— Это все ведьма. Она высвободила силы, которых не понимает и которыми не может управлять.

— Нелл Квик?

Ригвит кивнул:

— Глупая тщеславная женщина в эту ночь может натворить много бед. Волшебный народ пытается найти способы обуздать силы зла, но боюсь, что уже слишком поздно. Я думаю, все, что мы можем сделать, — это спрятаться, пока это не закончится.

Ригвит содрогнулся, и Том сжал его узкое плечо.

— Почему слишком поздно? — спросил Том; ветер становился все сильнее, так что его слова как будто уносило прочь.

Эльф опять отвернулся от него и кивнул на горизонт.

— Смотри, — сказал он, стуча зубами.

* * *

Порыв ветра ударил в тот момент, когда Том распахнул дверь, толкнув его, как огромная рука Шквал быстро заставил его уйти с крыши и бегом спуститься вниз по лестнице; ветер явно перешел в штормовой.

Наклонившись вперед и защищая глаза сгибом руки, Том выбежал из коттеджа, не расслышав крика Ригвита сзади.

— Книгу! Ты должен взять с собой книгу! Это твоя единственная надежда!

Понимая, что пешком он доберется быстрее, Том выскочил на дорожку, которая должна была привести его в замок Брейкен; ветер развевал волосы и одежду, листья летели в лицо, ветви клонились под усиливавшейся мощью урагана. Пока он бежал, зрелище, увиденное с крыши, оставалось неподвижной картинкой в его мозгу.

Узкая полоска желто-белого света от спрятавшегося солнца резким контрастом обрамляла темно-серые облака, и на этом фоне четко вырисовывались холмы на горизонте. Но прямо над Замком Брейкен висели мрачные черные тучи, их клубившиеся края озарялись изнутри вспышками молний. Пока он смотрел, зигзаг молнии, пронизав воздух, коснулся самой крыши Замка. Это производило зловещее впечатление, потому что казалось, что Большой Дом выбран преднамеренно, темные облака нависали над ним, словно зловещее предзнаменование. Именно это зрелище и жуткое ощущение надвигавшегося несчастья и бросили Тома вниз по ступенькам, а затем через лес.

Он бежал под завывание ветра, который с каждой минутой становился все сильнее, сгибая уже не только ветви, но и молодые деревца, хватая его за лицо холодными пальцами, словно пытаясь ослепить. Воздух из легких вырывался сухими резкими толчками, и хотя левая нога пока вела себя прилично, Том знал, что скоро опять начнет хромать.

Ветви хлестали с обеих сторон тропинки, будто пытаясь задержать, их шелест напоминал сердитые голоса. Ветер, казалось, сошел с ума и дул со всех направлений: то в лицо, замедляя передвижение, в следующую секунду, подгоняя, бил в спину или, клубясь вокруг него, создавал ощущение смерча. В воздухе висела влага — отдельные капли дождя все время падали на Тома, — но ливень, к счастью, не начинался. Ему надо было успеть в Замок до дождя, ведь дорожка быстро станет скользкой, а открытое поле, которое следовало пересечь, превратится в трясину.

Неожиданно Том, споткнувшись обо что-то, растянулся во весь рост. Он покатился по земле, смягчая этим удар, но все-таки сильно ушиб плечо; оглянувшись, молодой человек обнаружил вьющийся стебель, лежащий поперек тропинки, как хитроумно уложенная проволока Он быстро поднялся на ноги и опять двинулся вперед, постепенно переходя на бег.

Время от времени весь лес освещался отдаленной молнией, а медленный раскат грома, следовавший за ней, становился с каждым разом все громче. В отсветах вспышек лес казался призрачно-одинаковым, состоявшим из серых, глубоких и резких теней, ветви деревьев вздымались вверх, как руки в испуге. Том никогда еще не видел такой грозы, а леса — таким враждебным, таким угрожающим. Он всегда считал этот лес своим владением, своим домом, но сегодня вечером чувствовал себя здесь чужаком, к тому же напуганным тем, что могло произойти. Хорошо, что дорога была ему известна.

