— Я это знаю. Но они могут повесить на тебя всех собак. Раз тот парень — сынок важной шишки в городе, его папаша будет требовать от следователей найти убийцу во что бы то ни стало. Чтобы не расстраивать его, следователи могут назначить тебя козлом отпущения. Тебя обвинили, дело закрыто, папаша доволен, а следователи выслужились перед ним и спасли свои головы.

— Но за мной стоит Тамуил Фибах, — сказал я. — Ты же видела, как переменилось лицо этого Стайндара после того, как он услышал, что я работаю на Фибаха. Я уверен, что имя моего работодателя защитит меня.

— Не ходи на допрос! — взмолилась Святая.

— Не волнуйся. Я ни в чём не виноват, и проверка мага это только подтвердит. Мне нечего бояться. Наоборот, я должен пойти — и после этого все подозрения с нас будут сняты, и мы сможем забыть об этом деле.

Святая вздохнула.

— Тревожно мне, — сказала она.

— Я уверен в том, что нужно поступать так, как я считаю правильным.

— Конечно. Тебе решать. Возможно, ты прав, а я просто себя накручиваю…

— Когда теряешь веру в себя, — сказал я, подошёл к Святой и приобнял её, прижал к себе, — тогда верь в меня. Моей уверенности хватит на нас двоих.

— Спасибо, — прошептала Святая и уткнулась лицом мне в грудь.

— За что?

— Спасибо за то, что ты… такой. Такой замечательный. Спокойный, невозмутимый, уверенный. Сильный. Спасибо! Мне так хорошо с тобой, дорогой. Ты словно спасительный канат, за который я могу ухватиться посреди штормов житейских невзгод.

Прозвучало так, будто она процитировала услышанное от кого-то другого.

Слышать о «канатах» из уст Святой — не самый приятный для меня опыт. На ум сразу же приходит образ верёвки-Пророчества.

— Это всё не забесплатно, — усмехнулся я, отвечая Святой.

Она подняла ко мне удивлённое лицо.

Я поцеловал её в губы, подхватил на руки и понёс к постели.

— Сейчас я спрошу с тебя плату — за мои услуги уверенного и надёжного мужа. Спасительного каната.

— Ах! — задохнулась она. — И как много мне придётся тебе заплатить? Или… отрабатывать?!

— Да, отрабатывать! Сейчас ты отработаешь всё, что мне задолжала!

Ночь. Святая спит, а я — как водится, нет. Ночь — пора медитаций и размышлений для этого мага. Весь мир вокруг отдыхает, пребывает в грёзах сна — и лишь я один работаю, тружусь как пчёлка. Мало забот дня — я ещё выполняю работу и по ночам… При чём в своих ночных практиках я трачу сил, возможно, даже больше, чем во время дневной деятельности.

Итак, займёмся же делом!

Во-первых, мне нужно было сочинить историю, которую я подсуну магу-дознавателю на допросе. Он будет проверять мою память, и я должен подкинуть ему ложные воспоминания.

Сочинением таких воспоминаний я и занялся.

Работа отняла не много времени — минут десять-двадцать — и ложные воспоминания были готовы. Я сохранил их в укромных уголках разума, той гигантской храмовой библиотеки, которая находилась у меня внутри — и когда придёт время впустить в свой разум «магический щуп» дознавателя — я подсуну ему эту сохранённую «папку» воспоминаний.

Разобравшись с этим делом, я решил потратить немного времени на созерцание Пророчества. Я вышел в Астральный Мир через ту лазейку, что предоставил мне Tolgan Draiokh, и увидел перед собой гигантскую полупрозрачную светящуюся верёвку, парящую на фоне космического неба.

Осматривая верёвку и изучая её, двигаясь вдоль неё, подробно исследуя, я вдруг получил озарение!

Со дня битвы в Graen Wilat я постоянно размышлял над тем, как богу Tolgan Draiokh удалось стереть память Святой, не вызвав защитной реакции Пророчества. Я был тем, кто попросил его это сделать — но я и представления не имел, как именно он провернул этот трюк. У меня были примерные мысли на этот счёт, которые возникли благодаря тщательному регулярному созерцанию Пророчества — но подробностей трюка я не знал.

Созерцая Пророчество прямо сейчас и попутно думая о том, как Tolgan Draiokh смог найти лазейку и повлиял на память Святой, не активировав защиту Пророчества — я вдруг обнаружил то, что и вызвало у меня озарение.

Я обнаружил ещё одну лазейку! А точнее — вероятно, это была та же самая лазейка, которую использовал Tolgan Draiokh, чтобы стереть память Святой. Теперь я нашёл её и смог рассмотреть подробней. Форма лазейки и устройство плетения Пророчества вокруг неё позволяли провернуть ещё один трюк со Святой!

Повторю это ещё раз: с памятью Святой можно провернуть ещё один трюк!

Для этого не подойдёт человеческая магия, это снова должна быть запредельная магия высшего порядка от самого Tolgan Draiokh. Трюк, идея которого посетила меня, сможет провернуть только он, божество.

И трюк, который пришёл мне на ум, заключался в следующем: можно не только стереть память Святой — но можно и… исказить её воспоминания!

Внушить ей ложную память!

Конечно, этот трюк будет сложней и энергозатратней, чем предыдущий. И действовать нужно будет осторожно — велика опасность затронуть защитные системы Пророчества, и тогда Пророчество «заметит», что с памятью Святой происходит что-то неладное — и, возможно, даже тут же исцелит её память, и все предыдущие наши усилия пойдут прахом.

Однако, если действовать осторожно, не брать на себя слишком много, не «наглеть», а исказить память Святой лишь частично, чуть-чуть, внушить ей немножко ложных воспоминаний — Пророчество не заметит этого, и его защита не активируется.

Эту лазейку можно — и нужно — использовать на благо дела, которым я занимаюсь: уничтожение Пророчества. Не стоит забывать, что это — моя главная цель, и именно ей подчинены все мои действия.

Итак, я могу внушить Святой ложную память. Я могу исказить её воспоминания только относительно того периода её жизни, когда она ещё не стала Святой — что совершенно никак не затронет Пророчество, ведь этот период жизни существовал до его возникновения.

Для искажения памяти придётся воспользоваться помощью Tolgan Draiokh, а это значит, что придётся совершить ритуал и принести жертвы. Мне нужно хорошенько обдумать — что именно я хочу внушить Святой, какие именно ложные воспоминания.

Покинув Астральный Мир, я вошёл во Внутреннее Пространство, пришёл в огромный тёмный храм, сел на песке, скрестив ноги, и погрузился в размышления. Вверху в храме образовалась дыра, и через неё можно было видеть далёкое ночное небо, полное звёзд. Задувал прохладный ветер, иногда звёзды скрывали редкие облака, проплывающие вверху, иногда можно было слышать голоса каких-то далёких ночных птиц. А ещё где-то вдали кто-то