– Вот и ладно, – кивнул Мишка. – И еще вопрос к тебе имею.

– Спрашивай, – чуть подумав, кивнул собеседник.

– Ваши бывшие все под Иванами ходят? Даже после отсидки?

– Так куда им деваться-то? – развел мужик руками. – Ссыльный – это ж как клеймо. А вдруг случись ему обратно вернуться? От тюрьмы да от сумы, сам знаешь, не зарекаются.

– Это да, – задумчиво кивнул Мишка. – Так неплохо бы Иванам тем бывшим разъяснить, что хозяина слушать дело нужное, да только не в хитрых делах. А то те дела плохо кончаются. Бывает, даже кровью. Да только хозяин всегда чистым останется, а вот бывшему сидельцу снова кандалы.

– Так-то оно так, да только откажешься, хозяин на улицу выгонит. И куда человеку деться? – спросил мужик с хитрым прищуром.

– К уряднику идти, – усмехнулся в ответ Мишка. – Бывший – это не каторжный, ему с властью делить больше нечего. А так сдаст хозяина, и сам чистый, и перед властью благонадежный. А что уж там с хозяином станет, не его печаль. Урядник найдет, как тому хвост прищемить.

– Не по нашим понятиям это, – покрутил мужик головой.

– Так я и не про Иванов говорю. Сказал же, простой сиделец.

– А тебе что с того? – вдруг спросил мужичок.

– Мне-то? А не хочу я, чтобы вас хитрецы всякие в своих делах темных пользовали, да потом вашими же шкурами и прикрывались. Тут, конечно, еще как следует думать надо, но первая мысль правильная. В общем, как Савва говорил, я сказал, ты услышал.

– Добро. Передам, – кивнул мужик и ловко скрылся в кустах.

* * *

Второй выход на заимку оказался ничуть не легче первого. Все три лодки шли загруженными так, что Мишка всерьез опасался за целостность груза. Дизель звонко постукивал, и вельбот упрямо резал воду, пробираясь в верховья реки. К удивлению самого Мишки, он умудрился запомнить все ориентиры, где в русле находились препятствия. Илкен, сидевший на носу, не успевал подавать сигналы, а он уже перекладывал руль, уводя вельбот в сторону.

Спустя чуть больше суток они свернули в русло ручья, и Мишка, облегченно переведя дух, улыбнулся напарнику:

– Все, приятель. Дошли. И даже умудрились ничего не утопить.

– Пришли, Мишка. Вон, отец уже идет, – с серьезным видом кивнул паренек, указывая на берег.

Торгат и вправду дожидался их возвращения на заимке. Услышав треск мотора, он легко сбежал к кромке воды и, подхватив брошенный конец, принялся вытягивать вельбот на берег. Мишка, заглушив мотор, перемахнул через борт и кинулся помогать. Когда все три лодки оказались вытащенными на берег, парень устало вздохнул и, указывая на груз, усмехнулся:

– Здесь две трети того, что мне удалось купить для вас. Но есть и кое-что, чего вы сами никогда бы не купили.

– Это правда, – с довольным видом кивнул Илкен.

– Если ты говоришь про винтовки, то я сам уговорю старейших назвать тебя одним из нас, – дрогнувшим голосом ответил Торгат.

– Не надо никого уговаривать, – грустно усмехнулся Мишка. – Я сделал то, что считал правильным. Я помню, как мы прятались от хунхузов только потому, что у вас нет хорошего оружия. Я не хочу, чтобы ты и твоя семья прятались всю жизнь. Теперь, если они снова придут, мы встретим их так, чтобы они больше никогда не приходили.

– Ты позволишь нам забрать наши товары? – спросил Торгат так, словно боялся отказа.

– Пусть ребята разгрузят лодки, и я сам покажу тебе, где что лежит, – кивнул Мишка, жестом показывая Илкену на ящик с винтовками.

