– Боже правый, да откуда же я знаю?!

– Тогда, когда ты поступил неправильно и не стал ничего исправлять.

– Откуда ты… Да ты выдумываешь. Вернулся твой золотой мальчик, и ты пытаешься его оправдать.

Люсия не обратила на слова Шона никакого внимания.

– Твой отец придумал расплачиваться за каждое плохое дело, так или иначе. Он считал, что от этого зависит его удача.

– А я-то думал, суд решает, как расплачиваться за плохие дела.

– Не всегда суд ловит того, кого надо, – вмешался в разговор Билл.

– Если вы думаете, что сможете повесить на меня то, чего я не делал, то тут вы глубоко заблуждаетесь.

– Я от тебя ничего не жду, – твердо сказала Люсия. – Вот и ты от меня ничего не жди.

Шон побледнел:

– Ты не можешь вычеркнуть меня из завещания. Я оспорю его.

– Знаю. – Люсия позволила себе улыбнуться. – Поэтому я решила потратить все до цента. – Усилия обошлись ей дорого, она снова слабо кашлянула.

Билл сказал то, что собирался, хотя и с меньшим драматизмом, чем хотел:

– А это значит, что если ты хоть чего-нибудь собираешься добиться в жизни, то тебе придется развернуть свою жизнь на сто восемьдесят градусов.

– Я работу не могу найти, а вы от меня еще чего-то хотите?

– Я дам тебе работу. Расскажи ему, Билл.

– Театру нужен смотритель, желательно живущий прямо при театре. В обязанности будет входить проверка службы безопасности, даже в период реконструкции и ремонта, контроль над рабочими и прочее.

– Я не буду работать вахтером.

– Есть возможность роста: со временем нужны будут администратор, зам по рекламе и зам по работе с предварительными заказами.

– Ну это еще куда ни шло. А вахтером нанимайте кого-нибудь другого.

Люсия покачала головой:

– Так дело не пойдет.

– Твоя бабушка полагает, что администратор должен знать всю работу в театре с самых низов.

Шон зло посмотрел на бабку.

– И сколько будут платить?

Билл назвал сумму, и Шон с издевкой заметил:

– Я не проживу на это!

– Проживешь. Комната, где будешь жить, при театре, поэтому тебе не придется платить за нее.

– Да, но на пиво мне точно не хватит.

– Что ж, у тебя будет свободное время, и ты можешь взять еще одну работу, по совместительству. Деньги, заработанные там, несколько скрасят твои будни.

– Что это значит?

– Несколько недель назад твоей бабушке позвонил пожилой человек. Много лет назад он пострадал в несчастном случае, и теперь у него отказывают ноги. Ему тяжело ходить, и он не успевает следить за домом.

– А почему он тебе позвонил? – спросил Шон агрессивно. Вежливости ему определенно не хватало. – Вы что, благотворительная организация?

Люсия кашлянула, ей не нравилось, что нужно все раскладывать по полочкам.

– Он повредил ногу, когда его сбили машиной пятнадцать лет назад.

Шон сел и уставился на Люсию:

– У вас ничего нет против меня…

– А у тебя нет будущего! – выкрикнула Люсия. – Я думала, что ты вылитый отец, но теперь-то я вижу, что лишь отчасти права. Ты не понимаешь, что нужно делать, чтобы тебя любили, и в отличие от отца ты не готов брать на себя моральную ответственность за проступки. Отвратительное сочетание качеств, и пора уже кому-то сказать тебе об этом.

Она снова опустилась на подушки. Ее раздражало собственное громкое дыхание, наполнявшее комнату.

– Легко обвинять других в собственных грехах, – тихо сказал Билл. – Но в итоге мы сами создаем себя.

– Вот что правда, то правда, всем наплевать, что стало со мной.

– Я не ослышался? А эта юная леди, которая готова была на убийство ради тебя, ради того, чтобы у тебя появился шанс?

– Она плохо старалась.

– И слава Богу. Может, вам повезет и вы будете вместе ходить на занятия по управлению гневом, вместо того чтобы встречаться в тюрьме по выходным до конца жизни. А твоя бабушка готова дать тебе работу, что было бы невозможно, будь она мертва.

– Но нет, мы привыкли идти по пути наименьшего сопротивления, – брюзжала Люсия. – Так моча стекает в водосток. И куда тебя это привело? Пора вырасти, Шон.

– Бабушка предлагает тебе шанс, которого больше у тебя может не быть.

– Не надо читать мне лекции по поводу моей жизни.

– Лекции кончились. – Глаза Люсии закрывались, несмотря на все ее усилия.

– Другого такого предложения не будет, – подытожил Билл. – Соглашайся или убирайся.

Шон колебался, и Люсия чувствовала это.

– Ты действительно потратишь все деньги? – спросил Шон.

Люсия улыбнулась, не поднимая век. Она знала, что это поставит точку. Любитель легкой жизни, как и его отец. Самое главное для него – это достаточно денег в кошельке.

– Это лучше, чем умереть богатой.

– А ты точно дашь мне хорошую работу, если я справлюсь с работой вахтера? Обещаешь?

– Ничего я не обещаю, мистер Салливан. Однако если будешь стараться, я наколдую, чтобы твоя удача переменилась.

Она услышала, как Шон фыркнул, но не смогла открыть глаза, чтобы посмотреть на него.

– Еще какие-нибудь условия, пока я не подписал контракт?

– Девушка Николаса, – прошептала Люсия и почувствовала, как Билл взял ее за руку. Его прикосновение было таким далеким, лекарства брали свое шаг за шагом. – Ты действительно хочешь выдвинуть против нее обвинения?

– Разумеется! Она ударила меня перед всеми, и безо всякой на то причины.

Билл заговорил спокойно, но твердо:

– А то, что ты постоянно избивал Джози безо всякой на то причины, не в счет? Этого, конечно, никто не видел.

Шон нервно выдохнул, и Люсия улыбнулась. Билл умел убеждать людей, и это ей нравилось в нем. А еще он мог терпеливо ждать годами подходящего момента, но вершил правосудие, и справедливость торжествовала. Люсия даже подозревала, что человек с больными ногами не сам додумался позвонить ей, но ее устраивало неведение в таких вопросах. Это говорило о мертвой хватке и чистой совести. Билл был одним из лучших в своей профессии.

Последнее, что Люсия услышала, было неохотное согласие Шона, только после этого она позволила занавесу опуститься.

Следующая неделя выдалась намного легче по сравнению с предыдущей. В понедельник утром позвонила миссис Хатауэй. Розовая чемерица вдруг впечатлила ее, и она ждала с нетерпением, когда мы начнем работы. Она подкрепила свое согласие чеком на сладенькую сумму, и во вторник мы с Джоулом, вооружившись лопатами, отправились к ней и начали высаживать цветы.