Войска Туркестанской армии (29, 8 тыс. штыков и сабель, 119 орудий и 408 пулеметов) с 25 мая приступили к преследованию Волжской и Уфимской групп Западной армии (18, 9 тыс. штыков и сабель, 93 орудия, 260 пулеметов), которые отступали к реке Белой.[202] Ее название произошло от башкирского «аги — зель» — буквально «большая белая река». Она берет начало к востоку от южноуральского города Иремель и является левым притоком Камы. В верхней части Белая течет в низких заболоченных берегах. Ниже поселка Тирлянского долина резко суживается; на отдельных участках склоны ее круты, обрывисты, покрыты лесом. Ниже впадения правого притока реки Нугуш, по мере выхода на равнину, долина постепенно расширяется; после впадения реки Уфы Белая представляет собой типично равнинную реку. Протекая по обширной пойме, изобилующей старицами, она образует много излучин и разбивается на рукава. Правый берег на большей части протяжения реки обычно более возвышен, чем левый.

На пути к Уфе одним из серьезных препятствий для войск Туркестанской армии стала станция Чишма, расположенная в 57 км к юго — западу от Уфы. Станция являлась стратегически важным пунктом: здесь под углом сходились две железнодорожные ветки — Самаро — Златоустовская и Волго — Бугульминская. В районе Чишмы благодаря усилиям командира 2-го Уфимского корпуса, усиленного 3-й Симбирской, 13-й Казанской и 1-й Самарской стрелковыми дивизиями 1-го Волжского корпуса и отдельной Волжской кавалерийской бригадой, были заранее подготовлены хорошо укрепленные оборонительные позиции. Командиру 2-го Уфимского корпуса генералу С. Н. Войцеховскому не было еще 36 лет. Он окончил Константиновское артиллерийское училище и Николаевскую академию Генерального штаба, участвовал в Первой мировой войне, был начальником штаба дивизии. С февраля 1918 г. командовал 3-м Яна Жижки полком Отдельного Чехословацкого корпуса, с мая — Челябинской, а с октября — Самарской группами войск. В марте 1919 г. Сергей Николаевич возглавил 2-й Уфимский корпус. В последующем с августа командовал Уфимской группой войск 2-й армии, с октября — этой же армией, с января 1920 г. — Московской группой войск, которая в марте была переименована в Дальневосточную (Белую) армию. В мае 1920 г. С. Н. Войцеховский передал командование генералу Н. А. Лохвицкому, а в сентябре эмигрировал в Маньчжурию. В 1921 г. Войцеховский принял гражданство Чехословакии, вступил в чехословацкую армию, командовал 1-й чехословацкой армией, во время оккупации германскими войсками Чехословакии был военным министром в подпольном правительстве этой страны. В мае 1945 г. арестован советской контрразведкой, вывезен в Москву, где был приговорен к 10 годам заключения. С. Н. Войцеховский умер 7 апреля 1951 г. в советском концлагере в районе Тайшета. Такова печальная судьба одного из главных противников В. И. Чапаева.

Командование Западной армией, создав на пути Туркестанской армии серьезную преграду, рассчитывало и на поддержку местного населения. Б. А. Павловский, служивший в отдельной Волжской кавалерийской бригаде, вспоминал:

И далее он пишет, что впоследствии «всю злобу, месть, кровожадные инстинкты комиссарское отродье изливало на них. Были такие деревни, которые до последней хаты сжигались, мужчины и женщины — после целого ряда средневековых пыток — расстреливались или просто добивались, а девушки насиловались и уводились…».

Все это произойдет позже, а пока В. И. Чапаев, стремясь выполнить поставленную задачу в установленный срок, потребовал 26 мая от командиров бригад дружным единовременным ударом столкнуть «белогвардейцев с железной дороги, для большего удобства топить последних в р. Белая и тем самым очистим себе путь к Уфе и дальше».

Части 25-й стрелковой дивизии, получив столь категоричный приказ, медленно, несмотря на упорное сопротивление противника, продвигались к станции Чишма. В районе Чапаево, Барангуловой они 28 мая отразили контратаку частей Западной армии, в которой участвовали три полка пехоты и до полутора тысяч всадников. В ходе наступления Василий Иванович заблаговременно принял меры по форсированию р. Белая.[203] С этой целью он вечером 29 мая приказал командиру 75-й стрелковой бригады Ф. К. Потапову не допустить взрыва противником моста через реку Уфа и овладеть городом Уфа. Командиру 73-й стрелковой бригады И. С. Кутякову вместе с 73-м кавалерийским дивизионом предстояло переправиться через р. Белая и занять населенные пункты Степаново, Максимово и Богородское. На 74-ю стрелковую бригаду возлагалось обеспечение одним полком и одной батареей левого фланга дивизии, а остальными силами форсирование Белой и овладение деревнями Новые и Старые Турбаслы. Сводный кавалерийский дивизион (25, 75 и 74-й кавалерийские дивизионы) во главе с П. А. Суровым должен был оказать содействие 74-й стрелковой бригаде и, переправившись через реку Белая, нанести удар по противнику с тыла. Начальник авиационного отряда Железное получил задачу на ведение воздушной разведки на участке железной дороги от Чишмы до Козловской и от Уфы по реке Белая до Благовещенского. От командиров бригад требовалось обеспечить саперные роты всем необходимым для оказания содействия стрелковым частям при переправе через Белую.

Несмотря на упорное сопротивление противника, части 25-й стрелковой дивизии выполнили поставленную задачу раньше установленного срока, заняв 30 мая станцию Чишма. Многие бойцы и командиры проявили отвагу и героизм, и было решено наградить наиболее отличившихся. Об этом повествует Фурманов в романе «Чапаев»:

Отказ полка от наград, подчеркивает Фурманов, был только наиболее ярким выражением той пренебрежительности к отличиям, которая характерна была для всей дивизии, в том числе и для командиров, для политических работников, больших и малых. Они, собравшись в политотделе, попросили Клычкова, вполне с ними солидарного, отослать в ЦК РКП(б) протест относительно системы награждений. В составленной по этому поводу бумаге говорилось: