Упругие струи прибили туман к земле, и теперь только густеющий сумрак скрывал долину, ближе к крепости усеянную недвижными телами. Самые зоркие разглядели, как метнулись на опушке и скрылись в чаще гибкие серые спины. Мага в его черном балахоне не сумел углядеть никто.

– Победа, – негромко сказал Хранитель. Слово эхом прошелестело по стене и опрокинулось вниз – туда, где домолачивали у шаутея последних Людоедов.

Обернувшись, Орешек с удивлением увидел рядом с собой почтенного Аджунеса. Боевая куртка на толстяке казалась маскарадным одеянием; огромный шлем выглядел бы тоже весьма комично, если бы его красивый гребень не был свернут на сторону тяжелым ударом.

– Да, – сказал Аджунес, заметив взгляд Хранителя. Губы шайвигара тряслись, голос срывался. – Это меня с ног сбили... и кто-то наступил мне на голову... кажется, Людоед...

– К чему было рисковать, почтеннейший? – мягко попенял ему Сокол. – Ты же не воин, тебе нашлось бы дело и внизу.

Толстяк выпрямился, губы его перестали дрожать.

– Я – Левая Рука, – сказал он с достоинством. – Без меня Хранитель будет однорук. Я не воин, это верно, и на стене от меня было мало пользы... но солдаты должны были видеть меня в бою!

Орешек с уважением взглянул на собеседника, который открылся ему с новой стороны.

– Ладно, у нас еще много дел... Где дарнигар?

– Дарнигар не может подойти, – неохотно отозвался один из наемников.

– Ранен? – встревожился Хранитель.

– Э-э... нет... он спит. И лучше его не будить, господин мой!

– «Ведьмин пепел», – сладким голосом подсказал Аджунес. – Годы, годы, берут свое! Харнат Дубовый Корень из Семейства... прошу прощения... Прешта... уже не тот, кем был в молодости!

Орешек усмехнулся: все становится на свои места, жизнь продолжается.

– Что ж, Левая Рука, тогда примешь командование ты. Распорядись: нужно сделать вылазку и перенести в крепость тела бойцов, сорвавшихся со стены. Кто-нибудь, возможно, еще жив, а у остальных будет костер и все молитвы, какие сумеют вспомнить наши жрецы.

Шайвигар бросил на Сокола быстрый удивленный взгляд и склонился в почтительном поклоне.

«Чему он удивляется? – вскользь подумал Орешек. – Кто еще позаботится о воинах, как не Хранитель? Это же моя крепость. Это мои люди».

– Мне нужна новая столица!

Стройный молодой человек лет двадцати пяти сидел на мраморном бортике фонтана и скучающе швырял камешки, стараясь попасть в бьющую вверх тонкую струю. Почти каждый раз это ему удавалось.

Вокруг мягко шелестела листва, тонко перекликались птицы. На столике возле фонтана стояло блюдо с фруктами и орехами. Молодой человек не глядя протянул руку и взял с блюда яблоко.

– Ты меня слышишь? – раздраженно крикнул он в сторону белой беседки, стены которой были увиты плющом. – Чем ты так занята, что и ответить не можешь? Что-нибудь неотложное?

У входа в беседку тонко прозвенела завеса из длинных серебряных цепочек. Блестящий металлический поток расплеснулся в стороны, выпуская на солнышко высокую статную женщину.

– Ты меня звал? – ласково, чуть виновато спросила она. – Извини, не расслышала... Нет, ничего важного. Всего-навсего письмо от Хранителя Ашшурдага... предлагает новые меры борьбы с пиратами, полный бред...

Голос был красив и звучен, но сама женщина выглядела странно в этом веселом саду, полном пятен света, играющих на траве, и ручных белок, с цоканьем носящихся по ветвям. Причиной тому была ее мрачная одежда: черный бархатный балахон, расшитый золотыми еловыми веточками. Дорогой, роскошный траурный наряд.

Молодой человек вздрогнул.

– Не могу привыкнуть... – раздраженно бросил он. – На тебя смотреть страшно. Когда ты снимешь этот маскарадный костюм? Если б ты кого-нибудь потеряла, я знал бы... Или у тебя завелись секреты?

– Никаких секретов, – ровно и приветливо ответила женщина. – Я надела траур по себе, по своей молодости, по своим надеждам на счастье...

– Полный бред, – скопировал молодой человек интонации собеседницы.

– Что ж, бред так бред. Считай это моей причудой... или неосторожным обетом, который я когда-то дала богам. Скоро сниму траур, уж потерпи немного... Так что хотел сказать мне мой государь?

Джангилар Меч Судьбы, король Великого Грайана, нахмурился и метко запустил в струю фонтана еще один камешек.

– Мне нужна новая столица, – сказал он твердо, всем своим видом показывая, что не потерпит возражений.

– Да? – чуть насмешливо удивилась женщина. – Чем же тебе не угодил старый добрый Тайверан?

Она откинула капюшон, прикрыла большие, темные, широко поставленные глаза и запрокинула лицо навстречу солнечным лучам.

Женщину нельзя было назвать юной, но даже враг признал бы, что она прекрасна. Сейчас, замерев под жарким потоком солнца, позволив темному облаку волос выбиться из-под капюшона, она походила на дивной работы статую. Трудно было угадать возраст по этому великолепному лицу с правильными, соразмерными чертами. Высокий лоб говорил о незаурядном уме; черные дуги бровей с чуть приподнятыми у висков кончиками подчеркивали чистоту и белизну кожи. Безупречно гладкими были и красивые, чуть впалые щеки, и гордый прямой нос, и подбородок – твердый, энергичный, но отнюдь не грубой формы. Четко очерченные губы в легкой улыбке чуть обнажили ровные белые зубы. Была в этой улыбке некоторая надменность, еле заметное чувство превосходства над окружающими. Такими, должно быть, представляли себе богинь язычники в Темные Времена.

Будь этот лик создан из мрамора, он прославил бы ваятеля. Но эти же черты живого, не мраморного лица производили странное, тревожное впечатление и скорее отталкивали, чем притягивали мужчин. Пантера тоже прекрасна, но мало у кого возникнет желание почесать ее за ушком...

– Тайверан – всего лишь историческая реликвия, памятник древности! – говорил тем временем король, устремив задумчивый взгляд мимо красавицы. – Подумаешь, там короновался Лаогран Полночный Гром...

– И все его потомки, – мягко напомнила женщина, не открывая глаз. – И ты тоже...

– Ну и что? Река обмелела, торговля пошла на убыль... Что там осталось хорошего, кроме красивого дворца? В Тайверане хорошо растить малолетних принцев: тихо, спокойно, далеко от вражеских границ... Скука! Даже здесь, в Джаймире, я чувствую себя привольнее!

– И куда же мой король думает перенести столицу? В Джаймир?

– Никуда. Я воздвигну новый город, сильный и прекрасный! Сейчас велю принести карту и покажу по меньшей мере три места, просто созданные для того, чтобы там была столица.

Женщина открыла глаза и вскинула голову. Дело становилось опасным! Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы этот дорогостоящий и несвоевременный замысел пустил глубокие корни в воображении молодого, увлекающегося короля.