– Ребята, вы живы! – Вытянув руку, Луиза коснулась груди поляка, словно боясь, что он растает, как мираж.

– Живы мы, живы. – Ян накрыл ее руку своей лапой. – Я вот и Мартинес выбрались.

– А где все остальные? Где Грабовский? И где… – голос девушки дрогнул, – лейтенант Николай Строгов?

Вот оно что! «Головорезы» переглянулись. Интерес к командиру второго взвода сразу бросился в глаза, даже несмотря на то что фамилия Строгов упоминалась второй по счету.

– Он остался там, на Агаве. – Ян взял на себя груз печального вестника. – Жив Строгов или мертв, мы на знаем. Могу сказать лишь одно – туда отправился Грабовский. В случае чего, он поможет.

Луиза не понимала, чем может помочь Марк, а вот в своих силах она точно не сомневалась. Как молния, девушка кинулась к окну и, глядя в его немую зеркальную глубину, с жаром прокричала:

– Вы должны отправить меня на Агаву!

– Мы не для этого доставили вас на станцию.

Женский голос прозвучал не из-за стекла, а из противоположного конца комнаты, прямо от входной двери. Уже знакомая Луизе полковник Ванда Грифитц в сопровождении Отто и еще одного военного в форме полковника инженерной службы перешагнула порог.

– В конспирации больше нет нужды, – объяснила Грифитц появление участников оппозиции. – Вы узнали друг друга. Лучшего доказательства быть не может, вы именно те, за кого себя выдаете.

– И что дальше? – Ян исподлобья посмотрел на полковника. – Изменится что-либо в нашем положении? Теперь нам помогут вернуться на Землю?

– К сожалению, пока это невозможно. Мы в гиперпространстве. И выйдем из него только в окрестностях Желтой Циклоны. – Видя, что название звезды «головорезам» ни о чем не говорит, Ванда уточнила: – Мы выйдем на диаметрально противоположном от Земли краю Галактики.

– Что ж так хреново! – Мартинес с досады плюнул на пол.

– На другом конце Галактики? – Ян узрел в словах женщины нечто большее, чем отсрочку их возвращения домой. – А какого хрена мы, то есть вы тащитесь на другой конец Галактики?

– Вы настоящий разведчик, Микульский, – похвалила солдата полковник Грифитц. – А вот о цели нашего перехода вам лучше расскажет полковник Бриджерс.

– Стоп-стоп! А вы уверены, что мы должны это знать? – Микульский опередил раскрывшего рот инженер-полковника. – Чем меньше знаешь, тем крепче спишь. Это я о вас. Чем мы меньше знаем, тем вы крепче спите.

– Уже поздно беспокоиться по этому поводу, – неожиданно встрял в разговор Отто. – В случае провала за один только контакт с вами всем здесь присутствующим уже уготован смертный приговор. Так что можете слушать с чистой совестью. Прошу вас, полковник.

– Чуть более двадцати лет назад один из наших разведывательных кораблей наткнулся на неизвестный объект…

Голос пожилого полковника казался плавным, но мертвенно-ледяным. Таким тоном обычно рассказывают жуткие ночные истории про ведьм и упырей. Луиза никогда не верила в них, однако ее буйное воображение всегда столь ярко иллюстрировало слова рассказчика, что ноги начинали предательски дрожать. Вот и сейчас, предвидя такое развитие сюжета, девушка покосилась на стул. Отто перехватил ее взгляд и тут же жестом пригласил присесть. Второй стул достался Ванде Грифитц. Мужчины приткнулись кто куда. Бриджерса не прерывали. Продолжая бубнить свою историю, он занял место у стола, словно за профессорской кафедрой.

– Объект, о котором я говорю, представлял собой сгусток энергии, неподвижно висящий в космическом пространстве. Излучение являлось настолько плотным, что поддавалось оптическому наблюдению, но в то же время не регистрировалось приборами внешнего контроля. Не видя опасности, командир звездолета решил подойти вплотную к источнику… Об этом гласила последняя запись, сделанная в бортовом журнале. Корабль вернулся к Земле в автоматическом режиме. Полностью исправный, но с мертвым экипажем. Самым необычным и ужасным являлось то, что тела всех астронавтов были изуродованы чудовищными мутациями, от которых они и умерли. Ну, представьте себе, когда ребра закручиваются внутрь и пробивают сердце или позвоночник прорастает сквозь…

– Полковник, вы несколько отвлеклись. – Отто, глядя на бледнеющее лицо Луизы, вынужден был оторвать Бриджерса от смакования патолого-анатомических изысков.

– Ну, ладно, как хотите. – Рассказчик пожал плечами, удивленный, что его прервали на самом интересном месте. – О чем это я? Ах да, корабль вернулся. Помимо трупов, других аномалий на нем не обнаружили. Осмотр ничего не дал и уже подходил к концу, когда кто-то из экспертов обратил внимание на запасы сжиженных газов. В емкостях что-то шуршало и постукивало.

– Неужели морунги? – в один голос выдохнули разведчики.

– До морунгов еще было далеко, но мыслите вы в правильном направлении, – кивнул инженер. – В резервуарах действительно оказались газообразные существа. Правда, очень примитивные. Если их сравнивать с эволюцией живых организмов, то это был уровень амеб, причем хлипких и нестабильных.

– Все зависит от газа, – предположил Ян.

– Браво! Хватаете на лету, – искренне восхитился смекалкой Микульского полковник. – Недоставало того базового элемента, без которого невозможно построить прочные, долговечные молекулы. Не буду утомлять вас ходом исследований, а сразу скажу, что такой элемент был найден. Уже через полгода к источнику неизвестной энергии ушел корабль, на борту которого находились образцы с кремниевыми смесями. Эксперимент полностью удался, и мы получили первый стабильный живой организм, причем с явными признаками интеллекта. Это был головокружительный успех! Вы ведь понимаете, как нам требовались помощники в освоении космоса? Бесстрашные, преданные и практически неуязвимые, они могли идти впереди человека, принимая на себя первый удар стихий. Для создания именно таких существ и был создан автоматический научный комплекс «Ева». Он повис в космосе, выражаясь фигурально, заключив в свои объятия этот загадочный сгусток энергии. К «Еве» осталось лишь подгонять челноки с газом и забирать, так сказать, готовую продукцию.

– Но людям приближаться к станции не рекомендуется? Я правильно понял? – задумчиво уточнил Микульский.

– Так точно, это верная смерть. И «Ева», и транспортные челноки полностью автоматические.

– Хорошо устроились! – заметил Мартинес. – Клепают себе морунгов, и никакой Лабиринт им не нужен.

– Хорошо-то хорошо, да не очень, – покачал головой инженер. – Морунги – создания недолговечные. Их можно использовать максимум месяц.

– А что происходит потом? – навострил уши Микульский.

– Потом они гибнут. У них заканчивается энергия, словно батарейки садятся.

– Ну, это ваши морунги. Они у вас, видать, бракованные получаются, – усмехнулся Ян. – А вот те, что водятся на Агаве, живучие, будто кошки. У них, должно быть, и впрямь семь жизней.

– Ничего не могу сказать. Никогда не видел морунгов с Агавы. Да и вообще тема этой странной планеты закрыта для обсуждения. Сверхсекреты проекта являются прерогативами исключительно Верховной Лиги.