и Эспаньолы, держась далеко от островов, дабы остаться незамеченным. Ночью флотилия втянулась в узкий пролив между Эспаньолой и Тортугой и ранним утром 10 января 1654 года подошла к Бас-Теру.

Прежде чем развернуться строем в виду вражеской гавани, эскадра разбилась надвое: четыре галиона и несколько галиотов двинулись прямо к порту, а остальные замерли на рейде. Загрохотали пушки Скального форта. Им ответили залпы испанских судов.

Огонь береговых батарей всегда более прицелен, а в описываемую эпоху разница была особенно чувствительной. Тем не менее, несмотря на сильный заградительный огонь, испанские корабли продолжали движение.

Плотные клубы черного дыма окутали Бас-Тер. Когда порывы ветра разгоняли его, испанцы могли видеть, как группы вооруженных людей спускались из форта к причалу, да и в самой гавани наблюдалось движение. Несколько флибустьерских судов отвалили от пирса, таща на буксире весельные шлюпки.

Испанские капитаны приняли меры, чтобы не дать пиратам пойти на абордаж. Однако, к своему удивлению, они узрели, что флибустьерские суда, не выходя из гавани… начали тонуть. Кавалер де Фонтенэ распорядился затопить их, чтобы не дать врагу подойти к берегу. Орудия форта изрыгали огонь. Казалось, предпринимать высадку десанта в таких условиях невозможно.

Но никто и не собирался этого делать: нападение на Бас-Тер в лоб было лишь отвлекающим маневром.

Пока грохотали пушки и все внимание было сосредоточено на гавани, оставшийся галион с несколькими галиотами тихонько исчезли с театра военных действий и приблизились к берегу в точке, отстоявшей примерно в одном лье к востоку от Бас-Тера. Берег там не был укреплен. С галиотов высадился штурмовой отряд с мулами, орудиями и ящиками с боеприпасами. Пушки и ящики были тотчас погружены на мулов, и отряд двинулся вглубь острова. Все было проделано так быстро и слаженно, что не оставалось никаких сомнений: операция была тщательнейшим образом подготовлена, а возможно, и отрепетирована.

В точности не известно, каким способом испанцам удалось втащить пушки на крутые склоны южного побережья. Узенькие осыпающиеся тропки не позволяли подниматься там даже по двое в ряд, и французы жили в уверенности, что нападения с тыла не последует. Тем не менее факт остается фактом: испанцы установили на вершине соседней гряды батарею из десяти орудий и открыли с тыла огонь по Скальному форту. Они рассчитывали, что внезапное и массированное нападение сломит сопротивление французов за несколько минут.

Но Фонтенэ громовым голосом приказал строить под огнем дополнительный бруствер. Пленные и рабы вряд ли могли считать удачей, что именно им досталась эта работа. Кстати, подобные сооружения и в современной войне возводят под орудийным огнем при бомбардировке с воздуха, так что участь саперов никогда не была завидной. В XVII веке бруствер клали из двух рядов бревен, а пространство между рядами, шириной около метра, заполняли землей. Техника эта была испытана к тому времени многократно, да и, в сущности, мало изменилась за последующие века. В период Первой мировой войны пехоте приходилось прятаться за куда менее солидными заграждениями, так что нас не должно удивлять, что защитникам форта на Горе удалось продержаться несколько дней.

Испанские корабли били в упор из всех орудий. Порт и селение Бас-Тер всю светлую часть дня находились под разрушительным огнем. Чтобы спасти остатки судов, губернатор распорядился вывести их из гавани и поставить между полузатонувшими собратьями. Колонисты и негоцианты Черепахи без малейшего удовольствия лицезрели картину уничтожения своего имущества: ярким пламенем пылали их дома и набитые товаром склады. Вполне резонно предположить, что немалое число этих пацифистов страстно желало найти общий язык с испанцами.

Нападение испанцев на французскую Тортугу. Рисунок времен «береговых братьев». XVII в.

Фонтенэ держал защитников форта в железной узде, проявляя личную отвагу. Когда ему сообщили, что на редут снизу явилась депутация жителей, которые хотят обратиться к нему, он поначалу решил, что горожане Бас-Тера пришли предложить свою помощь. Однако услышал он совсем другое:

– Мы полагаем, господин губернатор, что у нас нет иного выхода, кроме как капитулировать…

Глава депутации едва успел закончить фразу, как рухнул, сраженный пистолетным выстрелом в лицо. Остальные представители общественности бросились наутек.

К моменту нападения цейхгауз[15] на Горе был битком набит порохом и ядрами. Но в трюмах испанских судов суммарный боезапас был в пять-шесть раз больше. Испанский адмирал, приказавший вначале считать ядра и меры пороха, облегченно вздохнул, когда убедился, что огонь французских батарей начал стихать. А затем вражеские орудия замолчали. Немного погодя ему доложили, что губернатор Тортуги готов вести переговоры о сдаче.

Фонтенэ добился почетных условий: побежденные сохранили знамена и личное оружие, никаких пленных – губернатору было разрешено покинуть остров с тремя сотнями солдат и негров. Испанцы даже позволили ему остаться на острове столько времени, сколько потребуется для подъема затопленных кораблей.

Солнце нещадно слепило глаза, когда кавалер де Фонтенэ во главе своего войска маршировал к порту сквозь строй испанских солдат, выстроенных в два ряда с оружием на изготовку. Над Горой гордо развевался кастильский флаг. Большинство жителей Бас-Тера высыпали проводить своих прежних хозяев. Все проходило в полном молчании; лишь когда шлюпки отвалили от берега, кто-то в толпе крикнул:

– До скорого!

Весть о потере Тортуги дошла до Парижа весной 1654 года, не вызвав там никакого волнения. Францию все еще терзали раздоры Фронды, страна с любопытством приглядывалась к юному королю, которого только что венчали на царство в Реймсе. Единственными заинтересованными лицами были акционеры Компании островов Америки[16], горстка банкиров и негоциантов плюс несколько личностей из самых различных социальных слоев, объединенных лишь тем, что они побывали в свое время в Америке, а посему охотно искали общества друг друга. Среди них был и некто Жереми Дешан, обитатель перигорского имения Россе, младший отпрыск старинного дворянского рода. В этом качестве он не мог рассчитывать вступить во владение имением и жить на доходы с родовых земель. Поэтому в 1641 году он отправился в Вест-Индию и жил на Тортуге при печальной памяти губернаторства Левассера до 1651 или 1652 года. Чтобы быть совсем точным, Жереми не просто жил, а плавал на одном из флибустьерских судов, возможно, даже командовал им. Вернувшись во Францию с тугой мошной, он зажил тихо, – во всяком случае, на родине он не заставлял говорить о себе.

Острова Эспаньола и Тортуга. Испанская карта. 1658

В 1654 году он узнал о потере Тортуги. Вскоре до него донеслись известия о неудачной попытке кавалера де Фонтенэ отбить остров (силы были слишком малы), после