— Замечательно, — прошептал Мэтт.

Она выглядела чудесно. На ней был летний костюм-двойка, волосы зачесаны назад, губы накрашены красной помадой. Он стоял рядом с фантазией любого школьника. Он взял Дженнифер за руку, когда услышал приближающиеся к двери шаги матери.

Дверь распахнулась, и он удивленно уставился на мать. Мэтт заморгал, а Сандра улыбнулась им обоим. Мэтт снова моргнул. Черт, какие у нее проблемы? Не сбежит ли теперь от него Дженнифер еще до обеда?

— Привет, — поздоровалась его мать, протягивая Дженнифер руку и улыбаясь, — ты, должно быть, Дженнифер. Добро пожаловать.

— Это вам. — Дженнифер протянула цветы.

— Фрезии! Мои любимые цветы! — Сандра понюхала букет и пригласила всех войти.

Мэтт угрюмо посмотрел на нее. Что это с ней? Она что, хочет разбить ему жизнь? Пока они следовали за Сандрой по коридору на кухню, он шепнул Дженнифер «прости», но она сделала вид, что не заметила этого. Он смотрел, как мать включает чайник и ставит на стол чашки.

Ее волосы были убраны в привычный хвост, джинсы были самыми потертыми, а на розовой футболке, расшитой блестящими звездами, на груди было написано: «Гребаная идиотка».

— Ну, — улыбнулась «гребаная идиотка», — кто хочет чашку чая?

— Мне нравится ваша футболка, — захихикала Дженнифер, заметив шутку.

— Правда? — заулыбалась мать Мэтта. — Я рада. Я подумала, что это может помочь растопить лед. Купила на рынке за два с половиной фунта.

— Это просто нечто! — громко рассмеялась Дженнифер.

— Отлично. — Мать Мэтта подняла цветы. — Ты знаешь, что с ними делать? Поставь их в вазу, пока я готовлю чай.

— Да, конечно, — сказала Дженнифер.

Сандра смотрела, как аккуратно она поставила цветы в вазу. Дженнифер вопросительно взглянула на нее:

— Все в порядке?

— Да, — кивнула Сандра, — тебе не кажется, что ты слишком опытна, чтобы встречаться с моим сыном? — серьезно спросила она.

Мэтт улыбнулся, а Дженнифер залилась смехом. Мэтту пришло в голову, что сейчас самое время уйти, и пошел посидеть в другой комнате. Его мама встретилась с его девушкой. Его девушке был двадцать один год. Он не был девственником. Он смотрел в окно через прозрачные занавески и прислушивался к смеху, доносившемуся с кухни. Он был мужчиной. Он не мог дождаться завтрашнего дня, когда можно будет все рассказать одноклассникам.

Неподалеку от дома Мэтта в своей квартире сидел Хью и смотрел в окно. Он был окружен тишиной. Он позвонил на работу и сказался больным, что, в общем-то, было недалеко от истины. Он просто знал, что не сможет пережить еще один день, если ему придется притворяться, что все хорошо: шутить с коллегами, улыбаться начальству и концентрироваться на собраниях. Он просто больше не мог это делать. Он чувствовал, как его охватывает паника. Его все время трясло. Это началось вчера, после того как он пришел на работу, и продолжалось целый день. Он думал, что успокоится, когда вернется домой. Но и ночью ничего не изменилось. Он не мог расслабиться, не мог думать, не мог даже смотреть телевизор. Он ничего не мог делать.

Он так и не уснул. Он включил радио, но не понимал ни слова. Возможно, стоит заскочить сегодня в кафе и повидаться с Кэти. Было бы неплохо поговорить с кем-нибудь, с кем действительно можно поговорить. С кем-то, кого он когда-то любил. Ему станет лучше. Он зажал рот рукой, пытаясь удержать рвущийся наружу отчаянный крик.

Придя на работу в четверг утром, Кэти почувствовала себя очень обиженной. Частично из-за того, что Дэн так и не позвонил ей после всех оставленных ею сообщений, но в основном из-за того, что она выставила себя такой идиоткой. Сколько раз она умудрилась ему позвонить? Господи, она должна была быть его менеджером, но как он может уважать ее, если она даже сообщение на автоответчике толком оставить не может. Она понимала, что вряд ли стоит винить его в том, что он не перезвонил, — у него, наверное, живот заболел от смеха, когда он прослушал все ее сообщения, — но тем не менее она его обвиняла. Весь вечер она ждала его звонка. До полуночи она не ложилась спать, уверяя себя, что Дэн сейчас на какой-нибудь затянувшейся встрече, но еще может позвонить. Потом она не могла уснуть до трех ночи. Не стоит и упоминать, что утром она была совершенно разбитой. А учитывая, что до вечеринки оставался всего один день, это было совершенно лишним. Придя на работу, она обнаружила, что Дэн не появлялся. Но на этот раз он даже не позвонил объясниться. Что происходит? Он собрался бросить их всех?

В то же время ее собственные планы об уходе тоже не слишком ладились. Приобретение Старого чайного магазина шло не совсем по плану. Несмотря на то что мистер Блатчетт хотел продать это кафе кому-нибудь, кого знала его мать и кто хорошо знал местное население и имел управленческий опыт, и несмотря на то что он был хорошим человеком, не пытающимся сделать деньги на кафе, которое его мать лелеяла как собственного ребенка, он весьма благожелательно хотел получить за него десять тысяч фунтов. Кэти могла собрать полторы тысячи, и то одолжив часть суммы у родителей. А мистер Блатчетт не соглашался уступать даже пятьсот. Цена была назначена, и можно было либо соглашаться, либо забыть об этом.

Кэти понимала, что ей вряд ли удастся заполучить это кафе, и чувствовала себя подавленной. Как можно не получить того, чего хочешь, если хочется так сильно? Она понимала теперь, почему так долго откладывала решение. Долбаное чувство самосохранения. А теперь, когда она знала, чего хочет, когда хотела этого больше всего на свете, она не могла ждать. Жизнь слишком коротка. Она страстно хотела купить кафе мистера Блатчетта.

И, как всегда, все шло не так. Дэна не было, и она ничего не могла ему рассказать. Она даже не могла поговорить об этом со Сьюки. Она так хотела рассказать ей, как все изменилось, что это Сьюки своей прямолинейностью положила этому начало, признаться, что Сьюки изменила ее жизнь, но нет. А если и не это, то хотя бы просто поговорить, обменяться шутками, саркастическими комментариями, пожаловаться. Но Сьюки отказывалась даже смотреть в ее сторону, и Кэти чувствовала себя очень одинокой. Она попыталась поговорить с Пэтси, но от этого только острее почувствовала одиночество.

Когда в кафе начали появляться пригородники, Пэтси нигде не было видно. Так что Кэти и Сьюки пришлось работать вместе.

— Один капуччино с двумя ложками сахара, один круассан и шоколадку «Марс», — сказал первый, самый ранний клиент.

— Диета продвигается прекрасно? — спросила Кэти, заворачивая круассан, пока Сьюки занималась кофе.

— О нет, — засмеялся клиент, — я с этим завязал много лет назад.

— Правда? — переспросила Кэти.

— Да, — ответил клиент, забирая шоколадку.

Без тени улыбки Сьюки протянула пригороднику капуччино.

— Давайте три с половиной фунта, и она от вас отстанет, — сказала она.