Кирни со звериным воплем ринулся ко мне, но я выпрямился и, встретив его левым хуком, раскроил губу от угла рта до подбородка. В дикой ярости от подлого трюка, который Злой хотел испытать на мне, я с размаху врезал ему правой в челюсть.

Это был финальный удар, от которого мой противник поднялся над полом и, словно пущенный из катапульты, рухнул на заднюю стену заведения. Хлоп! Бесчувственное тело Кирни протаранило стену, циновки порвались, и деревянные планки треснули!

* * *

Я ударил его с такой силой, что по инерции полетел в образовавшуюся дыру следом. Оказывается, стена не была капитальной! За ней скрывалось потайное помещение. Ноги Кирни торчали из дыры в сломанной перегородке, а за ними просматривалась еще чья-то фигура. Незнакомец лежал на полу связанный и с кляпом во рту.

— Джонни! — воскликнул я, поднимаясь на ноги и слыша враждебный ропот за спиной. Черный Джек крикнул:

— Осторожно, Стив! — И тут же мимо моего уха пролетела бутылка и разбилась о стену. Одновременно раздался звук удара и глухой стук упавшего тела — Черный Джек взялся за дело. Я развернулся и увидел, что на меня несутся громилы Кирни.

Черный Джек отвешивал удары направо и налево, люди падали как кегли, но их было слишком много. Я заметил, как старина Бангер метнулся к выходу, и услышал рычание Майка, пытавшегося оборвать веревку. Первого из нападавших я встретил крепким ударом, едва не свернув ему шею, но меня окружили, и когда мы с Рыжим Элкинсом повалились на пол, я коленом покорежил ему ребра.

Стряхнув с себя атакующих бандитов, я поднялся, мимоходом размозжив череп Ловкачу Брелену. Мы с Черным Джеком колошматили этих гадов до тех пор, пока не образовался ковер из распростертых тел, но бандиты продолжали наседать на нас с ножами, бутылками и ножками стульев, и вскоре с нас обоих уже ручьями текла кровь.

Черного Джека свалили ударом ножки стола, а с полдюжины гангстеров топтали меня ногами, пока я пытался придавить или придушить трех-четырех мерзавцев, оказавшихся подо мной. В этот момент веревка, которую Майк без устали дергал и грыз, лопнула. Я услышал его рычание, а затем вопли какого-то бандюги — Майк вонзил в него клыки. Гады, топтавшие меня, разлетелись, и я вскочил, взревев как бык и стряхивая кровь, заливавшую глаза.

Черный Джек подошел ко мне, сжимая в руке ту самую ножку стола, которой его уложили, и с такой силой треснул Копченого Рурка, что потом того пришлось откачивать и делать искусственное дыхание. Потрепанные бандиты отступили и стали разбегаться, а Майк бегал между ними, цапая то одного, то другого.

Внезапно из толпы выскочил Обжора Макгернан и, решив покончить с нами, навел на нас пушку, рискуя при этом уложить своих же приятелей. Те с дикими воплями бросились искать укрытие. Черный Джек метнул в мерзавца ножку стола, но промахнулся. Тогда наша троица — Джек, Майк и я — разом бросилась на Макгернана.

Он попеременно наставлял дуло своей пушки на каждого из нас, стараясь побыстрее решить, кого из нас шлепнуть первым, и тут — бах! — раздался выстрел. Обжора взвыл и выронил пушку, затем попятился к стене, сжимая запястье, из которого текла кровь.

Рванувшие к выходу бандиты встали как вкопанные, а мы с Черным Джеком обернулись. По ступеням спускались около дюжины полицейских. В руках у них были револьверы, а из одного дула вился дымок.

* * *

Громилы, подняв руки, попятились к стене, а я бросился в потайную комнату и развязал Джонни Кайлана.

Задыхаясь от страха, волнения и, конечно же, засунутого в рот кляпа, в первое мгновение он смог вымолвить только:

— Кляк, кляк-кляк!

Но я постучал ему как следует по спине, и он членораздельно произнес:

— Они захватили меня в заложники, Стив! Прокрались в коридор и постучали в дверь. Когда я нагнулся, чтобы посмотреть в замочную скважину, — а они именно этого и ожидали, ведь это естественное движение, — мне дунули в лицо каким-то веществом, и я на несколько минут отключился. Пока я лежал без сознания, они открыли дверь отмычкой и вошли в номер. Потом я очнулся, но на меня направили револьвер, и я не решился звать на помощь.

Меня обыскали, и я стал умолять их не брать твои пятьдесят долларов, лежавшие на столе, ведь я знал, что это твои последние деньги. Но они все равно их забрали и написали записку, чтобы представить дело так, будто я украл деньги и смылся. Потом мне снова дали понюхать какой-то порошок, и очнулся я уже в машине по дороге сюда.

Они собирались еще до рассвета меня прикончить. Я сам слышал, как об этом говорил Главарь Мандаринов.

— И кто же он такой? — спросили мы.

— Теперь я могу вам сказать, — ответил Джонни, оглянувшись на бандитов, стоявших под охраной полицейских, и на Злого Билла, который зашевелился на полу, приходя в чувство. — Главарь Мандаринов — Злой Билл Кирни! Еще в Штатах он был рэкетиром и здесь занимался тем же самым.

Джонни перебил полицейский офицер:

— Вы хотите сказать, что этот человек и есть Черный Мандарин?

— Вы абсолютно правы! — воскликнул Джонни. — И я могу доказать это в суде!

* * *

Тут полицейские набросились на обалдевшего Кирни, как стая чаек на рыбину, и в считанные секунды надели на него и на гангстеров (что были в сознании) наручники. Кирни не сказал ни слова, только обвел всех нас убийственным взглядом.

— Эй, постойте! — крикнул Черный Джек, когда полицейские стали уводить бандитов. — У Кирни в кармане деньги, которые принадлежат нам.

Полицейский вытащил у Кирни толстенную пачку денег (такой акула подавится), Черный Джек отсчитал из нее сто пятьдесят баксов, а остальные вернул. Гангстеров увели, и тут я почувствовал, что кто-то тянет меня за рукав. Это был старина Бангер.

— Ну, ребята, — прошамкал он, — вам не кажется, что я здорово все уладил? Как только началась драка, я выскочил на улицу, стал орать и звать на помощь, пока не сбежались все полицейские в округе!

— Ты вел себя достойно, Бангер, — похвалил я. — Вот тебе десятка.

— А вот еще одна, — добавил Черный Джек, и старина Бангер засиял от удовольствия.

— Спасибо, ребята, — поблагодарил старик, нетерпеливо теребя в руках купюры. — Побегу, пожалуй.

В заведении Спайка есть рулетка. У меня предчувствие, что мне повезет.

— Давайте выбираться отсюда, — проворчал я, и мы вышли на улицу и уставились на фонари.

— Бог ты мой! — воскликнул Джонни. — Хватит с меня такой жизни. Рвану-ка я в родные Штаты, и как можно скорее!

— И правильно сделаешь, — сказал я, радуясь, что парень не вор и не мошенник, как я опрометчиво предполагал. — Смышленому парню, вроде тебя, незачем забираться далеко от дома.

— Ну что же, — сказал Черный Джек, — пойдем все-таки выпьем.

— Черт! — воскликнул я раздраженно, запихивая в карман деньги. — В этой свалке я потерял свою «счастливую» монету.