В Тонто сняли комнату в трактире, наняли паренька с тележкой и трижды обошли все торговые ряды. На площади выступали акробаты, силачи, борцы, разносчики торговали пирожками, мясом, запечёным в тесте, тут и там продавали пиво, вино. Глаза Коры сияли как звёзды, Джафар покупал всё, на чём её взгляд задерживался больше, чем на минуту. Большую часть серебра он обменял у менялы на золотые, объяснив Коре, что ему нужны образцы, оставшееся щедро тратил. Купил себе несколько метательных ножей, кинжал из какой–то бируканской стали, небольшой кинжал в золочёных ножнах для Коры. Покончив с покупками, пошли ещё раз на площадь просто отдохнуть. Остановились у круга, в центре которого состязались борцы. Джафар, разгорячившись, стащил кольчугу, разделся до пояса, поборол одного за другим пятерых борцов, долго не мог справиться с шестым, ловким и гибким, как кошка. Наконец, сумел бросить его через себя, но тот в воздухе захватил ногами его левую руку. Рухнули вместе, под восторженные вопли зрителей. Была засчитана ничья. Рассмеявшись, помогли друг другу подняться, вышли из круга, уступая место следующей паре, выпили по кружке сладкого местного пива. Кора подала Джафару одежду. Направились к городской стене, под которой состязались лучники. Джафар бессовестно промазал пять раз по яблоку из лука, потребовал себе арбалет, разбил в брызги три яблока, чуть оцарапал четвёртое и отсёк веточку с листиком у пятого, заранее предупредив. Четвёртое яблоко ему тоже засчитали, так как оно скатилось с подставки, и выдали приз — кувшинчик вина. Вино оказалось хорошим, и даже очень. Расспросив, где его покупали, Джафар отправился в тот трактир, продегустировал весь погреб, купил три бочки, две приказал погрузить на телегу и отправил вместе с Корой в свой трактир, у третьей вышиб дно и приказал угощать всех желающих. Трактирщик выставил зажаренную целиком свинью, Джафар купил её всю, попробовал, оценил, выпил ещё кружку вина, сфокусировал глаза на свином рыле и заорал:

— Мужики, что общего между этой свиньёй и сэром Кидом Бродягой? Кто отгадает, получит ведро вина и свиной окорок!

Посыпались робкие предложения.

— Неправильно! — отмёл он взмахом руки все гипотезы. — Они оба — свиньи! Я эт–то точно знаю, я с ним др–рался! — Джафар вытащил меч, взялся за рукоять обоими руками. Народ прыснул в стороны. Широко размахнувшись, он могучим ударом разрубил свиную тушу пополам. — Налетай, мужики! Дичь подана. Трактирщик, вина! Кабан — это дичь? — требовал он ответа у тощего мужика, осоловело хлопавшего глазами. — Дичь. Значит, свинья — тоже дичь. Понял, предок пролетария? Свинья — дичь!

Мужик лупал глазами и согласно кивал. Ему было хорошо. Свиная туша быстро превращалась в груду костей на полу.

— Шляпа моя ему не понравилась, — объяснял он другому мужику. — Вот я взял его за… — Тут Джафару пришла в голову новая хорошая мысль. — А кто из вас умеет играть в бейсбол? — заорал он на весь зал. Никто не умел. — А в футбол? Хоккей? Ладно, сейчас научу, — бормотал он, выворачивая дубовую ножку стола. — Эй, ребята, отойдите от той стенки. Вот ты, лысый, будешь подавать мяч. Трактирщик! Мяч и вина! Нет мяча? Куда я попал! Мяч — это такой бур–дюг.

Посланный мощным ударом, бурдюк с вином снёс верхнюю полку над камином. Глиняные кружки и оловянные тарелки с грохотом посыпались вниз.

— Штанга–а! — заорал Джафар.

Мужики не поняли, но с энтузиазмом подхватили.

