– Она… Сошла с ума. Если бы я знал, что она в таком состоянии, я был бы помягче… Потерпел бы с нею еще немножко, помучился… Но поставьте себя на мое место!

И, напоровшись на взгляд следователя, как на колючую проволоку, чуть слышно добавил:

– Я с нею больше не мог.

– Почему у нее в сумке оказалась еще и зубная щетка?

– Простите? – ошеломленно переспросил Борис.

– Зубная щетка, новенькая, в упаковке. Она что – собиралась съезжать со своей квартиры? Не хотела ночевать дома?

После немой паузы Борис ответил, что в конце концов любой человек имеет право купить зубную щетку взамен старой. Стоматологи даже рекомендуют почаще их менять. После этого растерянного и одновременно язвительного заявления его отпустили.

* * *

Лицо Марии напоминало урок математики. Дважды два – четыре – вот что было на нем написано, когда женщина с вызывающим видом уселась перед следователем. Женщина смотрела так вызывающе, будто ее смертельно оскорбили и теперь она собирается за себя постоять.

– Все это сделала Настя, да? – она заговорила первой. – Так я и знала, что девочка еще доставит мне проблем.

– Почему?

– Она слишком много на себя взяла, – женщина, весьма элегантно одетая в деловой костюм, принялась вращать на пальце обручальное кольцо – весьма неказистое, потертое. Потом поправила массивный браслет и отчего-то улыбнулась ему – будто старому верному другу. – Ей казалось, что она может заменить вас. Я знаю, что случилось с ее женихом. Это – правда?

– Правда.

– Ужасно, – Мария слегка нахмурилась. – Полагаю, это должно было на нее повлиять… Вы понимаете, о чем я?

И так как ей ответили, что не понимают, женщина объяснила. Она сказала, что Настя производит на нее впечатление очень странной девицы – углубленной в свой внутренний мир, а если еще вернее – вцепившейся в одну идею.

– То есть вы хотите сказать, что у нее навязчивый бред?

– Именно, – обрадовалась Мария, внезапно ощутившая поддержку. – А как еще это можно назвать? Бросил тебя жених – ну, расслабься, забудь. Найди другого парня… А получается – она все чего-то ждала, потом узнала, что случилось, начала свое расследование. Результатов – никаких. Нашла только паршивого пса из кафе, познакомилась с отцом этой несчастной Юлии да еще просила меня узнать, где я…

– Где вы – что? – спросил следователь после того, как пауза продлилась больше минуты. Мария качнула старательно причесанной головой:

– Неважно. Но у нас и знакомство-то началось с того, что я сказала: «Где-то я прежде видела эту женщину». Ну, Юлию. То есть в тот вечер, когда она повесилась, я ее видела не впервые. А барменша говорила, что она впервые туда пришла.

– Так и есть.

– Ну и вот. Эта несчастная Настя так и вцепилась в меня. Вынь да положь – вспомни!

– А как по-вашему, зачем ей это было нужно?

Мария улыбнулась:

– По-моему, ей просто нечем было заняться. Я так и не вспомнила. Но все просто – если эта женщина была знакома с Борисом… – она сделала непроницаемое лицо, но было видно – эта мысль все-таки причиняет ей боль, – тогда она вполне могла бывать в ресторане, где бывал и он. И в офисе его приятеля. А это все рядом. Я могла заметить ее лицо где-то на улице. Можно идти?

Ее попросили немного задержаться и задали еще несколько вопросов о муже. Мария нервно ерзала на стуле и отвечала сквозь зубы.

– Да, я встретила его случайно. Узнала сразу. Мы познакомились. А что такого? Он вскоре предложил выйти за него замуж. И я вышла.

Она метнула в следователя грозный взгляд.

– Уже и это запрещено?

– Нет, конечно. Я вас даже могу поздравить.

– Спасибо, – она решительно встала: – Ну, а теперь я могу идти? Кстати, эта девушка…

– Анастасия Зотова.

– Мне ее фамилия безразлична. Она не в своем уме. Говорит, что живет с каким-то парнем, с которым даже не спит.

Следователь покачнулся на стуле. Когда он пришел в себя, то попросил некоторых разъяснений. Почему из того, что он услышал, следует, что Зотова не в своем уме? Мария внезапно покраснела:

– Я к тому все говорю, что верить ей нельзя! А я вижу, что вы ей верите! Зачем она нас с мужем сдала – для чего? Кто из нас виноват? Мы обычные люди, у нас своя жизнь, а она смотрит на нас как на потенциальных убийц!

Она пыталась держаться независимо, но еще долгое время после того, как Мария покинула кабинет, ей приходилось прикладывать ладони к пылающим от стыда щекам. Во взгляде следователя она прочла ясное замечание: «Эге, вот ты какая, матушка…» «Он смотрел на меня как на распутницу… А почему? Потому что сумасшедшая ему нравится больше и он ей верит! Боже… Ведь у нас будут огромные проблемы, если не поймают убийцу этого Николая. Уж они что-нибудь скомбинируют. Нужно было держать себя в руках!»

* * *

– Простите, – Настя едва могла поднять глаза. – У меня это как-то само собой вырвалось. Я не собиралась вас выдавать.

Валерьян Тимофеевич выглядел серьезнее обычного. И, пожалуй, – устало. Он как будто разом постарел на несколько лет.

– Я сказала Марии, что ищу для нее замену… Но я не думала, что она все немедленно передаст мужу.

– А я и не удивляюсь этому, – ответил тот, внимательно рассмотрев сигару, которую все время вертел в пальцах. – Наш голубчик умеет управлять женщинами.

Настя подняла глаза:

– Вас я выдавать не собиралась. Теперь я точно знаю, что уволена. Я и сама уйду. Скажите только – зачем вам нужно, чтобы они расстались?

Начальник – то есть уже бывший начальник, как полагала девушка, – откусил и выплюнул кончик сигары. Он всегда поступал варварски, хотя на его столе стояла изящная машинка для обрезания сигар. Потом достал длинные восковые спички, очень впечатлявшие Настю, и бережно закурил. Посмаковав дым, задумался вслух:

– Да, лучше было бы, чтобы они расстались. И для нее, и для него.

– Но почему?

– Я знаю его не первый год, – сказал он. – Не могу сказать, чтобы я гордился этим знакомством. Присядь. Никто тебя не увольняет.

Настя села. Она вошла в этот кабинет с твердым намерением как можно более достойно оформить свой уход. Но сейчас все менялось на глазах. Она просто не могла узнать своего начальника – он выглядел таким задумчивым, сосредоточенным…

– Понимаешь, Боря постоянно попадает в какие-то заварухи, – продолжал тот, артистически выпуская дым. Кольца расширялись, расплывались, входили одно в другое… Настя даже забыла о своей нелюбви к табаку и зачарованно следила за их перемещениями.

– Ему всегда нужна помощь. Поскольку я рядом – помощи он просит у меня. Ну, я тоже стараюсь подстраховаться, когда открываю ему кредиты. Никто меня за это не обвинит. Моя доброта – мой враг. Мог бы вообще с ним не связываться. Но знаешь, что самое удивительное?