Хоуп замерла на полуслове, потом полезла за телефоном.

—Нужно проверить, заказали ли цветы.

—Ты же знаешь, что Кароли заказала. Расслабься, командир.

—Если он еще раз назовет меня командиром, я врежу ему по яйцам.

Хоуп замолчала, покрутила плечами, затем продолжила:

—Отличный получился дом — дерево, все продумано до мелочей, превосходное чувство пространства.

—Монтгомери умеют работать.

—Что да, то да. Кстати, о Монтгомери... Как у вас с Оуэном?

—Никак.

Хоуп бросила взгляд в сторону лестницы.

—Жюстина и Рози на втором этаже. Райдер с Оуэном пошли за очередной партией груза. Мы с тобой одни.

—Даже не знаю, в чем дело. Со дня свадьбы все изменилось. Наверное, я сама виновата. Когда я показывала Оуэну каменное сердечко, то неудачно пошутила о браке. Сказала что-то вроде: я буду с тобой, пока смерть или развод не разлучат нас. Оуэн считает, что я циничная.

—Удивительно почему?

—Я не циничная.

—Конечно, нет. Но ты хранишь багаж своей матери. В конце концов, тебе нужно будет от него избавиться.

—Неправда. Ну, ладно, может, ты и права, — признала Эйвери, злясь на саму себя. — Только это не багаж, скорее, небольшая сумка. В общем, теперь у нас с Оуэном какие-то странные отношения, и я расстраиваюсь. Мы ведь всегда были друзьями. Собственно...

Эйвери открыла сумочку, расстегнула молнию на кармашке и вытащила розовое пластмассовое колечко в форме сердечка.

—Вот, Оуэн подарил, когда мне было лет пять, и я в него влюбилась.

—Ой, Эйвери, какое хорошенькое! Так мило!

—Ну да, мило. Колечко из автомата со жвачками. Оуэн просто играл со мной, но я была на седьмом небе от счастья. Добрые поступки — в этом весь Оуэн.

—И ты хранила кольцо все эти годы.

—Конечно. Мое первое обручальное кольцо.

Забавы ради Эйвери надела кольцо, пошевелила пальцами. Как ни странно, ей вдруг стало грустно.

—А теперь между нами что-то не так, — печально сказала она, стаскивая колечко. — Должно быть, он хочет сделать перерыв в отношениях и...

Услышав, как открылась дверь, Эйвери замолчала, приложила палец к губам и засунула кольцо в сумочку.

* * *

Пока Тупорылый в изнеможении валялся на полу кухни, Эйвери помогала расставлять столы и лампы, раскладывала подушки. Когда служебный долг призвал Хоуп обратно в гостиницу, Эйвери распаковала полотенца и разложила по ванным комнатам мыло. Она прошлась от родительской ванной к детской ванной, от нее — к гостевой, потом к туалету с умывальником и закончила ванной комнатой в цокольном этаже.

Уже стемнело, когда она снова поднялась наверх и с улыбкой заглянула в гостиную. Как здесь по-домашнему уютно и красиво!.. В соседней комнате раздавался стук молотка. Эйвери зашла в детскую. Оуэн вешал постер с изображением людей.

—Ты собрал стеллажи для игрушек.

Оуэн оглянулся.

—Не я, Райдер. Перед тем как ушел.

—Он уже ушел?

—Мы почти все закончили. Мама просила тебе передать, что они с Рози завтра сюда вернутся, когда съездят за свежими овощами и фруктами.

—Классно! Ты прав, мы закончили. Я думала, что не успеем, а еще целый день в запасе.

—У нас было много помощников.

—Да, и ваши с Хоуп списки, что нужно делать. Замечательная комната, веселая и радостная. Весь дом таким получился.

—Да.

—Хочешь поощрительного пива за хорошую работу?

—Не откажусь.

Эйвери сошла вниз, открыла две бутылки пива.

Подумала, какие странные у них теперь отношения с Оуэном. Чертовски вежливые и скучные. Все, с нее достаточно.

Поставив пиво на кухонную стойку, Эйвери дождалась, когда Оуэн снимет пояс с инструментами, и спросила:

—Ты на меня злишься?

—Нет. — Он устремил на нее решительный взгляд голубых глаз. — С чего бы мне злиться?

—Не знаю. Но мы... ты... похоже, со дня свадьбы между нами что-то изменилось.

Пристально глядя на Эйвери, Оуэн сделал глоток пива.

—Пожалуй.

—Если ты считаешь, что у нас ничего не получилось, я...

—Почему ты сразу думаешь о плохом? Считаешь, что не вышло, не сложилось, не склеилось?

—Я не это хотела сказать. Я...

Оуэн отмахнулся от ее слов, подошел к дальнему окну. Эйвери стиснула зубы.

—Ты на меня злишься.

—Сейчас разозлюсь.

Он глотнул еще пива, вернулся к стойке, поставил бутылку и посмотрел в глаза Эйвери.

—Как бы ты себя чувствовала, если бы я сказал, что меня не устраивают наши отношения? Только не лги, Эйвери, говори правду. Как бы ты себя чувствовала, если бы я сказал, что между нами все кончено?

У Эйвери дрогнул подбородок. Внутри словно все оборвалось.

—Ты бы разбил мне сердце. Ты это хотел услышать? Хотел узнать, что можешь это сделать?

—Да. — Он закрыл глаза, вздохнул. — Это именно то, что я хотел услышать.

—Неужели ты захотел бы причинить мне боль? Ты ведь не бессердечный человек. Если хочешь сделать перерыв, необязательно быть жестоким.

—Прекрати. — Оуэн говорил с безграничным терпением. — Я не собираюсь тебя бросать. Я не хочу никаких перерывов. Не хочу. Но ты не веришь в меня. Не веришь в себя. В нас.

—Верю. Почему ты решил, что не верю?

Хотя Эйвери еще не закончила говорить, она уже знача ответ.

—Иногда я говорю глупости. Порой у меня бывают глупые мысли. Уж ты-то меня хорошо знаешь.

—Я знаю тебя, Эйвери. Ты — преданная и великодушная, сильная и трудолюбивая.

Со дня свадьбы Бекетта Оуэн все пытался найти ответ на мучающий его вопрос и наконец нашел.

—Эйвери, ты сомневаешься в себе и беспокоишься, что ты кто-то или что-то, чем на самом деле не являешься. Но ты не похожа на свою мать. И никогда не будешь такой, как она. Меня бесит, что ты этого не понимаешь.

—Я стараюсь исправиться.

—Хорошо. — Оуэн хотел было взять пиво, но замер. — Нет, не хорошо. Мы так и будем ходить вокруг да около и ничего не решим. И это плохо, потому что я тебя люблю.

—Боже мой!

—Наверное, я всегда тебя любил. Мне понадобилось много времени, чтобы это понять, вот я и решил, что ты тоже не сразу поймешь. Но теперь все, хватит. Ты видишь этот дом?

—Да. Оуэн...

—Это не просто чертовски хороший дом. Это место, которое надо строить, сюда надо возвращаться, полагаться на него.