Эмбер успела привыкнуть к работе в полях, и у нее уже не так сильно ломило спину, но она с удовольствием вытянулась на своем тюфяке. Это было, конечно, не самое удобное ложе, но оно было чистым. Тюфяк был набит толченой сухой хвоей можжевельника и горной сосны, и при каждом движении от него поднимался ощутимый, немного едкий аромат. Комната, выделенная для Эмбер, была на самом деле пристройкой к зданьицу миссии – что-то вроде дощатого шалаша, перед которым для тепла по ночам приходилось разжигать костер. Убедившись, что топлива хватит до рассвета, Эмбер съежилась под тонким тканым одеялом. Она настояла, чтобы Арманду разрешили спать там же, где и она. Он уже посапывал в другом углу, но ей было не до сна. Мысли о Корде упорно лезли в голову. Если бы можно было поговорить о нем… хотя бы с Долитой… но Долиты нет. Где же она?..

– Сеньорита!

Разбуженная посреди какого-то тревожного сна, Эмбер села в постели и вперила дикий взгляд в темноту. В пристройку заглядывало чье-то лицо, и облегчение от того, что это лицо Пуэтаса, сразу же сменилось тревогой: мексиканец выглядел перепуганным.

– Что случилось? – прошептала она совсем тихо, чтобы не разбудить спящего мальчика. – Ты ищешь Долиту? Ее здесь нет. Я не видела ее с того времени, как мы расстались в полях…

Пуэтас прижал к губам палец, требуя тишины, и Эмбер заметила, что рука его мелко дрожит.

– С Долитой все в порядке, – зашептал он даже тише, чем она, присаживаясь на корточки за едва теплящимся костром. – Я нашел для нее безопасное место здесь, в горах. Там ее не найдут. Вы уж простите меня, сеньорита, но первым делом мне надо было позаботиться о ней… я ведь к ней очень привязался.

– О чем идет речь? – перебила Эмбер, чувствуя, как ее тревога быстро уступает место страху. – Что происходит? Зачем ты увел Долиту в горы?

– Сегодня после работы я ходил на охоту и только чудом не столкнулся с Валдисом и Геррасом.

У нее вырвался испуганный возглас. Пуэтас одним прыжком перемахнул кострище и зажал ей рот ладонью.

– Тише! Вы разбудите мальчика! Выслушайте мой рассказ спокойно, без криков. – Он вкратце изложил услышанное и добавил: – Повторяю, первое, что мне пришло в голову, это спрятать Долиту… ну и, конечно, укрыться самому. Что тут странного? Я ведь предупреждал, что нас найдут, – и это случилось. Геррас хочет вернуть Долиту, но в одиночку он бы сюда не сунулся. Все дело в вас, сеньорита, и в вашем упрямстве. Валдис ни перед чем не остановится, чтобы вас заполучить. Честно говоря, я вообще не хотел возвращаться…

– Но все-таки вернулся? Это делает тебе честь, Пуэтас, – со вздохом сказала Эмбер. – Куда безопаснее для тебя было бы бежать вдвоем с Долитой, но ты решил предупредить меня. И что же?

– Бегите с нами!

– И немедленно! – Она вскочила и бросилась туда, где спал Арманд, намереваясь его разбудить. – Я не знаю, сможет ли он бежать так быстро, как мы. Возможно, его придется нести по очереди…

– Если мы понесем ребенка, далеко нам не уйти! – воскликнул мексиканец в тревоге. – Может быть, бандиты уже приближаются к деревне. Сеньорита, неужели вы и теперь не прислушаетесь к голосу рассудка? С мальчиком ничего не случится, им нужен не он, а мы. Можете называть меня трусом, но только, если вы сейчас же не пойдете со мной, я уйду один! В конце концов, я не нанимался вам в телохранители!

Эмбер попробовала испепелить его взглядом, но встретила взгляд обвиняющий и возмущенный.

