что он может сказать своей неизменной Даяне. Но мысли все время рассыпались, и Дэйл Купер никак не мог собрать их воедино, в стройную логическую цепочку. Наконец, он решился и нажал клавишу диктофона. Бобины завертелись. — Даяна, сейчас двадцать три ноль пять,-ровным и спокойным голосом продиктовал Дэйл Купер,-я нахожусь в своем номере в отеле. Погода сегодня скверная, на небе, вот сейчас я смотрю за окно, нет ни одной звездочки, плывут только тяжелые тучи. Бенжамин Хорн арестован, тропа сужается, Даяна. И шериф уже успел предъявить обвинение. Но последние шаги, как ты знаешь по опыту нашей работы, всегда самые трудные и ответственные. Здесь нельзя допустить даже малейшую оплошность, потому что любая ошибка влечет за собой человеческие жертвы.

Но додиктовать Дэйлу Куперу не дал едва слышный стук в дверь. Специальный агент осторожно, стараясь не скрипеть, поднялся, набросил на плечи рубашку, подошел к тумбочке, взял пистолет и только тогда тихо повернул ключ в дверном замке.

Когда дверь распахнулась, Дэйл Купер увидел Одри Хорн. — Привет, Дэйл, — широко улыбнулась девушка. — Одри? — изумился специальный агент,-добрый вечер.

По тому, как он говорил, было ясно, что Дэйл никак не ожидал увидеть в столь поздний час такую гостью. — Дэйл, ты разрешишь мне войти? — Конечно, — специальный агент кивнул головой, и Одри, пряча руки за спиной, прошла в номер.

Девушка увидела повязку на животе Дэйла Купера и участливо поинтересовалась. — Дэйл, тебя ранили здесь? — Да, именно здесь, извини — Дэйл Купер запахнул рубашку, отвернувшись, застегнул и заправил ее.

Он не любил, когда посторонние видят его неодетым по всей форме. Затем незаметным движением он спрятал пистолет. — Вы его арестовали? — проходя в глубину номера, спросила Одри. — Да. — А как ты думаешь, Дэйл, он виновен? — Это решит суд. — А как думаешь ты? — Одри, приблизившись, пытливо смотрела ему в глаза. — То, что думаю я, не имеет никакого значения.

Одри смутилась. — Отца арестовали из-за того, что я рассказала?

Дэйл задумался, он не знал, что ответить Одри на этот вопрос. — Нет, Одри, не переживай. Все это не из-за тебя. — Но разве то, что я рассказала, хоть немного не помогло тебе? — Да, Одри. — Знаешь, Дэйл, а ведь мне всегда хотелось, чтобы он меня любил, — девушка смотрела на специального агента так, что Дэйл подумал, она вот-вот заплачет.