Они были уже на самом краю площадки; делая очередной выпад, Зимобор вдруг поскользнулся и едва удержался на ногах; Хродгар мгновенно бросился на него, щитом прикрылся от его клинка и сильно толкнул.

Зимобор вылетел с площадки и прокатился по земле. Не выпустив оружия, он мгновенно оказался на ногах, готовый продолжить схватку, но увидел, что его противник стоит неподвижно, опустив меч и подняв над головой руку со щитом.

Вокруг раздавались крики, несколько кметей подбежали и встали перед ним, готовые защитить смоленского князя. Но Хродгар и не думал снова нападать. Совсем рядом было воткнутое в землю варяжское копье с волчьим хвостом, прикрепленным у втулки наконечника. Для победы не требовалось непременно убить противника или тяжело ранить, довольно было вытеснить его с площадки поединка. И Зимобор дал себя вытеснить.

– Благодарю тебя, Светлый Фрейр! – воскликнул Хродгар, и варяги ответили ему ликующим воем.

Смоляне гудели: им казалось невероятным, что их князь проиграл, и все выискивали в поединке какое-то нарушение.

А Зимобор был так растерян, что не знал, что и подумать. Он все-таки проиграл Избране и теперь обязан, поклявшись богами и предками, немедленно уйти отсюда, если она не позволит ему остаться.

Вещая Вила больше ему не помогает. Непобедимости, которую она давала, больше нет. Но значит ли это, что и сам он ей больше ничем не обязан и свободен жить, как сам хочет? Именно это сейчас казалось ему самым важным.

Хродгар тем временем тоже вышел с площадки и приблизился к нему.

– Боги отдали мне победу, и все наши люди свидетели, что мы бились честно! – сказал он, сняв шлем. Его светлые волосы намокли от пота и прилипли к высокому лбу, а на лице было искреннее ликование, и Зимобор вдруг заметил, что Хродгар даже моложе него самого. – Пусть твои люди подтвердят это.

– Да. – Зимобор сглотнул и с усилием кивнул, стараясь взять себя в руки. – Мы подтверждаем…

– Боги отдали победу мне, и теперь ты должен уйти и увести войско из пределов, в которых правит королева Избрана.

– Хорошо, – сказал Зимобор, повысив голос, чтобы заглушить недовольное гудение воевод. – Но ты ведь не откажешься передать моей сестре, что я хотел бы поговорить с ней?

* * *

Княгиня Избрана приняла смолян сначала не на княжьем дворе, а в святилище. Этим она словно напоминала, что все кривичские князья происходят от единого священного предка и находятся под его защитой, – несмотря на блистательную победу Хродгара, Зимобор все еще внушал ей опасения.

В храме собралась вся здешняя знать. Сама Избрана была одета, как для священного праздника, а по сторонам от нее расположились бояре и жрицы во главе с Огняной. Впереди всех стоял Хродгар в боевом облачении, и на лице его светилось торжество. Он в одиночку отстоял целое королевство и его прекрасную королеву, а о таком подвиге можно смело складывать песни и сказания!

– Я рада приветствовать тебя здесь, князь Зимобор, перед ликами Рода и Макоши, если ты принес сюда желание мира, – заговорила мать Огняна. – Скажи, зачем ты покинул пределы твоих предков и пришел на нашу землю?

– Я пришел сюда в поисках моей сестры Избраны, – ответил Зимобор, глядя на свою сестру. Она на миг опустила глаза, но тут же снова посмотрела на него. – Мудрые люди в Смоленске предупреждали меня, что она нашла приют в этой земле и здесь снова взяла в руку меч.

– Должно быть, кого-то из этих мудрых людей случайно звали Громан? – заметила Избрана, с намеком приподняв бровь.

– Именно так. Я сам видел этот меч.

– Может быть, вот этот?

Избрана сделала знак жрицам, и они подняли крышку сундука у ног идола. Вдвоем они поднесли тяжелый меч в отделанных золотом и янтарем ножнах и положили его на руки Избране.

– Этот?

Зимобор кивнул.

– Это священное оружие плесковских князей, и старейшины этой земли вручили мне его, когда избрали меня княгиней Плескова. Ты убедился, брат мой, что меч Сварога всегда готов к защите своей земли.

– Но я хотел бы услышать, что ни этот меч, ни какой-либо другой не попытается пронзить пределы смоленских земель, – мягко ответил Зимобор. – Я пришел сюда затем, чтобы в этом убедиться.

– Если ты хочешь узнать, хочу ли я власти над Смоленском, – нет, не хочу! – Избрана гордо подняла голову и вернула меч жрицам. – Я нашла землю, которая приняла меня, и я не покину ее. Ты один по праву владеешь землей князя Велебора, нашего общего отца, и я думаю, предки наши возрадуются в садах Ирия, если между нами будет мир, как и подобает между братом и сестрой.

– Только этого я и хочу, – с облегчением ответил Зимобор. – Пусть слышат меня деды – будем так же дружны, как внуки Крива, первые владетели этих земель.

Они принесли клятвы на мече Перуна, и после этого все переместились на княжий двор. О событиях прошедшего года Зимобор и Избрана почти не говорили. У каждого из них был свой поход в дремучий лес и собственный опыт, которым делиться было нельзя и не нужно. Оба они осознавали, что наши свое место и причины для прежней вражды исчезли. Отныне они были готовы любить друг друга если не как брат и сестра, то как правители соседних держав, а именно это от них сейчас и требовалось.

Единственное, о чем Избрана хотела бы знать, так этот намерения Зимобора насчет женитьбы. До нее доходило, что он снова сватается к дочери Столпомира полотеского, с которой когда-то уже был обручен, которая пропала, а теперь вроде как опять нашлась… или должна найтись… или у Столпомира обнаружилась еще одна дочь.

– Нет, это та же самая дочь, княжна Звенимира, только теперь ее зовут Дивиной, – коротко отвечал Зимобор. – Она в лесу.

– Что значит – в лесу? – не поняла Избрана.

– Ее воспитывал Лес Праведный, а теперь снова забрал к себе. Я должен ее вернуть, и тогда она будет моей женой.

По лицу брата Избрана видела, что он не хочет рассказывать подробности, но она была не любопытна. Главное было ясно: ее брат будет-таки зятем Столпомира полотеского, а значит, что княжеские дома всех трех кривичских племен снова окажутся в ближайшем родстве.

В честь примирения брата и сестры в Плескове устроили пир, но веселье не затянулось. У обоих было слишком много дел, да и припасов имелось маловато. Зимобор торопился, поэтому всего через два дня приказал своей дружине собираться в дорогу.

Уезжая, он казался спокойным, да и сам себя убеждал, что волноваться больше не о чем, но червячок сомнения не унимался. Да, у его честолюбивой сестры есть теперь собственное княжество, но ведь она получила его не навсегда, а только до тех пор, пока не повзрослеет Вадимир. Лет через пять-шесть Избране придется передать ему всю полноту власти. Да, скорее всего, старой Огняны тогда уже не будет на свете и Избрана станет хозяйкой в святилище, но понравится ли ей править святилищем после того, как она правила всей державой и отдавала приказы воеводам? Конечно, пять лет – достаточный срок, чтобы Зимобор мог укрепить свою власть в Смоленске, обзавестись сыновьями и не бояться уже никаких соперников. Но ведь и Избрана не потратит времени даром. Все их клятвы в мире и дружбе давали ему только передышку.