– Все это ваших рук дело! Вы упрямы, как ослица, и не желаете слушать никого, кроме себя. Когда-то сеньор Хейден предлагал вам вернуться в Америку, но вы отказались из-за этого мальчишки. Теперь вы из-за него отказываетесь спасаться бегством, когда опасность так близка. А если это будет стоить вам жизни? Кого вы будете обвинять? Меня – за то, что я не положил жизнь, спасая вас? Сеньора Хейдена? Долиту?

– Ты и в самом деле трус, Пуэтас! – взорвалась Эмбер, забыв о том, что нужно сохранять тишину, и Арманд проснулся от ее крика.

Она бросилась к мальчику, схватила его за руку и помогла подняться на ноги.

– Не бойся, пока ничего страшного не происходит, – поспешно заговорила она, тщетно стараясь выдавить из себя улыбку. – Помнишь, я говорила, что мы уедем вместе? Так вот, это будет прямо сейчас. Мы возьмем лошадь, возьмем одеяла, чтобы не замерзнуть, а без остального как-нибудь обойдемся. В горах мы дождемся рассвета, а когда взойдет солнце, поедем дальше. Граница далеко, но мы доберемся до нее рано или поздно…

Она сообразила, что мелет языком без толку, теряя драгоценные секунды, – и умолкла в нерешительности.

– Последний раз предлагаю вам пойти со мной, – мрачно сказал Пуэтас. – Оставьте мальчика. Седлать лошадь нет времени.

– У меня время найдется, а ты можешь идти!

В темноте позади тлеющего костра раздался торопливый звук шагов. Она не успела понять, что происходит, когда мрак расколола голубая вспышка ружейного выстрела. Пуэтас вскрикнул и повалился к ногам Эмбер.

– Эмбер, крошка Эмбер, неужели мы могли с тобой разминуться? То-то была бы незадача! Я надеялся тепло поздороваться с тобой.

На головни свалилась целая охапка сухой колючки, и пламя почти тотчас высоко взвилось, осветив довольное лицо Валдиса. Эмбер на мгновение оцепенела, потом схватила Арманда за руку и пихнула его себе за спину.

– Пуэтас… – тихо, виновато произнесла она, глядя на неподвижное тело. – Он мертв…

– Не более мертв, чем ты и я, – благодушно запротестовал Валдис, перепрыгивая через костер и не обращая внимания на пламя. – Хитрец просто притворяется. Такой уж он ловкий, наш Пуэтас. Но мы-то знаем, что он всего лишь немного ранен, и потому не купимся на этот спектакль. Сейчас мы его как следует встряхнем, он сразу придет в себя и расскажет, где скрывается маленькая служаночка. Геррас хочет ее, и он ее получит. А я получу тебя, шалунья Эмбер.

Эмбер чувствовала, как дрожит позади нее Арманд. Ей было страшно до дрожи в коленях, но она собралась с силами, чтобы держаться достойно.

– Ты никогда не отступишься, не так ли, Валдис? Тебя можно изгнать в горы, лишить имущества, заставить прятаться по норам, как койота, – но ты и тогда будешь упорствовать. Тебе все равно, что я считаю тебя безобразным, гнусным, подлым, насквозь прогнившим мерзавцем? Да ты хуже последнего прощелыги, хотя и жил когда-то в роскоши!

Она знала, что рискует, пытаясь взбесить этого непредсказуемого человека, но куда страшнее была его хладнокровная игра с ней, игра злобной кошки с мышью. Когда Валдис перебросил двустволку в левую руку, а правую занес для удара, Эмбер схватила оружие за приклад и вложила все силы в рывок. Как только двустволка оказалась у нее, она крикнула Арманду: «Беги! Беги!» – и прицелилась Валдису в грудь. Мальчик прыжком преодолел костер и скрылся в темноте. Шаг за шагом отступая, она оказалась на некотором расстоянии и могла теперь не опасаться неожиданного броска в ее сторону.