И не проехав в нужном нам направлении даже полукилометра, наш БТР чуть не свалился в огромную яму.

Водитель — умница, каким то чудом, он почувствовал, что под передним левым колесом нет опоры, и мгновенно, но очень плавно затормозил и попросил глянуть что впереди. Сидевший у выхода, один из бойцов, казах по национальности, выбрался наружу через левый десантный люк, и через несколько секунд, мы все услышали, его удивленный возглас на таком богатом, всякими разными словами, русском языке:

— Ух! Е.........й бабай! Давай назад помалу! А то сейчас, как п.........ся все, к еб...ной маме!

Боец сидевший за рулем оказался настоящим мастером своего дела. Он очень аккуратно включил заднюю скорость и не снимая правой ноги с тормоза, начал очень плавно отпускать второй ногой сцепление. Когда двигатели уже вот-вот должны были заглохнуть, он как пианист-виртуоз, помалу начал отпускать тормоз и тяжелый БТР легко и плавно, а главное без рывков и дерганий сдал назад.

Когда все, кроме экипажа вылезли наружу, то поняли, что были, в буквальном смысле «на самом краю», и наш водитель просто всех спас нас. Мы стояли у старой, просто огромной ямы, скорее всего воронки от очень крупного снаряда. Она была диаметром метров восемь-десять и глубиной наверное метров пять или шесть. Стенки её были покрыты густым кустарником, который выходил на самый край и сливался с кустами на верху. Её можно было заметить только, стоя на самом краю.

Поэтому, я приказал двум солдатам идти вперед и указывать водителю направление движения. От этого скорость движения резко упала, но зато была полная гарантия, что мы не свалимся в еще одну подобную воронку. По пути нам еще несколько раз встретились подобные препятствия, очевидно оставшиеся еще с Первой Мировой.

Только через пару часов, нам удалось выйти к дороге Владимир-Волынский — Луцк. Обо всем этом, я доложил "Гвоздике", и продолжил движение дальше на север. В отличии от нашего времени, когда практически все дороги имеют асфальтовое покрытие, эта была вымощена булыжником и имела меньшую ширину, чем было принято у нас. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что это была старая дорога, которая успела послужить людям точно не одну сотню лет. Если бы кто-то мог ее разговорить, то она наверняка могла бы рассказать много чего интересного и познавательного. Наверняка она была свидетелем, как по ее камням шли в обоих направлениях полчища гордой польской шляхты, и не раз видела многочисленные русские рати. Безмолвно она наблюдала за многочисленными и многонациональными полками великого француза, сначала двигающихся в сторону Москвы, а буквально через полгода бредущих по колено в снегу, голодных, замерших, бросающих все разбитых шарамыжников.

Перевалив через достаточно высокую в этом месте насыпь шоссе, увидел справа по ходу движения грунтовую дорогу, а слева полотно одноколейной железной дороги. Глянув на карту, чтобы сориентироваться, я не обнаружил на ней, севернее шоссе Владимир-Волынский — Луцк ни километра железнодорожного пути.

И опять доклад! Перед выходом подполковник Нечволодов не один раз повторил всем командирам групп о важности докладом практически обо всем. Поэтому я снова вызвал "Гвоздику", и доложил, что нахожусь недалеко от восточной окраины села, по видимому Войница, но есть несоответствие, между картой и местностью. Самым крупным несоответствием, мной было указано, что по факту есть наличие на местности одноколейной железной дороги, идущей с запада и поворачивающей на север, как раз напротив того места, где мы пересекли шоссе. Начальник штаба, майор Едрихин подтвердил приказ, и дальше вести разведку на север, но дополнительно поставил задачу проверить куда идет железная дорога.

Наш БТР двинулся вдоль пути. Обратил внимание на форму рельса и материал шпал. Да и сама колея показалась мне меньше. Дальше у самой опушки леса, грунтовая дорога, которая была справа от нас, вплотную подошла к железке, и дальше они вместе уходили дальше в лес.

Переехав через грунтовку в подходящем месте, что бы не оставлять лишний след, мы начали углубляться в лес, при этом, стараясь не терять из виду железнодорожную колею. Почти сразу, метров наверное через сто, рельсовый путь, раздваивался. Одна колея плавно поворачивала на восток, а вторая все также уходила на север.

— Ну что, аники-воины, каким путем пойдем? — Задал вопрос членам своей разведгруппы.

Младший сержант-наводчик, он же командир экипажа, высказался скупо и однозначно: — Приказ был вести поиск на север.

— Согласен… Поэтому вызывай «Гвоздику», пусть она решает.

Согласно приказа, мы пошли вдоль восточной колеи. Где-то метров через пятьсот обнаружился переезд. Грунтовка уходила на ту сторону полотна. Поскольку остановились мы около удобной ложбинки, я дал команду сдать немного назад в нее, замаскироваться, и взяв с собой пару сообразительных парней, дальше двинулись пешком под прикрытием БТРа.

Пройдя вдоль полотна ещё чуть-чуть мы уперлись в забор из колючей проволоки. Железнодорожные пути заходили за забор, наверное это был тупик. Осмотревшись, мы аккуратно двинулись вдоль забора, против часовой стрелки, не подходя к нему в плотную. За колючкой, прямо на грунте, были сложены наверное не одна тысяча ящиков, явно с каким то военным имуществом. Об этом ненавязчиво намекала зеленая краска, которой они были покрыты. Где-то через час, мы смогли обойти периметр склада. Однозначно это был крупный военный склад, я только что лично убедился в этом. Кроме того, в пользу моего вывода говорило то, что прямо на территорию склада заходила ветка железной дороги, со склада до переезда, который мы обнаружили была укатанная грунтовка, т. е. имелась возможность принимать необходимое имущество вагонами и отпускать более мелкими партиями в автомашин и даже при необходимости в телеги. Об этом красноречиво говорило плотное «минирование» «конскими яблоками» Обочины перед воротами, где по всей вероятности перед заездом на территорию склада делал остановку гужевой транспорт. Поплутав немного, я все же нашел стоянку нашего БТРа и вызвав "Гвоздику" передал последние данные.

Согласовав дальнейшие свои действия со штабом, мы вернулись к развилке железнодорожного пути и дальше вдоль второй ветки железнодорожного полотна пошли на север. Примерно преодолев около километра вдоль рельс, мы наткнулись на такой же забор из колючки, и снова обошли его по периметру. Картина была практически такая же как и на первом, обнаруженном нами складе.

— Что-то густо склады у нас пошли. — Негромко произнес, увиденное один из солдат, выразив в общем-то единое мнение.

— Мне непонятно другое, охраны мало и ее практически не видно…

— Так воскресенье, товарищ лейтенант! — бодро ответил другой солдат группы. — На выходные, в карауле и не