– Куда ты запропастился? Обещал приехать, а сам исчез. Я тебя обыскалась!

– Я был дома с детьми и женой.

– А как же мы?

– Нас никогда не было, но, несмотря на это, я совершил глупость, обо всем рассказав. Да, не отрицаю, меня привлекли твои молодость и красота, твоя непосредственность. Но за последние два месяца я осознал, что всегда любил, и буду любить только одну женщину, и никогда ее не оставлю: она неотделима от меня, как и музыка, которую я пишу. Быт охладил наши чувства, что, наверное, и позволило тебе добиться моего расположения, засомневаться. Но впредь между нами ничего не может быть!

– Но… – хотела она что-то возразить, но Женя не позволил.

– Из-за своей непредусмотрительности я причинил много боли самому близкому для меня человеку, хотя она словом со мной не обмолвилась, даже не закатила скандал. Но я чувствую эту глухую боль, которую унять невозможно, пока два сердца вновь не забьются вместе…

– Расставаться всегда больно…

– Ты еще совсем молода и ничего не понимаешь в жизни. Порой своими необдуманными поступками мы раним тех, кто меньше всего этого заслуживает. К тому же у нас дети. Их я никогда не оставлю…

– А как же я? – слезно спросила она.

– Что ты? Ты еще молода, у тебя вся жизнь впереди. А мне уже скоро перевалит за пятый десяток…

Пока слушала их разговор, не заметила, как вернулся Кирилл и что-то начал мне говорить. Я не сразу сообразила, что происходит, просто уставилась на него и молчала.

– Лесь! – обратился ко мне Кирилл еще раз и потрепал по плечу, и только тогда я пришла в себя. – Что случилось?

– Там… – начала я, но, опомнившись, вытерла слезы, залившие лицо. – Я не очень ужасно выгляжу?

– Что происходит?

Я ничего не ответила и решительно открыла дверь. Женя по-прежнему стоял со скрещенными руками возле стола и опирался на него, а та девица – напротив него, но услышав шум открывающейся двери, обернулась. Женя тоже переменился в лице. Я старалась не смотреть на нее и скрепя сердце произнесла:

– Жень, посмотри, пожалуйста, я где-то на столе оставила телефон. – Он обернулся и сразу же его увидел. – Захвати его.

Следом раздался голос Кирилла:

– До пресс-конференции пять минут, пора бы уже поторопиться и занять свои места.

– Да, я иду… – отозвался Женя и направился к двери, а поравнявшись со мной, протянул телефон и спросил. – Пойдем?

– Я тебя догоню, только перезвоню Надежде Самсоновне. Она звонила. Возможно что-то срочное…

Он не настаивал и молча вышел. Та девица сразу же выскочила из гримерки и хотела последовать за ним, но Кирилл ее остановил:

– Журналисты проходят с другой стороны! – и показал ей на дверь.

– Какое невинное лицо! Но какие темные мысли скрывает! Я бы никогда на нее не подумала.

– Пойдемте… – спокойно произнес Кирилл.

Я одобрительно кивнула головой и взяла его под руку. Хоть я и пыталась выглядеть уверенно, но ощущала неимоверную дрожь во всем теле. Кирилл это почувствовал и, положив ладонь поверх моей, прошептал:

– Вы вся трясетесь!.. Зачем нужно было лезть в самое пекло? Все само бы утряслось.

– Это было необходимо… – отозвалась я. – У вас сегодня важный концерт и я не хочу, чтобы по моей вине что-то пошло не так. Поверьте, от этого никому не будет лучше. А что до меня… то я вполне могу выяснить отношения дома наедине. Поэтому все в порядке… Конечно, насколько это возможно в данной ситуации! Иногда я не понимаю, как умудряюсь попадать в такие нелепые переделки! У меня дар прям какой-то!

Кирилл улыбнулся и ободрительно произнес:

– Главное, все закончилось.

– Надеюсь… Кир, вот скажи, вы с Майей когда-нибудь попадали в такие ситуации?

– Уж извольте! – резко возразил Кирилл, что я от неожиданности даже остановилась. – Если вы за десять лет не перешли на «ты», то теперь попрошу вас не делать этого. – Я улыбнулась. – Я слишком привык к такой официальности, будто я гуру или сэнсэй, к которому обратились за советом. Знаете, как у меня в такие моменты зашкаливает самооценка?!

– Кир!.. – и еще больше заулыбалась.

– Вы почти смеетесь, это хорошо!.. А что касается вашего вопроса, то нет, они бы разрушили наши отношения, потому что Майя не вы. По-моему, я вам сразу сказал, что у Жени сложный характер. А вы, как никто другой, можете обуздать его, потому что даже мне порой хочется залепить ему хорошенькую оплеуху.

Я усмехнулась. Незаметно мы подошли к залу, где будет проходить пресс-конференция: я хотела подождать в стороне, пока все не закончится, но Кирилл попросил меня присесть рядом с Женей.

– Зачем? Я могу и здесь постоять!

– Пожалуйста, сделайте, как я вас прошу!..

Пришлось уступить. Я подождала, пока все рассядутся, и по настоянию Кирилла, присела с краю рядом с Женей, что заставило меня заволноваться: никогда мне не приходилось сидеть так, на виду у кучи журналистов.

Через пару минут защелкали фотоаппараты, и журналисты по очереди стали задавать вопросы о новом альбоме, о предстоящем турне… Потом кто-то спросил: «Что вы ждете от этого альбома?» После непродолжительного молчания Женя начал говорить, но слова давались ему нелегко. Я с удивлением взглянула на него и интуитивно взяла за руку.

– На этот альбом мы возлагаем большие надежды, потому что … – он перевел дыхание, – потому что он должен подытожить всю нашу творческую работу за двадцать пять лет существования группы и стать своего рода конечной точкой в карьере.

В груди болезненно защемило, а на глазах появились слезы. Я еще сильнее сжала руку Жени.

– Нет, это касается только студийной работы, концертную деятельность мы пока не собираемся прекращать. Тур в поддержку альбома продлится два года, также мы планируем снять еще пару клипов. Возможно, выйдет live-версия предстоящих концертов, как итог. А там посмотрим…

– С чем связано такое решение? Перемены в личной жизни имеют место?

– По-моему оно вполне закономерно на закате карьеры, – потом Женя взял мою руку и, коснувшись ее губами, добавил. – А что касается личной жизни все по-прежнему, без изменений.

Наши взгляды встретились, и я невольно улыбнулась.

– Еще вопросы?

– У меня есть! – воскликнула та девица, входившая в гримерку, и приподнялась.

Я устремила на нее взгляд: «Ну и вправду ни стыда ни