— Ты — кто? Судья? Вот тебе жёлтая карточка, — ревел Джафар, засовывая в карман трактирщику золотой. — Удаля–вайся с поля до конца мачча. Мяч в игррру!

В дверях появились три фигуры в тёмных капюшонах монахов. Трактирщик метнулся к ним, забормотал что–то быстро, убеждённо. Слышалось только: «Всё в порядке, да–да, оплачено, всё оплачено, никаких претензий».

— Трактир–рщик, вина гостям. Твои гости — мои гости!

— Это не гости, это церкачи, — тихо сказал кто–то над ухом.

— А церкачи — что, не люди? Трактирщик, вина церкачам! У меня сегодня пр–раздник, значит, у всех длжно быть вино.

В зале повисла напряжённая тишина. Народ быстро и как–то незаметно рассосался. Джафар сосредоточился, совместил двоящиеся изображения, поставил на ножки уцелевший стол. Мгновенно появились кружки с вином, тарелки с дымящимся мясом.

— Праздник, говоришь? — осведомился старший из тройки в капюшонах.

— Мы построили гридро… гирдо… не важно. Мы строили, строили, и наконец, построили! Почему моя кружка пустая? Пусть Камилл не говорит, что я не справлюсь! Вот этими самыми руками — видите! Вы знаете, что такое дорога из жёлтого кирпича? Там замок людоеда — раз! Саблезубые тигры — два! Изумрудный город — три! Фея Моргана — четыре! Вы тёмные люди, но скоро, не пройдёт и двух поколений, любой мальчишка будет знать, что такое мнимая единица.

— Мы знаем, что такое мнимая единица, — ответил монах.

— Правда? — обрадовался Джафар. — А производная от E в степени икс?

— E в степени икс. Экзамен закончен?

— Вот здорово! Я впервые вижу здесь образованных людей! Я должен познакомить вас со своей женой. Только она не любит монахов. Вам надо переодеться рыцарями. Трактирщик, рыцарские доспехи моим гостям! Нам нужно много–много умных людей! Знания — это сила, запомните это, ребята. Их надо нести в народ. Но начинать надо с детей. Взрослых учить бесполезно, правильно я говорю? У них мозги окостенели. Поэтому мы будем строить базы и учить детей, вот так! И первую базу мы уже начали строить, вот так, ребята! Запомните этот день. Потом будете рассказывать о нём своим детям. Скажите мне, как вас зовут, и я зазере… зарезервирую вам места. Мы будем первыми, а за нами пойдут массы. Но пока — тсс… Десять лет глубокой компспирации. — Голова Джафара со стуком ударилась о стол, послышался храп. Монахи сдвинулись плотнее, голоса притихли.

— Братья, это же наш… Вы слышали, если я правильно понял, начинается второй этап. И мы получили приглашение.

— Ты, Амадей, хорошо подумал? Моли Бога, чтоб он забыл твою физиономию, когда проснётся.

— Почему?

— Не догадываешься? Десять лет глубокой конспирации, вот почему! Это хуже, чем джунгли Амазонки. Думаешь, с чего он так загулял? Да потому, что гуляет на десять лет вперёд.

— Но зачем нужна конспирация, если это наш проект?

— А затем, что любое изменение статус–кво ударит по чьим–то интересам. Начнётся перераспределение кормушек. Ты, Амадей, слышал такое выражение: «Кормило власти»? Власть кормит того, кто ею владеет, понял? Брат Саид, кто в синоде может курировать этот проект?

— Сложный вопрос. Стариков–динозавров отбрасываем сразу. Иначе проект был бы давно уже реализован. Остаются те, кто был избран этой или прошлой весной. Таких четверо, но никого из нашего региона.

— Плохо. Проект разворачивают у нас, и шишки посыплются тоже на нас. Он говорил о Камилле. Имя редкое. Я знал одного, когда учился. Он вёл теорию прогресса. Получил повышение в Рим, отказался, уехал куда–то. Кто о нём что слышал? Так ты, Саид, не советуешь отмечать этот эпизод в журнале?