— Это значит, что он любит переодеваться в женское платье и что он поклонник специфических сексуальных игр. Вероятно, Мэлори вначале, когда она его любила, подыгрывала ему, а потом, ну… она его, должно быть, жалела. Он, со своей стороны, боялся, что она откроет его тайну и тем самым погубит его карьеру и жизнь. Я думаю, он соблазнил ее такими вещами, как томик стихов, обручальное кольцо… Кто знает, как у них все складывалось… В любом случае у него было безопасное место, куда он приходил и играл в свои странные игры.

Рейчел повернулась к Кайлу, в глазах у нее блестели слезы.

— Я очень сожалею, что тебя так сильно избили, сожгли дом, автомастерскую, машины, которые были тебе так дороги и которым ты давал новую жизнь.

Не так-то легко будет найти такие же классические модели, но Кайл начинал свой бизнес с нуля и знал путь, просто ему придется пройти его во второй раз. Вид у Рейчел был такой несчастный, что Кайл не стал ее еще больше расстраивать своими переживаниями об утраченном.

— Иди ко мне. Мы уже наговорились.

Но Рейчел покачала головой:

— Нет, мы не закончили. Скорее всего, ты пострадал из-за меня, из-за того, что я слишком торопилась, слишком много задавала вопросов, составляя список мужчин, посещавших Мэлори, в надежде вычислить того, кто бил и мучил ее. Поэтому, Кайл, ты должен знать все.

Он держал ее руку: тонкую, хрупкую, с такой нежной кожей. По выражению ее лица Кайл понял, что она пытается открыть ему самое сокровенное, то, о чем знают очень немногие. Рейчел встала, надела джинсы и черный топ, потянулась открыть жалюзи, обнажив узкую полоску живота. Она осталась стоять у окна, глядя на высотные дома, выстроившиеся вдоль кромки Тихого океана.

— Мэлори прилетела ко мне в Нью-Йорк, потому что я ее об этом попросила. Ты слышал только часть пленки, возможно, нужно было дать тебе прослушать ее всю.

Она повернулась к нему — темный стройный силуэт на фоне ярких полосок солнечного света.

— Ты готов меня выслушать, Кайл? Это неприятная история.

Превозмогая боль в груди и голове, Кайл приподнялся и сел в кровати.

— Конечно.

Рейчел молчала, он понимал, что она подыскивает нужные слова, чтобы начать.

Полчаса спустя они сидели в залитой солнцем кухне за столом напротив друг друга. Перед Рейчел стояла тарелка с нетронутым куском шоколадного торта. Кайл покачал головой. Руки Рейчел тряслись, когда она взяла чашку с кофе и поднесла ее к губам, лицо было бледным.

Они не хотели есть, но Рейчел, чтобы немного успокоиться, нужно было что-то делать, что-то простое и привычное.

Казалось, с пленки все еще доносился голос Мэлори: «Только посмей тронуть мою семью, и я убью тебя. Я убью тебя! Тебе не стоило насиловать Рейчел, грязный ублюдок…»

Рейчел, обхватив себя руками, раскачивалась на стуле.

— Этого ты еще не слышал. Тот, кто мучил Мэлори и пытался изнасиловать меня, — один и тот же человек. Ну вот, теперь ты знаешь все…

Рейчел методично и аккуратно резала торт на маленькие кусочки. Кайл пытался связать в одно целое пленку и рассказ Рейчел.

— Вначале я подумала, что на меня напали парни из бильярдной, которых я обыграла в «восьмерку», — просто разозлились и решили отомстить… Но тот, кто пытался меня изнасиловать… у него не было эрекции. Думаю, булавки Мэлори сделали свое дело… — Голос Рейчел дрожал.

Кайл сделал глоток обжигающе горячего кофе. Пазл, каким была для него Рейчел, с большим трудом и мукой сложился. Все стало логично и понятно: почему Рейчел набросилась на парней на пляже, безрассудно вступила с ними в драку, почему, когда в самом начале он приближался к ней, в ее глазах появлялся безотчетный страх и она зажималась. Он представлял, как она в парке — одна, дрожащая — пытается собрать свою одежду и поспешно натянуть ее на себя, как прижимает к себе котенка, единственного, кто пожалел ее в ту минуту, и… ярость Мэлори: тот, кто мучил ее, теперь начал причинять боль ее семье…

— Она приехала к тебе…

— Я не могла сказать об этом ни маме, ни Джаде. Просто язык не поворачивался.

