— Еще раз спасибо, — сказал Оуин. Они с Горатом не стали садиться на лошадей и двинулись вместе с гномами пешком.

Оуин повернулся к Горату:

— Ты можешь ехать после вашего ночного веселья?

— Нет, но в любом случае давай лучше верхом, — захохотал Горат.

— У тебя отличное настроение!

— Да, — согласился темный эльф. — Слишком много времени прошло с тех пор, как я в последний раз был в компании других воинов, пил хороший эль и слушал истории о доблести и храбрости, — он продолжал улыбаться. — Слишком много.

Они замолчали, оседлали лошадей и в тишине выехали из деревни гномов.

Путешествие сквозь леса Зеленого Сердца и по восточной окраине леса Крайди ничто не омрачило. Через неделю после того, как они покинули Калдару, путешественники достигли берегов реки. Предводитель гномов, воин по имени Откал, сказал:

— Расстанемся здесь. Это река Крайди. А Эльвандар на другом берегу.

— Я чувствую это еще со вчерашнего дня, — сказал Горат мягко.

Откал махнул рукой на дорогу.

— Пройдете около мили вниз по дороге и увидите брод, которым мы пользуемся. Идите туда и ждите.

Они попрощались с гномами и двинулись дальше.

— Ждать чего? — запоздало спросил Оуин.

— Увидишь, — ответил Горат.

Дойдя до брода — большой песчаной площадки рядом с камнем, отчасти перегораживавшим реку, — путники остановились и стали ждать.

— Не хочу быть назойливым, — начал Оуин, — но чего мы ждем?

— Приглашения войти. Никто не может войти в эльфийские леса без разрешения.

— А что случится, если попробовать?

— Будут неприятности.

— Хм… И пытаться не стану. Но как мы дадим им знать, что мы здесь?

— Никак. Они знают об этом.

Несколькими минутами позже с другого берега реки раздался голос. Язык был непонятен Оуину. Горат ответил на языке Королевства:

— Двое, ищущие вход в Эльвандар. Несем послание военачальнику Томасу от леди Кейталы, жены Пага.

На мгновение в воздухе повисло молчание, затем на другом берегу появилась фигура.

— Ваши имена и положение, — спросил эльф.

— Я — Горат-арданьен, вождь моего клана. — Моррел взглянул на Оуина.

— Я — Оуин, сын барона из Тимонса.

— Входите, — сказал эльф.

Они переправились через брод на лошадях и остановились, когда перед ними из леса появились полдюжины эльфов. К путникам подошел предводитель отряда и сообщил:

— Мы в дне езды от края эльфийских полян и в двух днях езды от двора королевы.

Больше ничего не добавив, он развернулся и поехал в глубь леса. За ним двинулись двое эльфов. Остальные следовали позади путников.

По дороге Оуин присмотрелся к эльфам и понял, что не может найти внешних различий между ними и людьми Гората, но по манерам и поведению они были совсем не похожи. В движениях здешних эльфов была такая легкость, будто они — часть окружающего леса. Оуин для себя назвал это грацией.

Эльфы бежали целый час, без видимой усталости, затем остановились отдохнуть на пару минут. Горат внимательно оглядел своих дальних родственников, но ничего не сказал.

После какого-то почти беззвучного диалога, из которого Оуин уловил лишь едва заметный кивок Гората, эльфы остановились и подождали, пока Горат и Оуин сменили лошадей. Они скакали до заката, затем тот эльф, который пригласил их в лес, объявил:

— Здесь мы остановимся.

К тому времени, как Оуин спешился и снял с лошади седло, огонь уже был разведен. Достали фляги с водой, из заплечных мешков появилась еда. Эльфы сидели или полулежали на земле. Все молчали.

После еды Оуин заговорил с тем, которого считал предводителем:

— Могу я узнать твое имя?

— Каладин, — ответил эльф. Он указал на двух других. — Это Хилар и Трэвин. — Оба повернулись к Оуину и кивнули.

Оуин внезапно осознал, что ему больше нечего сказать, так что неловко замолчал. Наконец Горат произнес:

— Эльфы не любят праздной болтовни подобно вам, людям.

Эльфы вежливо улыбнулись, как будто не совсем были согласны с этим, но Оуин понял, что они удивлены комментарием.

В конце концов он достал свое походное одеяло, разложил его и вскоре уснул под тихий, напевный шелест эльфийского леса.

Путешествие продолжалось почти без разговоров, но вечером второго дня Оуин отметил, что лес слева от него сгустился и потемнел.

— Тут недалеко есть какое-то другое место, непохожее на это, так?

— Ты владеешь магическим искусством? — спросил Каладин.

— Да, а что?

— Иначе, как большинство обычных людей, не заметил бы изменений. Да, это — одна из спящих полян. Те, кто приходит сюда без разрешения, сталкиваются не только с нашим боевым искусством. Эти леса — наши союзники, и у нас много таких мест. Вон в той роще вы очень захотите спать, и это будет сон, от которого не проснуться без помощи магии.

— Те неприятности, которые ты упоминал, — взглянул Оуин на Гората.

Тот кивнул.

— Наши легенды предупреждают о многих опасностях такого рода на земле наших… — он взглянул на сопровождающих эльфов, — кузенов.

Оуин не был уверен, но ему показалось, что эльфы были озадачены таким определением.

Путники пересекли крошечный ручеек, затем поднялись по склону и выехали на обширную равнину. Оуин и Горат остановили лошадей.

Отделенный от места, где они стояли, широкой поляной, перед ними возвышался город из деревьев. Массивные стволы, ответвлявшиеся от самого древнего дуба, поднимались до заоблачных высот. Они соединялись изящными ветвями, образовывавшими мосты. Большинство деревьев были покрыты густой зеленой листвой, но там и тут виднелись золотистые, серебристые или даже белые листья, мерцавшие слабым светом. Деревья будто купались в мягком тепле, и это каким-то невообразимым образом согревало Оуина.

Между ветвей двигались эльфы, а у подножия горели костры, трудились повара, обрабатывали металл кузнецы. Это было самое красивое место, которое Оуин когда-либо видел. Каладин объявил:

— Эльвандар.

Оуин с трудом отвел взгляд от этого зрелища и повернулся к Горату. Тот замер в полном изумлении. Его широко открытые глаза сияли оттого, что были полны слез. Он что-то тихо произнес, как будто разговаривая с самим собой, на языке, непонятном Оуину. Юноша взглянул на Каладина, который перевел ему:

— Он сказал: «Откуда мы могли знать?»

— Горат! — Оуину захотелось как-то утешить товарища.

Горат слез с лошади и проговорил: