Многие ремесленники и представители других профессий, переехавшие в Сибирь, оставляют в европейской части России своих жен, нередко полностью вычеркивая их из жизни, и окунаются в сибирскую жизнь, заводя себе там новую жену.

Распорядки на сибирских пароходах не препятствуют контролируемому и неконтролируемому доступу молодых женщин в раздельные бани вместе с мужчинами. Помимо этого в банях гостей иногда ожидают несколько молодых девиц для более чем приятного времяпрепровождения. На селе люди ведут гораздо более благочестивый образ жизни, чем в городах; положительным фактором является то, что там молодежь в возрасте от 16 до 20 лет вступает в законный брак – хотя, с другой стороны, это слишком ранний возраст для женитьбы.

«Пьян, как сапожник» – гласит сибирская поговорка. Если подмастерье портного или сапожника способен оставаться трезвым и работать одну неделю, то на следующей неделе он выходной, и тогда он начинает обходить кабаки и танцевальные залы игорных домов, пока не заканчиваются все заработанные деньги, одежды отданы в залог или проданы, а вместо них остаются только старые лохмотья. Но подмастерье сапожника или портного редко когда работает или живет больше одной-двух недель у одного и того же мастера – чаще всего этот срок составляет пару дней, пока подмастерье не получает возможность стащить несколько кусков кожи, пару сапог или одежду и с ними исчезнуть. Когда мастера проявляют неосторожность и платят ищущим у них работу юношам несколько рублей задатком, те тут же исчезают и начинают искать работу у других мастеров, которым нужны подмастерья. Своих объединений или профсоюзов нет ни у мастеров, ни у подмастерьев, хотя последние умеют выступать единым фронтом и угрожать тем, что могут покинуть свои рабочие места, когда у мастеров особая нужда в работниках, выбивая тем самым для себя повышение зарплаты. Когда сибирские подмастерья кутят по воскресеньям, то возвращаются в мастерские не ранее чем в конце дня в понедельник, причем тогда им нужно похмелиться (выпить рюмку, чтобы вернуть потерянное равновесие, подкрепиться), и это нередко заканчивается тем, что они продолжают похмеляться днями и неделями, пока не остаются без денег, одежды, мебели и всего, что у них есть. Потом начинаются раскаяния, самобичевание, грусть, обещания исправиться. Но сила воли у сибирских подмастерьев, видимо, еще слабее, чем у остальных людей!

Невежлива и груба в Сибири обслуга не только мужского, но и женского пола. Редко когда девушка служит у одних и тех же хозяев долгое время. Каждый день от нее можно ожидать проявлений упрямства, скандалов и заявлений об увольнении – выполнить контракт до конца не представляется возможным, – и редко когда уход служанки проходит без шума и ругани. Такими же ненадежными и скверными в словах и делах, как и служанки, являются кучера – хотя тут иногда случаются исключения – им сложно угодить, и с ними непросто иметь дело. Может показаться странным, что место, где готовится еда, также является местом проживания слуг. Но именно так и обстоят дела: во многих, если не во всех городских семьях, содержащих слуг, кучера и повариху, те, как правило, не имеют никакого другого места для проживания в доме, кроме как кухня, которая чаще всего представляет собой небольшое однокомнатное строение, стоящее отдельно от дома в общем внутреннем дворе. Множество отвратительных прожорливых тараканов коричневого или черного цвета, живущих на кухне, также не способно поднять аппетит у гостя, который знает о ситуации в этом помещении и вынужден есть приготовленные там блюда.

Под потолком, над печью, на полу и стенах – везде водятся тучи летучих насекомых. В постели трудится тараканья рать, их лапки ощущаются везде, где ты пытаешься почесаться, спасаясь от назойливого зуда, вызванного хищными клопами.

Тщательно осмотрев хлеб и другие продукты питания, оставленные на кухне, можно обнаружить, что уже после полуночи они несут отчетливые следы того, что на них были насекомые.

Некоторые русские делают слабые попытки изводить постельных клопов, тогда как другие, годами прожив в их компании, становятся к ним практически равнодушными. Клопы коварны и могут перехитрить людей, заползая на потолок и падая в кровать на спящего, который тут же пытается выяснить, что произошло. Чтобы избавиться от тараканов, в деревнях суровой зимой часто оставляют дом на один-два месяца, чтобы изморить их голодом. В этом случае удается избавиться от тараканов, но редко когда проходит много времени после возвращения людей в дом, прежде чем он опять не станет ими охвачен.

Русские в Сибири состоят в многочисленных сектах. Наиболее распространенными являются кержаки, или староверцы, молокане, скопцы и лютеране – в число последних входит очень мало русских, а большинство там составляют сосланные курляндцы, лифляндцы и финны. Православные[84] крайне отрицательно относятся к первым трем сектам, их также преследуют власти. Строгое наказание скопцов за их нелепое издевательство над собственным телом благоразумно и правильно – если им дать контроль над человечеством, это закончилось бы его уничтожением. Эта секта не многочисленна, однако с каждым годом привлекает в свои ряды все больше последователей. Фанатикам платят большие деньги за то, что их калечат. Секта существует только благодаря своему хорошему финансовому положению. Скопцов ссылают в деревни в самых северных районах, где еще живут русские, а также направляют на каторги. Вообще достаточно легко отличить скопца от нормального человека: у него очень бледный цвет лица, округлые пухлые формы, женоподобное поведение, тонкий пронзительный женский голос, пышные волосы, но никакой бороды.

Кержаки отличаются от православных тем, что они никогда не поклоняются святым и иконам – или, по крайней мере, в совершенно незначительной степени. У них нет служителей культа, поскольку они полагают, что каждый человек может быть своим собственным священником. Они считают курение табака и потребление алкоголя грехом, и здесь им нужно отдать должное за их мудрую позицию: все, что губит тело и душу, а не идет им на пользу, должно быть признано греховным. Кержаки постятся как православные русские, они молятся луне, солнцу и звездам и ведут в целом примерный, если не отсталый, и спокойный образ жизни. Как и мухамедане, при молитве они используют молитвенную нить.

Молокане (от слова «молоко») обязаны своим именем тому, что питаются почти исключительно молоком и молочными продуктами. Насколько я помню, они никогда не едят мясо и бесчешуйную рыбу, в частности, это относится к таким вкусным видам рыбы, как угорь, осетр и налим.

Как и кержаки, молокане верят в триединого Бога, однако у них действует полный запрет на иконы. Они знают наизусть множество длинных молитв, и в каждом доме имеется Библия. Молокане, как и