Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Я ожидал, что следующим меня бросят в костер, но к тому времени я уже перестал сражаться. Мне было все равно. Я потерял волю к жизни». Из него вырвался долгий вздох, заставивший его грудь шевельнуться под ней, а затем он сказал: — Вместо этого меня сковали цепью, бросили на лошадь и потащили обратно в крепость Вилани. Меня приковали к стене в его темнице, и я оставался там следующие сто шестьдесят два года».
«Что?» Пэт задохнулась, резко садясь. «Но почему-?»
Она хотела спросить, почему никто не спас его. Почему он был оставлен там гнить так долго, но Санто, очевидно, подумал, что она спрашивает, почему Ваниттус удосужился заковать его в цепи, и сказал: «Чтобы он мог выместить свое разочарование и ярость из-за потери своей спутницы жизни на мне, и он делал это каждый день сначала. Он часами пытал меня, используя то или иное устройство, а затем оставлял меня страдать еще больше, пока нано начинали собирать кровь из органов, чтобы поддерживать мою жизнь. На следующий день он насильно кормил меня несколькими своими слугами, чтобы я выздоровел, а потом начинал снова».
— Это происходило каждый день? — спросила Пэт, ужаснувшись тому, как он, должно быть, страдал.
— Около пятидесяти лет или около того. Потом ему стало скучно, и мучения сократились, он приходил через день, а потом, через двадцать лет, только два раза в неделю и так далее».
«Никто не пришел спасти и освободить тебя?» — спросила она, задаваясь вопросом, где была его семья, пока это происходило.
«Вся моя семья думала, что я погиб в огне вместе с Оноратой и нашими детьми. В Бруни не осталось никого, кто мог бы сказать обратное. Ни слуг ни солдат. И мое кольцо нашли в пепле вместе с Оноратоным и детскими.
— Как оно туда попало?
«Я не уверен. Я предполагаю, что Ваниттус снял его с меня — либо перед тем, как мы покинули Бруни, либо во время первой пытки — и бросил его в огонь, чтобы гарантировать, что меня сочтут мертвым.
Пэт с минуту молча смотрела на него, а потом, наконец, вытерла глаза и спросила: «Как ты спасся? Он освободил тебя?
«Нет. Молодая служанка, которая работала в замке и которой меня пару раз насильно кормили, сбежала от Вилани. Без родителей, которые контролировали бы его, Ваниттус питался своими слугами и солдатами. Они все боялись его. У сбежавшей служанки была еще сестра в Вилани. Она подошла к моей матери и сказала ей, что я здесь в обмен на обещание, что она спасет сестру, когда пойдет спасать меня.
«Мать собрала армию, в четыре раза превышающую силы Вилани, и повела их в атаку. Она была в замке и отрезала ему голову до того, как Ваниттус понял, что на него напали, и не успел приказать убить меня. Потом она нашла и освободила меня».
— Твоя мать сильна, — серьезно сказала Пэт.
«Она — сила, с которой нужно считаться, когда она выходит из себя», — сказал Санто с нежной улыбкой. «И ее ярость возросла, ведь Я ее сын».
— Ее любимый сын? — предположила она с улыбкой.
— Ее старший сын, — сказал он после некоторого колебания.
Пэт весело покачала головой. Она знала, что он не признается в этом, даже если бы был любимцем своей матери, но пропустила это и спросила: «А сестра горничной? Твоя мать спасла ее?
«Она сделала еще лучше. Мать не только спасла сестру служанки, но и завещала им обоим большое состояние. Если сегодня есть живые их потомки, то они, без сомнения, по-прежнему богаты».
Они оба помолчали с минуту, а потом Пэт пробормотала:. а я подумала, что у меня тяжелое прошлое».
Санто моргнул от ее слов, а затем недоверчиво покачал головой. — Это все, что ты хочешь сказать?
Пэт изогнула одну бровь. — Ты надеялся на жалость?
— Нет, — торжественно заверил он ее. — Я понимаю это не лучше, чем у тебя.
Пэт улыбнулась. «Это то, о чем я думала.»
— Но я надеялся на какое-то утешение, — мягко добавил Санто, серебро в его глазах росло, когда его взгляд скользил по ней.
«Вот как?» — спросила она, вспомнив, как его поцелуи и ласки, казалось, восстанавливали ее душу на стоянке ресторана. Пошевелившись, Пэт слегка повернулась и опустила голову над его пахом, а ноги к изголовью кровати. Осторожно сжав рукой его твердеющий пенис, она поцеловала головку, а затем пробормотала: «Думаю, я буду сверху».
Пэт едва успела взять его в рот и замерла, когда поток удовольствия пронзил ее, когда его рука скользнула вверх по ее бедру и между ног, посылая еще один толчок удовольствия, присоединяясь к первому и удваивая его. Они оба застонали, а затем дверь открылась, и Пэт в шоке огляделась, когда в комнату ворвался незнакомец, крича что-то по-итальянски.
Визжа, Пэт выпустила Санто и нырнула под одеяло.
Глава 19
— Слава богу, я остановил тебя.
Санто закатил глаза при этих словах и затопал по коридору вслед за Кристианом Нотте. Он не мог поверить, что его двоюродный брат только что ворвался с криком: «Стой! Остановись! Ты не можешь сделать это!» по-итальянски, и он понятия не имел, зачем ему это, но намеревался выяснить. С этой целью он быстро натянул джинсы и выпроводил кузена из комнаты. Он надеялся быстро добраться до сути, и вернуться к Пэт и закончить то, что они начали.
«Я бы никогда не простил себе, если бы она умерла из-за того, что мы промолчали», — добавил Кристиан.
«Что?» Санто схватил двоюродного брата за руку и остановил его. — О чем молчали?
Вместо ответа Кристиан сказал: — Ты должен убедить Пэт пройти оборот, прежде чем ты сможешь переспать с ней, кузен. В противном случае ты можешь быть опасен для нее.
Санто напрягся от этого предложения. «Я бы никогда не причинил вреда Пэт».
— Не специально, — признался Кристиан. — Но можешь случайно.
«Нет.» Санто уверенно покачал головой. «Я скорее умру, чем причиню вред Пэт».
«Конечно, но ты не контролируешь себя, пока спишь», — настойчиво сказал Кристиан и, когда Санто продолжал решительно качать головой, спросил: «Ты когда-нибудь думал, что можешь причинить вред мне или нашим двоюродным братьям Раффаэле и Маркусу?»
— Нет, конечно, нет, — прорычал он. Идея была нелепой.
— Сожалею, — серьезно