Я вижу лица детей в аэропорту, когда жертв угона самолета наконец освобождают после нескольких недель невероятного напряжения и тревоги. Что должно случиться с теми малышами, которые оказались в числе заложников, и с теми, чьи горячо любимые близкие оказались под перекрестным огнем истории? А что происходит с их сверстниками, которые смотрят все это по телевизору?

Каждый из нас несет ответственность за то, чтобы помочь детям пережить подобные страхи. Если мы будем стараться скрыть от них наше беспокойство, замаскировать его, успокаивать детей, это не поможет. В какой-то степени все мы изменились под действием подобных событий. Люди совершают такие ужасные поступки, от которых волосы встают дыбом. Видя те или иные события, которые угрожают жизни других людей, мы переживаем, испытываем естественный страх, боясь, что подобное может случиться и с нами.

Является ли ребенок непосредственным участником трагических событий или простым наблюдателем, для того чтобы он не испугался, необходимо, чтобы кто-то разделил с ним страдания, прижал его к себе и разрешил вволю выплакаться. Старшим детям требуется, чтобы они могли еще и еще раз поговорить о своих чувствах, не стыдясь их. Маленьким детям свойственно, чтобы их переживания проигрывались, им требуется снова пережить все события, чтобы совладать с происходящим и с собой.

На всем протяжении развития детям требуется, чтобы им вновь и вновь объясняли, что представляют из себя другие люди. Большинство взрослых добры и заботливы, любят маленьких детей, не обидят другого, но встречаются среди них и такие, у которых подлые чувства и черные мысли. Они могут совершать преступления: ударить старика, чтобы завладеть его бумажником, украсть велосипед, обругать ребенка. Нужны определенные навыки, чтобы не дать таким людям совершать насилие, покушаться на жизнь и спокойствие других, и мы инстинктивно делаем все для того, чтобы избегать их. Мы стараемся не ходить в одиночку по ночам; никогда и никуда не едем с тем, кого мы не знаем. Тем не менее мы понимаем, что, даже соблюдая все предосторожности, дети могут стать жертвой насилия. Как могут дети вырасти без ощущения, что окружающий мир опасен и ужасен?

Никто не защищен от этого – ни взрослый, ни ребенок. Но кроме возможности выражать свое отношение к таким людям и событиям, кроме ощущения, что он находится под защитой разумных правил и присмотром взрослого, больше всего помогает ребенку, если он сам становится активным участником борьбы с силами зла.

Я помню, например, ужас моей дочери, когда она, будучи школьницей, видела по телевизору лица голодающих детей в Африке. Я также помню, как она боялась, что начнется атомная война, поскольку принадлежала к тому запуганному поколению детей, которые должны были сидеть под партами во время учебных тревог, наблюдать строительство многочисленных противоатомных убежищ чуть ли не в каждом дворе. Мы обсуждали вместе с ней ее тревоги, делились собственными, утешали в ее опасениях, но все это не производило на нее особого впечатления. До тех пор пока мы не вовлекли ее в активную борьбу со злом, она была не в состоянии обрести силу, позволяющую вынести ужасную действительность. Вместе с нами она собирала деньги в фонд голодающих детей; участвовала в маршах протеста против расширения строительства противоатомных убежищ в стране. Самое сильное противоядие беспомощности и волнению – умение противопоставить им компетентность, уверенность, что каждый может что-то значить в борьбе.

Террористы прежде всего заставляют своих жертв чувствовать себя крайне слабыми, ощущать безнадежность своего положения. Это в первую очередь помогает им совершить свое злодеяние. Надо разъяснить детям, что даже в такой обстановке человек не должен теряться, ведь у него остается возможность для выбора действий, которые могут образумить тех, кто ведет себя жестоко и бесчеловечно. Мне представляется, что из-за страха и из-за возрастающего использования террористических приемов в столь многих политических и социальных ситуациях нам следует ввести курс того, как вести себя в подобных ситуациях, и читать его в средней школе, а может, даже и в начальной – и возможно, я бы сама стала это делать.

Человеком быть замечательно еще и потому, что, когда мы сталкиваемся с опасностями – сколь бы ужасны они ни были, – мы глядим им прямо в лицо и они не в силах лишить нас мужества и достоинства. Как научить ребенка быть щедрым

В закрытом бассейне, где я плаваю зимой, одна маленькая девочка всегда встречала меня словами: «Это мой мячик! Это мое полотенце!» Вначале я думала, что это прелестный для четырехлетнего ребенка способ завязать разговор с незнакомым человеком. Но через несколько дней после Нового года Дженнифер подбежала ко мне, показывая новые пляжные шлепанцы. «Санта-Клаус подарил их мне, – сообщила она. – Они мои!» В этот день в бассейне была еще одна девочка. Девчушки с удовольствием плескались в воде, пока вторая девочка не попросила у первой разрешения померить ее новые туфли. Не дождавшись ответа, она надела шлепанцы и принялась бегать вокруг бассейна.

Их хозяйка издала вопль и пустилась в погоню за «обидчицей». Она догнала ее, схватила тапочки и убежала. Отец хозяйки шлепанцев издалека наблюдал всю эту сцену. Он поймал ее, отлупил и воскликнул: «Откуда у тебя такая жадность? Тебе следует научиться делиться с другими детьми. Или ты дашь Карен на время поносить твои туфли, или я совсем отберу их у тебя». Девочка села съежившись на бортик бассейна; она всхлипывала и сосала палец.

Теперь я поняла, почему Дженнифер начинала каждый разговор с сообщения о том, что ей принадлежало. Проблема состояла в том, что на самом деле ей не принадлежало ничего. Как и многие другие родители, родители Дженнифер, по-видимому, полагали, что это лучший способ научить ребенка щедрости. Неправда. Обучение детей щедрости начинается с того, что им позволяют быть собственниками.

Когда они еще очень малы, они не имеют четкого представления о том, где начинается и кончается их тело. Когда малышка ложится вечером спать и обнимает своего плюшевого мишку, он столь же жизненно необходим для ее хорошего самочувствия, как рука или нога. Большинство маленьких детей, если бы они умели рисовать, включили бы в свой автопортрет несколько игрушек.

Любимые вещи так много значат для малышей, что они не понимают, как можно ими делиться с кем-то другим. Двух- или трехлетнему обладателю какой-нибудь особенной машинки требование «разрешить Джеральду немного поиграть ею» звучит примерно так же, как «одолжить Джеральду свои ноги, они ему нужны, чтобы полазать, а тебе следует научиться быть щедрым».

Дети становятся щедрыми, только если они уверены, что взрослые уважают их право на собственность. Когда моя дочь была маленькой и к ней приходили другие