***

Такого в своей прошлой жизни, в мире, где я потеряла всё – я бы ни за что не нафантазировала. Могла ли я себе представить, что мой живой отец будет вести меня под венец? Что у меня будет брат, отпускающий шуточки по поводу моего платья? Что моя живая мамочка будет украдкой вытирать слёзы радости, а сама я выйду замуж за одного из богатейших и красивейших мужчин в стране, за мужчину, который своим взглядом кладёт к моим ногам свою душу? За того, кого без памяти люблю.

К пышным свадьбам я относилась весьма скептически – масса неудобств, затраты, сплошные нервы, и так мало трепета самого таинства.

Пожалуй, единственный и самый захватывающий момент – это когда невеста идёт к алтарю, к тому, кто ожидает её там.

Я не смотрела по сторонам на гостей, мне они были до лампочки. И ног под собой, по-моему, я тоже не ощущала, такое впечатление что я плыла по воздуху, а папа держал меня под руку, только для того, чтобы я не взмыла под купол. В это время я не отрывала своего взгляда от Эйдана. Не от его безупречного вида, а от тех глаз, которые притягивали меня к себе.

Медово-зелёные, теплые, ясные – они лучились бурлящим восторгом.

И глядя на это лицо, только я знала, какие усилия он на самом деле прилагает, чтобы сдерживаться. Ему бы больше понравилось не медленное величественное шествие невесты, а самому схватив меня за руку, пробежать по проходу, выдохнув слова своей клятвы, надеть мне на палец кольцо, быстро чмокнуть в губы, перекинуть меня через плечо и оттащить в машину, где бы по ходу он смог стянуть с меня это ужасное платье и заняться любовью. Но он этого не сделает – сегодня он отдаёт дань своему положению и светским традициям. Мы должны чинно и степенно выдержать этот маскарад. Но я всё же трепещу от волнения, когда он берет меня за руки, чтобы произнести речь:

– Однажды наступил день, когда в моей темноте взошло солнце, – заговорил Эйдан, и его голос в этой гробовой тишине звучал как волшебный инструмент, громко и мелодично. – Мой мир был развеян в пыль, но вот две частицы столкнулись и мой мир возродился заново. В нём была тысяча дорог, тысяча лиц и звуков, но из всего этого множества для меня есть только одна дорога, ведущая к тебе. Из тысяч лиц в толпе – я вижу лишь твоё лицо, а в море звуков больше всего я люблю стук твоего сердца. Кира, первая мысль, которая приходит мне в голову, когда я открываю глаза – она о тебе. Ты моё тепло, моё упоение, единственное укрытие для моей души. Я могу жить только тобой или не жить совсем. В минуты слабости, и в моменты удачи я подставлю тебе своё плечо, только люби меня Кира. Навеки твой. Навеки моя. Навеки вместе.

Он произнёс это с такой искренностью и любовью, что мои глаза невольно застелили слёзы от подобной проникновенной романтики. Это было просто что-то неимоверное. Когда я выдавила слова своей клятвы – я услышала, как начала всхлипывать моя мама. Люди почему-то плачут от счастья, и счастья Эмили было как раз столько, чтобы его хватило заслонить меня от ненависти матери Эйдана. Рядом с этой женщиной, у окружающих от её холодности начинал пар валить изо рта. … А мне было не до неё. Мой муж, надев мне на палец кольцо, собирался меня поцеловать, что мы и сделали с нескрываемым удовольствием.

… Мы всё принимали и принимали поздравления, говорились какие-то речи. Эйдан даже давал интервью журналистам. Мы много танцевали, правда я танцевала только лишь с Эйданом, ни с кем другим он меня просто не отпускал, упрямо поджимая губы. Вместо шампанского мне в бокалах подносили воду, потому что мой муж не желал, чтобы его новоиспеченная супруга была подшофе. Я думала, что сюрпризом было отсутствие на нашей свадьбе Натана, но, когда я услышала позади себя знакомый голос – я ужаснулась, на что им пришлось пойти ради сюрприза. Потому что … обернувшись я собственными глазами увидела … Грэга.