Кайл услышал треск — сломалась вилка, которую он бессмысленно крутил в руках. Он бросил вилку на стол.

— А что тот парень, с которым ты жила? Что он?

Рейчел покачала головой, и солнечные искорки заиграли в ее волосах.

— Марк не справился с этой ситуацией. Я не могла выносить, когда мужчина прикасался ко мне, а он не мог этого понять. По вечерам я не хотела выходить из дому. Я поставила дополнительные замки на входную дверь… квартира превратилась в крепость… — Рейчел нервно рассмеялась и продолжала: — Я надевала на себя одежду в несколько слоев — так я защищалась. Я почувствовала себя в безопасности, только когда вернулась в Нептун-Лендинг. Я чувствую себя в безопасности там, где страдала Мэлори. Странно, правда?

Рейчел ударила ладонью по столу и поднялась, поспешно убрала со стола, звякая посудой.

— Я в долгу перед ней. Мэлори прилетела ко мне, когда мне была нужна ее помощь и ее сочувствие. А я даже представления не имела о том, как она здесь живет. Сколько страданий ей пришлось вынести… и у нее была дочь. Я не знаю, почему она завещала бильярдную мне, почему хотела, чтобы я занималась клубом…

— Может быть, я знаю… — тихо сказал Кайл.

— Что? — Рейчел оперлась о кухонный стол и сложила на груди руки. Вид у нее был совершенно потерянный.

Кайлу захотелось обнять ее и прижать к себе, но в это время послышался звук поворачиваемого в замочной скважине входной двери ключа. В гостиную вихрем ворвалась Джада и свалила на диван целый ворох пакетов.

— Одежда для Кайла. Все, что ты просила, Рейчи. Носки, джинсы, рубашки, белье, — по-военному кратко доложила Джада. — Если у меня своего мужчины нет, могу позаботиться о чужом.

Вслед за Джадой в дверь, аккуратно закрыв ее за собой, неторопливо вошел Мозес. Он прошел на кухню, бросил ключи на стол, сел и подвинул к себе большое плоское блюдо с тортом. Рейчел подала ему вилку.

— Вот возьми.

— Твоя сестра сегодня не в духе… — осторожно начал Мозес.

На кухне появилась Джада, выдвинула ящик, взяла вилку и тоже села за стол. Потянула к себе блюдо с тортом, но Мозес тут же вцепился в него со своей стороны.

— Это мне.

— Послушай, гора мускулов с пышной шевелюрой, я нуждаюсь в торте больше, чем ты. — Джада попеременно смотрела то на Рейчел, то на Кайла. — А что это вы такие тихие… Что у вас тут происходит?

— Всякое. — Рейчел пожала плечами и, чуть сдвинув брови, посмотрела на Кайла, предупреждая: «Ничего не говори моей сестре о нападении в парке…»

— Что касается Шейна, ты была абсолютно права, — отправив в рот большой кусок торта, заявила Джада. — Я тут столкнулась с вашим рассыльным, он не знал, где живет Шейн. И он мне показал посылку, которую ты просила передать этому святоше. Я схватила туфли и сама вручила их Шейну, и тут его прорвало. У него на шее какой-то ожог… он так набросился на меня из-за этих туфель, ну, вы же знаете, на воре и шапка горит. Ну, в общем, я сказала ему, что он отлично смотрится в этих туфлях, чулках в сетку и подвязках, может, он и бюстье в придачу надевал, я не знаю. Тут он пришел в дикую ярость. Завопил, назвал меня пустоголовой дурой. Я готова была ему в волосы вцепиться… сколько я драила его унитаз! Этот здоровяк, наверное, услышал наши крики и вошел в дом поинтересоваться, что у нас за проблемы.