Они не успели подняться на поляну, как молодые парни из племени бросились к лодкам и с веселым смехом принялись перетаскивать из них все наверх. Поставив принесенный ими ящик на землю перед дверями дома, Мишка, откинул крышку и, достав винтовку, протянул ее мужчине.

– Вот. Это японские винтовки. Хорошие. Не такие тяжелые, как русские или английские, и отдача у них не такая сильная. Крупного зверя из них бить сложно. Нужно уметь хорошо стрелять. Но я и привез их не для охоты. Это боевое оружие. Для охоты я привез ружья.

Он подошел к другому ящику, который притащили парни и, откинув крышку, достал одно из охотничьих ружей.

– С этим вы будете охотиться, – сказал парень, протягивая его Торгату. – К этим ружьям есть и патроны, но они старые, и будет лучше их перекрутить. Эти патроны я сумел у нашего урядника выпросить. С перекруткой я помогу. Порох, свинец, капсюли и гильзы я тоже привез. А вот патроны к винтовкам, вам придется добывать самим. В фактории и у купцов их нечасто продают, да и стоят они дорого.

– Мы с тобой оба знаем, где можно добыть такие патроны, – рассмеялся Торгат.

– Похоже, у хунхузов скоро наступят трудные времена, – рассмеялся в ответ Мишка.

Между тем парни уже перетаскали весь груз, и Мишка принялся раздавать указания, показывая, где что лежит и что нужно уносить в первую очередь. Мешочки с мукой были отправлены в стойбище в первую очередь. Так же, как и ящики с порохом и свинцом. Прихватив из ящика пачку табаку, Торгат уселся на землю и, закурив, кивнул:

– Ты сделал все, что я тебя просил, и сделал даже больше, чем я мечтал. Чем я могу отплатить тебе?

– О чем ты, Торгат? – растерялся Мишка. – Было время, когда ты спас меня от гибели и голодной смерти. Я просто пытался отдать тебе долг.

– Голода ты больше не будешь знать, – отмахнулся мужчина. – Женщины станут собирать грибы и ягоды и на твою семью. А на большую охоту мы станем звать тебя с собой.

– Пусть лучше твои ребята помогут мне поставить тут баню, – усмехнулся Мишка.

– Ты строишь так, словно хочешь здесь жить.

– Я уже говорил, будет война, и я хочу иметь место, где смогу укрыть близких мне людей.

– Пусть будет так, – кивнул Торгат и, поднявшись, бесшумно скрылся в тайге.

Проводив взглядом груженных, словно верблюды, парней, Мишка растерянно почесал в затылке и, махнув на все несуразицы рукой, занялся делом. Быстро осмотрев и рассортировав все опустошенные ящики, он хозяйственно прибрал тару и, достав из сеней сети, отправился к лодкам. Отвязав самую легкую, Мишка в несколько гребков выгнал ее на середину реки и, сбросив якорь в виде булыжника, принялся ставить снасть.

Обряды и обычаи это здорово, но нужно и о деле подумать. Так что, закончив с сетью, парень прихватил топор и отправился в тайгу. Нарубив хвороста для печи и набрав ольховых и можжевеловых ветвей для копчения, он вернулся обратно, и устало вздохнув, тихо проворчал:

– М-да, одному хоть разорвись. А еще и пожрать бы надо. Уже кишка кишке рапорт пишет.

Вспомнив, что тетка укладывала в мешки что-то вкусно пахнущее, Мишка прошел в дом и принялся потрошить несколько солдатских сидоров, которые Глафира каким-то образом умудрилась добыть, пока его не было. К его удивлению, тут нашлось, чем можно как следует перекусить. Помимо мешка сухарей тетка впихнула ему с собой целый пирог с мясом, еще один пирог с ягодой, каравай хлеба и узелок с пирожками. Надкусив один, Мишка чуть не застонал от удовольствия. С яйцом и капустой.