– Нанит?! – настолько настежь мои глаза, наверное, ещё не были. – Как???

– Тот год, что мы были не вместе, я подключил все свои ресурсы, чтобы продвинуть проект твоего друга и с этой стороны. Мы общались с ним через ваш передатчик. Моим учёным, под руководством Грэга удалось воссоздавать временный коридор между параллелями, – пояснил Эйдан.

– И я специально прибыл на твою свадьбу, – гордо выпятил грудь Нанит.

– Вы оба меня пугаете, – серьёзно процедила я, сверля их подозрительным взглядом. – Зная безумие одного и амбициозность другого. Вы ведь что-то задумали?

– Н-у-у-у, – усмехнувшись, протянул Эйдан. – Когда-нибудь в учебниках напишут, что началом новой эры послужила любовь финансового магната и девушки полицейского из параллельной версии.

– Человечеству пора выходить на новый уровень Кира, – вступился Нанит. – Эйдан он не только без ума от тебя, он ещё и поможет мне, то есть науке.

– Отлично, будем дружить парами. Эйдан, я, ты и наука, – проворчала я. – Ты ведь заботишься о человечестве, а не о своём эго? А, мой четырёхглазый гений?

– Это огромный прорыв, но впереди ещё долгий мучительный процесс становления. Перемены не произойдут мгновенно, пройдут годы, ты успеешь состариться и насладиться жизнью с любимым человеком. Тебе не придётся становиться в ружьё, охраняя границы между мирами, – Нанит облегчённо вздохнул, будто он убеждал не меня, а себя. – Лучше радуйся. Вон как я тебя удачно пристроил.

Эйдан рассмеялся, обнимая меня.

– Он забавный, твой друг. И он получит всё что пожелает, потому что я прижимаю тебя к себе, лишь благодаря ему.

– И я люблю тебя Эйдан Прайс, – улыбнулась я. – Чудесный выдался день – ведь в нём был ты.

ЭПИЛОГ

Вскинувшийся на меня взгляд тут же теплеет. Он проделывает это каждый раз, даже если мы не виделись часов шесть. Смотрит как обычно. Обычно – это когда планета под тобой начинает раскачиваться, и ты словно Алиса, падающая в кроличью нору. Ох уж эти незабываемые глаза! Меня тешит, что этот мужчина принадлежит мне, что эти губы целуют только меня, и только я знаю об оттенках его души.

– Я была вынуждена отправиться на поиски своего мужа, нарушив его завет не покидать дом без его сопровождения. Но мне очень нужно было поговорить с тобой Эйдан. Кстати, секретаря на месте нет, а охрана сказала, что у меня имеются привилегии входить без предупреждения.

– Такая поблажка должна тебе о чём-то говорить, – улыбнулся мне Эйдан. – Я так понимаю разговор предполагает спор, раз ты не захотела дождаться меня дома? Дома для тебя нежелательно чтобы слышал Мэтт, в ресторане посторонние. Мне стоит напрячься?

– Ты и так напряжен в последние дни. Но я понимаю, у тебя намечается сделка века, а ещё ты курируешь секретные научные исследования межпараллельных тоннелей, – у меня не получается скрыть упрёк в голосе. – Хотя я здесь не для того, чтобы капризничать по поводу того, что уже через полгода после свадьбы мне иногда катастрофически не хватает тебя рядом, – отодвигаю со стола бумаги и сажусь перед ним.

Как же хорошо он меня уже знает! Мои взгляды и повадки уже дали ему понять, что тема разговора ему не понравиться. Поэтому он не торопиться. Лениво стягивает галстук, сбрасывает пиджак, становится напротив меня, опираясь руками о стол, и тянется ко мне губами. Контратака поцелуями. Он не хочет этого разговора, неоднозначно намекая мне об этом.