— Готова? — спросил Киндан.

— Готова.

— Не забывай, что это длится столько, сколько требует…

Нуэлла вызвала в сознании образ: два человека, один повыше, другой поменьше, в виде тепловых радужных коконов, а между ними, там, где встречаются их крепко сжатые руки, еще одно радужное пятно, намного меньше. Передала это изображение стражу порога…

…И погрузилась в леденящий холод Промежутка. И полную тишину.

Мой друг, страж порога, а ты и не знаешь,

Что можешь попасть куда пожелаешь.

— …ся, чтобы три раза кашлянуть.

— Е-в-в-у-у-р-р-л-, — пропел страж порога. Неожиданно обрушившиеся звуки чуть не оглушили Нуэллу. Она осторожно вдохнула.

— Отец, — сказала она, протягивая руки туда, где, как она знала, стоит отец. — Отец, я примчалась, как только смогла.

— Нуэлла!

Когда девочка услышала отцовский голос, из ее глаз хлынули слезы.

— Теперь пусть все крепко возьмутся за стража порога, — велела она, быстро справившись с собой. — Если кто-то не может держаться, положите его на спину, рядом со мной.

— Она же маленькая… — с сомнением в голосе протянул Далор.

— Она вытащит всех, — ответила Нуэлла. Страж порога бодро защебетал, что означало согласие и уверенность в своих силах.

— Поспешите, воздух здесь уже совсем никуда не годится, — поторопил Наталон остальных горняков.

— Скажи мне, когда все будут готовы, — сказала Нуэлла.

— Что ты собираешься делать? — спросил Далор прямо ей в ухо.

— Не волнуйтесь, — сказала Нуэлла, повысив голос, чтобы ее все слышали, — мы сейчас вытащим вас отсюда. Поездка будет довольно странной, но она будет продолжаться столько времени, сколько потребуется…

— Все готовы, — сказал Наталон.

Нуэлла сосредоточилась, и в ее сознании возник образ: Толдур, Ренна, Кристов и Зенор, стоящие, держась за руки. Она вылепила их радужные образы и передала стражу порога.

— …чтобы кашлянуть три раза, — закончила она.

Услышав крик Киндана, горняки кемпа сбежались к входу в шахту.

— Смотрите, это же Наталон! — воскликнул кто-то.

— Наталон спасся! — Крик сразу же разнесся по всему кемпу.

— Разойдитесь, дайте место! — взревел Киндан, заглушив толпившихся вокруг. — И пусть кто-нибудь приведет арфиста и Дженеллу.

Все сразу смолкли. В наступившей благоговейной тишине спасенные горняки по одному с трудом выходили из шахты и окружали Наталона.

— А кто это с ними? — донесся чей-то недоуменный голос из задних рядов. Наталон поднялся на ноги, опираясь на плечо Нуэллы. Девочка переступила с ноги на ногу, чтобы крепче поддерживать отца, а Киск подошла сзади и просунула голову под другую руку главного горняка.

Наталон посмотрел сверху вниз на стража порога и, улыбнувшись, благодарно погладил уродливую голову.

— У меня есть объявление, — сказал он, заставив себя выпрямиться во весь рост. Он снял руку с плеча Нуэллы, обнял девочку за талию и крепко прижал к себе. — Это моя дочь, Нуэлла. Она не может видеть, и поэтому я прятал ее от всех вас. — Он сделал паузу. — Я боялся, что вы, узнав о ее несчастье, перестанете верить в мою удачливость. И в меня.

— Но именно я был слепым — слепым дураком, — продолжал Наталон. — Нуэлла, как оказалось, вовсе не слепая в наших темных шахтах. Она может «видеть» то, чего другие не могут. И поэтому она и ее друзья, — Наталон указал на Киндана и Зенора, — и страж порога спасли нас, бедных зрячих горняков.

— Ты жив! — Дженелла, прижимая одной рукой к груди малышку Ларису, протиснулась сквозь толпу и свободной рукой крепко обняла Наталона за шею. — О, ты жив! — Она окинула толпу взглядом, не до конца еще поверив своему счастью. — Кого мне благодарить?..

Киндан подтолкнул Нуэллу вперед. Дженелла уставилась на нее, и ее красные от пролитых слез глаза снова наполнились слезами. Нуэлла наклонила голову.

— Меня, мама.

Дженелла сунула Ларису в руки Киндана и, продолжая рыдать, стиснула Нуэллу в крепком объятии. Когда же она наконец пришла в себя и почувствовала, что ноги снова слушаются, то выпрямилась и с отчаянной решимостью обвела взглядом обитателей кемпа.

— Это моя дочь, Нуэлла. — Ее взгляд вернулся к лицу дочери. — Она моя гордость и отрада.

— Она сделала это не одна, — неожиданно громко прозвучал в тишине голос Зенора.

Киндан вскинул на него изумленный взгляд; он всерьез испугался, что Зенор по неосторожности сделает что-нибудь такое, что помешает горнякам принять Нуэллу как свою.

— Ей помог ее страж порога.

Зенор усмехнулся, взглянул на Киндана и добавил, понизив голос, чтобы никто, кроме друга, не мог его услышать:

— Ты ведь с самого начала знал, правда?

— Я надеялся, — так же шепотом ответил Киндан.

Зенор протянул руку и сильно стиснул пальцами плечо друга в знак благодарности и понимания жертвы, принесенной Кинданом.

— Ее страж порога? — без выражения повторил Наталон, глядя на зеленую, которая сидела, прильнув к Нуэлле, и даже не глядела на Киндана.

— Мой страж порога? — переспросила Нуэлла, поворачиваясь к Киндану. Киндан кивнул:

— Спроси-ка ее имя, Нуэлла.

Нуэлла с растерянным видом повернулась к нему, и Киндан поспешил объяснить:

— Точно так же, как было, когда ты видела, но только теперь со словами.

Лицо Нуэллы приняло отсутствующее выражение, которое внезапно сменилось искренним и глубоким счастьем.

— Она говорит, что ее зовут Нуэлск! — Девочка высоко подпрыгнула и легко, как зрячая, подбежала к Киндану. — Ее зовут Нуэлск! О Киндан, — воскликнула она, ощущая, как ее охватывает светлая-светлая радость, к которой, правда, примешивалась и капелька печали, — ты отдал мне своего стража порога!

Киндан крепко обнял ее и тут же разжал объятия.

— Я думаю, Нуэлла, что она всегда была твоей, а я только помогал тебе ее растить, а не наоборот.

Зенор присоединился к ним и взял Нуэллу за свободную руку. Киндан улыбнулся, заметив, что Нуэлла крепко стиснула в ладони пальцы Зенора, а потом обняла его за плечи.

— Если ты его сейчас поцелуешь, то все всё поймут, — прошептал Киндан на ухо Нуэлле.

— Вот и прекрасно, — так же беззвучно ответила Нуэлла.

Она подняла руки, стиснула ладонями щеки Зенора и звучно поцеловала его прямо в губы. Толпа взорвалась хохотом — и причиной смеха был не ее поступок, а нелепый вид Зенора, оторопевшего от неожиданности.

— Ты уж присматривай за ним, пожалуйста, — сказал Киндан, дождавшись, когда Зенор, покрасневший от радости и смущения, пришел в себя.