Джерри Герман ужасно на нее рассердился, когда она отказалась подписать контракт на гастроли. Он буквально взорвался прямо у входа в офис, на глазах у стоявших в очереди претенденток, никого не стесняясь.

– Ладно, хорошо! – бушевал он. – Я чувствовал, что такое случится обязательно… теперь у нее, видишь ли, голова идет кругом… теперь она возомнила о себе черт знает что… думает, что она Пегги Джойс… Ладно, с тобой У нас все кончено!

Марго смотрела на него в упор, прямо в лицо.

– Вы, по-видимому, принимаете меня за кого-то другого, мистер Герман. Насколько я знаю, лично я с вами ничего и не начинала, так что и кончать нечего!

Джерри Герман смотрел на нее с такой злостью, словно был готов ее задушить, немедленно, вот на этом месте. Когда она вышла из конторы, то услыхала за спиной хихиканье претенденток. Все, никакой тебе больше работы, ни в одной актерской труппе, для которых он набирает людей.

Все душное лето она провела в городе, бесцельно слоняясь взад-вперед по квартире Эгнис. А Фрэнк не упускал ни малейшей возможности, чтобы ее потискать, поэтому ей приходилось запирать двери своей спальни на ключ, когда ложилась спать. Весь день она лежала на кровати в этой ужасной жаркой маленькой комнатке с облезлыми зелеными обоями и грязными стеклами в окне, выглядывала через него на закопченные задние дворы, на пару китайских ясеней и вывешенное для сушки белье. Целыми днями она читала журналы, экспериментировала, как мартышка, со своей прической, маникюрила ногти и мечтала о том, как бы ей поскорее покончить с этой несчастной, омерзительной жизнью. «Омерзительной» – именно такое слово она где-то подхватила. Теперь оно прочно привязалось к ней, не давало ей покоя, все время звенело в голове: омерзительный, омерзительный, омерзительный. Теперь она решила, что сходит с ума по Тэду Уиттсли.

Наступил август, и Тэд написал ей из Ньюпорта, что мать заболела и их круиз на яхте откладывается до следующего сезона. Марго показала его письмо Эгнис, и та прослезилась.

– Ну что делать? Разве в море мало другой рыбки? – сказала Марго, успокаивая ее.

Они с Куини, которой пришлось уволиться во время гастролей после рукопашной схватки с режиссером, ежедневно обходили снова все агентства по найму актеров. Целых четыре недели они репетировали одно шоу, которое провалилось в день премьеры. Потом им удалось найти работу в варьете в Гринвич-Виллидж. Режиссер предоставил Марго возможность сделать свой кубинский номер, но его, к сожалению, вычеркнули из программы, так как спектакль получался слишком длинным.

Она не видела впереди никакого просвета, сплошной мрак. Как вдруг после Дня благодарения объявился Тэд и вытащил ее из дома вечером в субботу. Фрэнк лежал в постели – приступ почек, а Марго буквально сходила с ума от свалившихся на нее забот: убирать в квартире за Эгнис, ухаживать за больным Фрэнком, по вечерам торчать в душной комнате, так как довольно часто Эгнис приходила с работы поздно, не раньше десяти-одиннадцати вечера. Фрэнк не вылезал из постели, лежал с изможденным, пожелтевшим сердитым лицом и постоянно требовал к себе внимания. Эгнис, нужно отдать ей должное, никогда не волновалась, не ныла, но Марго до чертиков надоело слоняться в поисках работы по Нью-Йорку, и в конце концов она подписала контракт в одном ресторанчике с выступлениями артистов в Майами, где ей отныне предстояло играть роль затейника, а Куини с Эгнис в один голос завопили, что это конец всей ее артистической карьеры.

Она еще не уладила спор со своим агентом по поводу того, кто оплатит ей расходы по переезду на юг, когда однажды утром в феврале ее разбудила Эгнис. Она вся сияла, как новая монета, и Марго сразу поняла: что-то случилось, причем довольно важное. Да, ее требовал к телефону Тэд. Он слег с бронхитом и теперь месяц не будет посещать занятия в колледже, а станет учиться с репетитором на яхте отца, в Вест-Индии.

Яхта находится в Джексонвилле. Пока туда не прибыл преподаватель, ему хочется организовать небольшой круиз со своей компанией. Может, она к нему приедет? И захватит подругу? Но не слишком веселую и заводную. Лучше всего, если она приедет с Эгнис, но теперь, когда Фрэнк болеет, кого она хочет пригласить с собой? Марго была настолько взволнована его звонком и таким заманчивым предложением, что едва дышала от счастья.

– Тэд, как все чудесно, – сказала она. – Я как раз на этой неделе собиралась уехать на юг. По-моему, ты умеешь читать мысли на расстоянии, как ясновидящий.

Она тут же договорилась с Куини Риггс, что та непременно поедет с ней. Только вот Куини никогда прежде не бывала на яхте и очень опасалась, чтобы там не сделать что-нибудь не так.

– Ну а я провела столько времени на гребных лодках, когда была еще ребенком… Это, могу сказать тебе, то же самое, – успокоила ее Марго.

Такси довезло их до Пенсильванского вокзала. Там их встретил Тэд с каким-то худощавым, невысокого роста пареньком с лоснящимися волосами. Оба были здорово возбуждены, и от них довольно сильно несло перегаром.

– Вот что, девушки, идите и приобретайте билеты сами для себя, – прошептал ей на ухо Тэд, сунув в карман шубы несколько банкнот. – Предварительный заказ сделан на твое имя… У вас будет купе в салон-вагоне, а у нас – свое.

Парочка смышленых парнишек, – прошептала ей на Ухо Куини, когда они стояли в очереди к окошку кассы.

Его приятеля звали Дик Роджерс. Марго сразу же по его взглядам заметила, что он думает о Куини: мол, слишком стара для него и недостаточно воспитана. Марго тоже волновалась, но по поводу багажа. Чемоданы девушек – такая дешевка по сравнению с их чемоданами из свиной кожи. Поезд отходил от вокзала, а Марго никак не удавалось преодолеть свое унылое настроение. «С самого начала я совершаю промахи», – подумала она. А Куини, откинув голову и демонстрируя свои золотые зубы, визжала и громко смеялась, словно они принимают участие в пикнике сильно подвыпивших пожарных.

Все четверо устроились в отдельном купе у девушек за небольшим столиком, чтобы пропустить стаканчик-другой джина. Очень скоро все оживились, почувствовали, как спадает напряжение. Поезд вырвался из тоннеля, и теперь в темноте за окном то и дело вспыхивали яркие огни. Куини опустила штору.

– Боже, так гораздо уютнее! – воскликнула она.

– Теперь мне нужно подумать о том, как переправить вас, девушки, на яхту. Папаша ничего не скажет, если будет уверен в том, что мы вас подцепили в Джексонвилле. Но если он узнает, что мы привезли вас из Нью-Йорка, то начнется страшная вонь.

– В Джексонвилле нас ждет прекрасная дуэнья, – сказал юный Роджерс. – Она просто чудо. Глухая, слепая и не говорит по-английски. Чего еще требуется?

– Жаль, что с нами нет Эгнис, – сказал Тэд. – Это мачеха Марго. Боже, отличная тетка!

– Ну, девочки, – сказал юный Роджерс, делая большой глоток из бутылки джина. – Ну, когда начнем оргию?

Пообедав в вагоне-ресторане, они, пошатываясь, вернулись в свое купе, еще выпили джина. Юный Роджерс предложил всем сыграть в покер на раздевание, но Марго наотрез отказалась.