При мысли о профессоре у Мины сжалось сердце. Она была рада, что старик выжил, но присланная им телеграмма всерьез ее обеспокоила. Неужели Дракула жив? Как такое возможно? Глазами Батори она видела, как он погиб. Или телеграмма — всего лишь уловка со стороны графини? Нет, исключено. Дракула не стал бы водиться с этой прогнившей насквозь женщиной и ей подобными. И все же если Дракула жив и знает о секрете Мины, то чего от него ждать?

Подумав, как сейчас рискуют Квинси с Артуром, она прониклась решимостью. Нужно вырваться из когтей инспектора. Их надо спасать.

Вдруг экипаж резко накренился, и Котфорда с Миной опять раскидало в разные стороны. На миг ей удалось заглянуть в окно; увидев багровый туман, она тут же поняла, почему карета несется во весь опор. Рассудок сковало ужасом. Кому подчиняется этот туман? Батори? Дракуле? Обоим сразу?

— Да что такое творится?! — закричал инспектор и потянулся было к двери, но, встретившись глазами с Миной, замер. Его рука метнулась к обломку катаны, предусмотрительно завернутому в платок и убранному в карман пальто.

Мина едва удержалась, чтобы не расхохотаться, настолько этот жест был нелеп. Меньше всего на свете она сейчас думала о толстом ирландце.

Внезапно сверху донесся вопль, и Котфорд ринулся к окну. Заглянув через его плечо, Мина увидела, что один из констеблей слетел с экипажа, выронив оружие. Инспектор во всю глотку заорал:

— Прайс, вы что такое делаете?! Приказываю вам остановиться!

Ответа не было. Котфорд вынул ключ и потянулся к дверному замку. Мине стало его искренне жаль. Бедняга совершенно не представлял, с чем имеет дело. Она безотчетно вцепилась ему в руку.

— Если вам дорога жизнь, не открывайте дверь!

— Чтобы я поверил хоть одному вашему слову, миссис Харкер?»

Убеждать инспектора не имело смысла. У нее были собственные заботы — и жизнь ее сына сейчас висела на волоске.

Марроу услышал хлопанье крыльев, но не успел он понять, в чем дело, как его ужалило в голову и подбросило в воздух. Констебль рухнул в грязь, от удара вывихнув плечо. Раздался хруст костей. Мелькнула страшная мысль: неужели колеса прокатили по ногам? И все же с горем пополам ему удалось подняться. Жив! Левой стороне лица стало холодно и мокро; голову ошпарило болью. По щеке потекла горячая кровь.

Марроу пошатнулся, почувствовав дурноту. Его сбросило с кареты в районе Темпл-Гарденз, к северу от Темзы. Впрочем, учитывая судьбу полицейского врача и лошадей, ему еще повезло. А вот за участь Прайса, Котфорда и арестантки он не ручался бы.

Однако через мгновение короткая передышка закончилась: накатила багровая мгла, и вновь послышалось хлопанье крыльев. Констебль предпочел не выяснять, откуда доносится звук, и сразу потянулся за револьвером, который выдали для сегодняшнего задания. Но едва успел он вытащить оружие, в лицо ударил мощный порыв ветра, и кто-то с силой дернул его за руку. Марроу попытался взвести курок… Пальцы не слушались. Опустив глаза, он увидел на траве отсеченную руку, еще сжимавшую револьвер. Потом его взгляд упал на предплечье, которое заканчивалось теперь кровавым обрубком, — и мозг с запозданием напомнил о боли. Марроу закричал.

Над головой опять захлопали крылья. Перед глазами мелькнули острые когти, которые могли бы принадлежать большой птице. В следующий миг его откинуло назад — и послышался странный звук, словно на землю выплеснули ведро воды. Похолодев, он посмотрел вниз. Его туловище было разрезано от груди до паха; внутренности вываливались на траву…

— Оставайтесь на месте! — рявкнул Котфорд Мине и распахнул дверь экипажа. Нужно срочно разобраться, в чем тут дело. Инспектор встал на подножку мчащейся кареты и ухватился за крышу, сопротивляясь яростным порывам ветра. Сидевший на козлах Прайс без остановки хлестал лошадей вожжами.

— Прайс? Да что с вами такое?! Остановите экипаж!

Если констебль и расслышал его слова, то не подал виду.

Котфорд стал осторожно передвигаться по подножке, с такой силой вцепившись в поручень на крыше, что побелели костяшки пальцев. Упершись одной ногой в борт кареты и что было мочи оттолкнувшись, он закинул другую на нижнюю ступеньку облучка, подтянулся и, стараясь не замечать бьющего в лицо ветра, залез на козлы. Сразу стали видны низкие черные тучи, водоворотом клубящиеся в небе. Подобной бури Котфорд и припомнить не мог.

Констебль Прайс повернул голову. Лицо его было забрызгано кровью, в глазах стоял дикий ужас.

— Оно нагоняет. Нам уже не уйти.

Прайс явно спятил. Инспектор принялся отбирать у него вожжи, но перепуганный юноша ни в какую не хотел выпускать их из рук. Случайно взглянув вниз, Котфорд замер: из-под кареты сочилась светящаяся кроваво-красная мгла. Он лишь раз в жизни видел нечто подобное — и никому об этом не сказал.

Вдруг Прайс испустил леденящий вопль; обернувшись, инспектор увидел, что багровый туман обволок юношу и стащил его с облучка. Взлетев в воздух, констебль исчез за непроглядной пеленой.

В мозгу инспектора зазвенели далеким отголоском слова ван Хелсинга о языческом зле. Да, здесь определенно творилось что-то богопротивное. Но сейчас не время размышлять о природе неведомого зла: лошади мчатся наугад, и кто-то должен взять поводья.

Констебль Прайс пытался закричать, но багровый туман уже заполнил его рот, принеся с собой отвратительный привкус гнили. Тело констебля сдавило, словно грецкий орех в щипцах. Стало нечем дышать. И только хлопанье крыльев по-прежнему отдавалось в ушах. В панике он замолотил руками и ногами. Казалось, полет длится вечность, туман возносил его все выше и выше. Сердце юноши было готово остановиться от страха, и все же он не сдавался.

Вдруг шею пронзила боль — и вместе с ней пришел покой. Навалилась усталость. Страшно захотелось спать. Он понимал, что с ним происходит, однако не находил в себе ни сил, ни желания это остановить. Кровь стремительно покидала его тело: констебль почувствовал себя легким, как перышко.

Неожиданно объятия тумана исчезли. Стремительно надвинулись улицы Лондона. Безжалостный удар о мостовую раздробил кости Прайса… а потом была только чернота.

Отказываясь верить своим ушам, Артур Холмвуд уставился на Квинси Харкера. Потрясение на лице юноши свидетельствовало, что он услышал те же самые пугающие слова.

— Басараб? Нет, такого не может быть, — покачал головой Квинси.

— Глупцы! — усмехнулся профессор. — Смиритесь с этой истиной, как смирился Джек. Как я сам. Дракула нам не враг.

Холмвуд отшатнулся, словно ван Хелсинг ударил его. Как смирился Джек? Если Сьюард и вправду объединил усилия с убийцей Люси, то он предал их всех. В Трансильвании они едва не погибли. Квинси П. Моррис на последнем дыхании всадил нож в грудь вампира. Неужели все эти жертвы были впустую? Ложь! Ложь!