– И всё равно, тратить на неё жемчуг, тем более – белый…

– Подождите, это та самая вещь, которая добывается из элиты? – уточнил я, припомнив методичку из Еменя.

– Нет, не из элиты, а из вершины всей этой грёбаной пищевой цепи, – мотнул головой Сыч. – О них не принято вспоминать вне надёжного стаба.

– Элита в сравнении с ними – обычные пустыши, – добавила Даша, чуть понизив голос. – Охотиться на таких в девяноста девяти из ста – чистое самоубийство. Здесь они почти не водятся, разве что у самой черноты за Внешкой, да и то редко… Жемчужина из них стоит баснословно дорого. С десяток таких машин, вместе с грузом.

– И что, она вдобавок ко всему, даёт ещё иммунитет?

– Говорят, что так. Если новичок до обращения её употребит. Сама я таких людей не видела, но бродят упорные слухи, что способности у них всех самые что ни на есть элитные, дряни вроде моего сновидства почти не попадается, особенно если постараться.

– Они их сами, что ли, выбирают? – не понял я.

– Нет, там всё немного по-другому, – принялась объяснять смуглая девушка. – Я слышала, что у этих счастливчиков дар проявляется в самой экстремальной ситуации, когда человеку грозит смертельная опасность…

– Херня всё это, – безапелляционно заявил Сыч. – Из-за таких вот сказочек для дурачков погибла огромная куча народа, в том числе и хапнувших жемчуга. Никакого пресловутого защитного механизма не существует, просто кому-то везёт больше, а кому-то – нет. Стерва наверняка успела передавать половине базы внешников, чтоб ей выдали белую из запасника. Она-то им самим без надобности, ну разве что с мурами торговаться. Да и не отработают они её никогда.

– Как будто она отработает… – Хмыкнула Даша. – Лавочка ведь того, закрылась!

– Трупа я её точно не видел, – продолжил Сыч, с некоторым осуждением покосившись в сторону язвительной девушки. – Наверное, свалить успела, если не поджарилась в какой-нибудь машине. Ну, ничего, там за ними отправились нормальные следопыты, выследят.

– Надеюсь, она будет страдать, – мечтательно прогудел Рекс.

– Непременно, – заверил я его. – Чего-чего, а здесь этого хватает.

Дальше ехали в молчании, думая каждый о своём. Лена так и не пришла в себя, но дыхание и пульс у неё оставались в норме, оставляя надежду на то, что всё обойдётся.

К полудню колонна ненадолго остановилась у придорожной заправочной станции, усеянной чьими-то обглоданными начисто костями. Все быстренько размяли ноги в сторону тщательно просканированных ближайших кустов и наскоро перекусили, пока Аллигатор с техниками под горлышко заливал баки «шестьдесят шестого».

Для проезжающего мимо люда здесь же располагалось несколько пластиковых столов под тентом, за одним из которых мы и устроились. В машине пусть и перестало нестерпимо вонять, но кое-какой запашок от химии всё равно остался. Даша лишь убедилась, что с её спящей некрасавицей всё в порядке, и тоже присоединилась к нам.

Дальше случилось непонятное – несмотря на то, что большую часть прошедших суток я бессовестно продрых, после нехитрой снеди, состоящей из консервов и бутилированной воды, организм неожиданно потянуло в сон. Странности продолжали копиться – остальные, кто участвовал полевой трапезе, тоже стали усиленно тереть глаза, включая даже могучего Рекса, зевку которого позавидовал бы любой уссурийский тигр.

Ладно, не время расслабляться. Нас хоть и охраняли выставленные дозоры, но вокруг было не самое подходящее место для отдыха. Я попытался было встать, чтобы подойти к машине, но ноги внезапно отказались повиноваться. Максимум что получилось – это сползти с пластикового стульчика на растрескавшийся бетон. Затряс головой, похлопал себя ладонью по щекам – бесполезно, перед глазами всё плывёт.

Да что ж это со мной такое?

Но другие выглядели ещё плачевней – Даша и Сыч уронили головы прямо на стол, Шумахер уже вовсю храпел, откинувшись на спинку, и только Рекс пытался на четвереньках отползти в сторону.

Нас явно кто-то отравил, но зачем?

И только когда уже сквозь липкую полудрёму пронзительно заныл затылок, до меня дошла страшная правда. Я, превозмогая страшную слабость, пополз к затихшему рядышком квазу, пытаясь дотянуться до его самодельной кобуры. Раз уж все вокруг стали слепыми, и не видят, в каком мы состоянии, нужно подать им сигнал…

Естественно, я не успел – вокруг практически сразу загрохотали выстрелы. Сначала редкие одиночные, потом и целые очереди.

Твою мать!

Заскрежетав зубами, я рывком подтянул непослушное тело вплотную к Рексу, героически преодолев разделявшие нас полтора метра. Веки окончательно слиплись, и мне пришлось практически на ощупь расстегивать кобуру. Куда буду в таком состоянии палить, уже не волновало – в том состоянии я уже практически ничего не соображал, действуя на инстинктах. Видимо, блокиратор ещё окончательно не вышел из организма, поэтому непонятная дрянь, которая в нас оказалась, не может окончательно взять верх…

– А ты крепче, чем кажешься, братишка, – подозрительно явственно сквозь непрекращающуюся стрельбу донеслось до моих полуоглохших ушей.

Голос, знакомый мне до мельчайших интонаций, я узнал бы хоть из миллионов других.

Потому что это говорил я сам.

В себя я пришёл от настойчивой боли, раскалённой дрелью сверлившей прямой наводкой в мозг. Оказывается, это страшно ныла повреждённая рука, на которой лежал в отключке. Рана хоть и затянулась накануне крепкой корочкой, но до полноценного выздоровления было ещё далековато.

Перевернувшись, я прижался спиной к холодной каменной стене и попытался осмотреться. Глаза раскрылись с огромным трудом – снотворное не выветрилось до конца, и веки казались налиты тяжеленным свинцом. Но толку от титанических усилий оказалось мало – вокруг царила кромешная тьма, ни лучика света, ни звёзд в вышине. Подвал какой-то, что ли?

Что ж, наивно было ожидать очнуться у столика под открытым небом. И вряд ли нас забрали торговцы, они за редким исключением в машинах ночуют. С другой стороны – руки оказались свободными. Даже слишком – бандаж исчез. Здоровой рукой наскоро охлопал себя и с сожалением констатировал, что вдобавок лишился ещё и всего оружия, бронежилета, а также ботинок. Последних не хватало больше всего – ступни успели порядком замёрзнуть на холодном бетоне.

Страшно хотелось пить, но фляжку неведомые похитители тоже конфисковали. Сволочи.

Слева, совсем рядом, глухо застонали. Не знаю кто как, а я совсем не обрадовался компании.

Осторожно, стараясь не тревожить повреждённую конечность, передвинулся вдоль стены и нащупал рядом чьё-то тело. Хотя почему чьё-то – ладонь упёрлась в упругое полушарие женской груди, не оставляя других версий того, кто является моим соседом. Точнее – соседкой.

– Лапы убрал, извращенец… – Простонала Даша Истерика, пусть и слабо, но всё равно с угрозой.