В мае 1952 года на столе зазвонил звонок – вызывал Главком. Я вошел в кабинет:

– Слушаю вас, Василий Иванович.

– Василий Павлович, ты знаешь, что сегодня самолетом прибывает новый Главком генерал Гречко. Бери две-три машины и поезжай на аэродром: встретьте его, предварительно уточнив время прилета. Он едет с женой, а дети и порученец прибудут позже. Проверь гостевой домик и размести его там.

Выслушав Чуйкова, я предложил:

– Василий Иванович, может, лучше встретит Гречко один из ваших замов?

– Поезжай, а заместители после с ним познакомятся. Я считаю, ты вполне справишься с этой миссией.

– Слушаюсь! – Я вышел, отдал необходимые приказания и поехал на аэродром. И тогда, и сейчас меня удивляло отсутствие не только дружбы между бывшими командующими армиями и фронтами, но даже элементарного уважения друг к другу. Никто из главкомов лично не встречал крупных военачальников, прилетавших на отдых, – за исключением тех случаев, когда их связывали родственные отношения. Так, например, Чуйков лично встречал маршала Тимошенко, поскольку его дочь была замужем за сыном маршала.

По дороге я подумал, что все же лучше бы поехал член Верховного совета или начальник штаба Группы войск, – мелковат я для этой миссии… Приехав на аэродром Шенефилд, я осмотрелся, уточнил время прилета. Вскоре приземлился самолет. Пассажиры спустились по откидному трапу. Их было не много, поскольку офицеры жили без семей, и летевших в Группу и обратно было мало. Летевший в салоне для важных персон генерал-полковник Гречко, рослый, сухощавый, подтянутый, с каменным выражением лица, появился одним из последних, а следом за ним шла его уже порядочно располневшая супруга Клавдия Владимировна. Летчики помогли ему вынести два чемодана.

Подъезжаю, докладываю:

– Товарищ Главнокомандующий! Подполковник Брюхов, офицер для особых поручений Главкома, прибыл для вашей встречи.

Гречко посмотрел на меня с высоты своего почти двухметрового роста. В его взгляде чувствовалось презрение. Жена тут же прокомментировала: «Вот тебе и встреча… Я говорила, чтобы ты позвонил. Вот и получай!» Гречко промолчал, но побагровел, желваки на лице зашевелились. Он процедил сквозь зубы: «Вези, куда приказали». – «В гостевой домик. Там хорошо, уютно. Вокруг небольшой сад. Тихо, удобно…» Мы все погрузились в одну машину: я сел на переднее сиденье, Гречко с женой – сзади. Ехали молча: говорить не о чем, да и неуместно.

Разместив нового Главкома в чистеньком, уютном, красивом немецком особняке, я передал Гречко желание Чуйкова с ним встретиться, на что получил резкое:

– Во встрече я не вижу надобности. Когда соберется и уедет, тогда доложите мне и поедем в штаб.

Я откланялся и постарался быстрее убраться восвояси и вскоре доложил Чуйкову, что разместил нового Главкома и отдал необходимые распоряжения по его обслуживанию. Вскользь я упомянул, что Гречко от встречи отказался.

– Ну и хорошо, не велика птица, обойдемся. А вас, Василий Павлович, я прошу помочь мне собраться. Уложите все вещи. Проследите и отправьте вагон на станцию Икша. – Он замолчал и, немного подумав, продолжил: – Василий Павлович, поедем в Киев со мной, порученцем?

– Товарищ Главнокомандующий, вы же знаете, что я не хотел на эту должность. Разговор, наверное, помните. И сейчас не хочу.

– Куда ты хочешь?

– Я хочу командовать полком.

– Поедем, я тебя там назначу командиром полка.

– Я понимаю, что вы можете это сделать. Но за это мне обязательно нужно будет у вас прослужить порученцем год, а то и два. Зачем мне терять время?

– Логично. Ладно, коли ты не хочешь ехать со мной в Киев… Тогда останьтесь на этой должности хотя бы месяцев пять-шесть. Гречко Группу совсем не знает, ему первое время после внутреннего округа будет тяжело работать, а вы за это короткое время Группу войск хорошо изучили, узнали и сможете помочь новому Главнокомандующему.

– Хорошо, Василий Иванович. Я так и сделаю, – ответил я.

Чуйков собирался и прощался с руководством ГДР, заместителем и командующими армиями двое суток. Я проводил его на аэродром, где его ждал почтовый самолет, летевший прямо в Киев.

С утра третьего дня я доложил новому Главнокомандующему, что генерал Чуйков убыл и я жду его указаний.

– Хорошо. Едем в штаб, – сухо и, как мне показалось, с неприязнью сказал Гречко.

Подъезжаем к штабу, выходим из машины. Все заместители, которых я предупредил, что еду за новым Главкомом, выстроились в одну шеренгу. Гречко надменно и презрительно окинул всех взглядом и, никому не подав руки, сказал:

– Брюхов, веди в кабинет.

Я иду впереди. За мной с гордо поднятой головой величественно шагает новый Главком, за ним в полном молчании, как нашкодившие мальчишки, плетутся заместители. Даже член Военного совета не проронил ни слова, – видимо, чувствовал свою вину, что не встречал на аэродроме.

Мы поднялись на второй этаж, по пути я объяснял расположение кабинетов. Заходим в приемную, подходим к двери, ведущей в кабинет. Я только успел ее открыть, как Гречко изрек:

– Какой дурак входит в кабинет через свою приемную?

Я поспешил ответить:

– Товарищ Главнокомандующий, дом строился для командования армии Гудериана. Все Главнокомандующие так ходили.

– Так вот что: чтобы к утру был отдельный вход в кабинет! – Он резко повернулся, быстро вышел на улицу к машине и уехал. Все заместители были в шоке от такого знакомства с новым Главкомом. Первым опомнился начальник тыла группы, генерал-лейтенант Рожков:

– Ничего, Брюхов, сейчас покумекаем.

Все остальные, ошарашенные таким вступлением нового Главнокомандующего, молча разошлись, а мы принялись искать выход из ситуации.

Быстро осмотрев кабинет, мы нашли стенку, в которой можно было пробить новый вход, который вел мимо приемной. Тут же строители развернули работу, и к утру отдельный вход в кабинет был готов. Еду к Главкому, докладываю: «Товарищ генерал-полковник, новый вход в ваш кабинет готов». Поехали. Гречко уверенной походкой вошел в заранее открытую дверь, заинтересованно огляделся:

– Ну вот, это другое дело. Теперь будем работать. Пригласите всех заместителей.

Он подошел к столу, на котором я по обычаю подготовил все документы:

– А это что за куча?

– Это почта в ваш адрес. Генерал Чуйков всегда ее разбирал, принимал решения, писал резолюции, а я ее раскладывал по исполнителям.

– Какой дурак этим делом занимается?! На какой хрен мне эта навозная куча? – Он ударил по ней рукой или специально, или машинально – бумаги посыпались на пол. Гречко посмотрел и молча вышел в комнату отдыха, вернулся, когда я все собрал.

– Все эти документы передай секретарю Военного совета, пусть занимается, а мне готовь только папку с шифровками от министра и от командующих армиями. Больше чтобы ничего не было. В комнате отдыха всегда должны быть свежие газеты и журналы. Ясно?