По-прежнему полный решимости добраться в Замок Брейкен как можно скорее, Киндред уже начал уставать. И все-таки его не оставляло страшное чувство, что его зовут: голос в голове кричал, предупреждая об опасности, и одновременно вынуждал идти.

Что-то опять вцепилось Тому в лодыжку, на этот раз он тяжело грохнулся на землю, и только вытянутые вперед руки спасли от серьезного повреждения. Однако, попытавшись встать, молодой человек ощутил, что хватка не ослабла, и вскрикнул от ужаса, увидев грязную руку, торчавшую из-под земли; короткие костлявые пальцы обхватили его ногу. Другая рука появилась около лица, резко возникнув из треснувшей почвы, как на пружине; грязь отлетала от ее тощих пальцев, когда они скрючились в воздухе. Молодой человек выдернул ногу и лягнул растопыренные пальцы. Ладонь не убралась, а из земли уже лезла макушка маленькой, лысой, грязной башки. Обесцвеченные, полные ненависти глаза, редко видевшие солнце, сморгнули грязь, затем появился злобно оскаленный рот, выплевывающий землю. Том опознал в нем одно из коричневых злобных созданий, обитавших в подземном мире у озера. Тварь тоже получила хороший пинок башмаком, но продолжала вылезать наружу: за длинной худой шеей появились такие же тощие плечи.

Вспышка молнии осветила эту картину, которая вполне могла быть кадром из старого черно-белого фильма ужасов: вокруг стали появляться руки и плечи — «мертвецы восстают из могил». Ну до чего банально, подумал Том, опять пуская в ход башмак.

Лицо, ухмылявшееся рядом с ним, просто напрашивалось на хорошую оплеуху, и он должным образом отреагировал, на этот раз для пущего эффекта использовав кулак. Голова твари откинулась назад, но, к его раздражению, гнусная усмешка по-прежнему кривила и без того мерзкую рожу. Наверное, оттого, что ему уже встречались эти подземные обитатели, он не так испугался — или слишком спешил добраться до Замка, чтобы успеть ощутить ужас.

Киндред подтянул ноги, собираясь встать, две руки, выскочив из земли, рванули его вниз, и он с глухим стуком ударился лицом о землю, глаза заволокло белой пеленой. Узловатые пальцы крепко обхватили его голову и шею, причем давление было слишком сильным, чтобы вырваться. Ощущая вкус земли, в которую стало погружаться его лицо, Том мысленно выругал себя за то, что недооценил этих обитателей грязи.

Он начал задыхаться и ощутил, как что-то снизу поднималось ему навстречу. Шок заставил отдернуть голову, руки с обеих сторон поднялись вместе с ним. Лицо, которое возникло из-под земли, со злобными бледными глазками и скрежещущими, забитыми грязью зубами, удовлетворенно ухмылялось, словно тварь знала, что с ним все кончено и выхода для него нет. Множество рук, обхвативших его ноги, предплечья, спину и плечи, возобновили свои усилия, таща его вниз, приветствуя его появление в их темном мире, стремясь уволочь в свой дом.

И это каким-то образом разъярило Киндреда. У него было чем заняться, имелись более неотложные дела, чем зря торчать тут. С яростью, которая могла устрашить любых других, не настолько тупых, существ, он дернул головой, ударив монстра в то, что являлось жалкой заменой носа, — выпиравший хрящ с двумя узкими овальными дырами. Том надеялся, что от этого движения тварь ощутила не меньшую боль, чем он сам, и даже испытал мимолетное удовольствие, когда увидел муку, вспыхнувшую в бледных глазах. Он принялся лупить по рукам на своем теле так, что костлявые пальцы с заостренными ногтями — чтобы удобнее было копать? — разжались. Молодой человек рывком поднялся на ноги и, наступив на чью-то макушку, сильно надавил — голова скрылась вновь, но достаточно медленно, дав возможность как следует оттолкнуться и использовать ее как стартовую площадку, чтобы продолжить бег.