о менталисте. Он чуть на смерть не замучил двух ни в чём не повинных детей и неизвестно сколько он вообще убил. И умереть вот так в своей постели от мастурбации, не понеся никакого наказания. Это несправедливо.

— Луи, в жизни нет вообще никакой справедливости, и ты, как вор, должен это знать.

— Веришь ли, нет, Марта, но я, как вор, верил в справедливость и придерживался своих моральных норм.

— Моральные нормы у вора? — удивилась Марта.

— А что тебя удивляет? Ты солдат, Марта, по сути профессиональный убийца, но и у таких, как ты, есть моральные нормы и кодексы. Например, зная тебя, я готов поспорить, что ты никогда не будешь убивать гражданских, даже если тебе это прикажут.

— Ладно, ладно, не кипятись, — Марта подняла руки вверх. — И что же у тебя за моральные нормы?

— Я никогда не воровал у нищих, — просто ответил Луи. — Но то, что тут происходило. К чёрту! Я сегодня напьюсь. Мне надо будет смыть это дерьмо.

— Я, пожалуй, к тебе присоединюсь. Только надо будет тут всё сжечь, прежде чем уйти.

— Кстати, насчёт трупов я могу сказать вам точно о масштабе деяний менталиста, — присоединилась к разговору Катя. — Это место — личное кладбище этого ублюдка, так что, Луи, не надо ничего рисовать на статуях и осквернять усопших.

— Я и не собирался. Но почему усопших и кладбище?

— А ты что, до сих пор не понял, или тебе ещё не сказали? Ну, тогда смотрите, — Катя толкнула одну из статуй на пол, гипс разбился и оттуда выпало небольшое мумифицированное тело, — мальчиков он отправлял убивать своих родителей, а девочек закатывал в гипс, на память.

— Е***! — Луи отпрыгнул от статуй. — И что все эти статуи?

— Угу. Он искал родственников, братьев с сёстрами, и всегда людей, зверолюды ему не подходили. Тут семь статуй, значит семь девочек, судьба их братьев неизвестна, но я не думаю, что они кончили хорошо, иначе они заговорили и были бы слухи. А слухов нет, значит, и мальчиков уже тоже нет. Четырнадцать детей, плюс их родители, уже двадцать восемь человек, плюс по два «статиста» для постановок спектакля, итого сорок две загубленные души, — ответила Катя.

— Статисты? — спросил Луи

— Ну люди. Менталист себе тут что-то вроде театра ужасов организовал. Тут в подвале около десяти женщин в неадекватном состоянии, и все числятся пропавшими за последние семь лет. Ещё были мужчины, но я думаю, что мы даже их костей теперь не найдём.

— Кап и Бен сейчас решают, что делать с пленными, но скорее всего они пойдут в расход, — подтвердила её слова Марта.

— Но почему?

— Луи, они в ужасном состоянии, у них мозг поражён настолько, что они задыхались ядовитым газом, но всё равно не вышли.

— Понятно. Но блин, сорок две души, чёрт, я точно сегодня вечером напьюсь. Эх, жалко практику посмертных пыток вместе с высшей некромантией запретили. Я бы на эту сволочь никаких денег не пожалел.

— Да я думаю, тут все расщедрились и сняли бы последнюю рубашку, чтобы нанять некроманта для этой сволочи, — хмыкнула Марта.

В помещение пришёл мрачный, как туча, Кап, с не менее мрачным Беном.

— Ну всё, ребят, нам пи*ц, — коротко, но очень оптимистично начал Кап.

— Точно пи*ц, без вариантов? — решил уточнить Луи.

— Ну почему же, варианты есть. Пустить себе иглу в голову, запачкать стены таким образом, но уйти, не мучаясь, или подождать пыточных дел мастера.

— Не понял, а с чего это кому-то нас пытать. Мы же доброе дело совершили, выжгли гнездо гоблинов, спасли детей, обезвредили опасного преступника? — не понимала Марта. — Ну он сам себя обезвредил, но это к сути дела не относится.

— Вот за то, что в суть никто вникать не будет, нас и прикончат, — ворчливо продолжил Кап. — Тот «почтенный старец», заляпанный собственным эякулятом и валяющийся дохлым в постели, никто иной как Гарибальди.

— Да твою мать! Только же нормально жить начала, — простонала Катя, которая, похоже, единственная поняла в какую пропасть угодила.

— А я вот не понял, кто такой Гарибальди?

— А тебе, Луи, и не положено было знать, кто это такой. Должность у тебя слишком маленькая, и недавно ты тут. Гарибальди — это наш с тобой лорд, единственный легитимный правитель Зул-Тара и признанный правительством ночных эльфов наместник. И когда эльфы зададутся вопросом, а где, собственно, наш наместник, с которым было так удобно вести дела? Они пойдут в управу Зул-Тара, те будут разводить руками. Начнут поиски, возможно, даже привлекут следователя некроманта из столицы графства. Пропажа правителя провинции — это серьёзно. По следу некромант придёт сюда и тут вскроется наше участие.

— Но ведь он маньяк, детоубийца, садист и душегуб.

— Луи, ты что, до сих пор в детстве прибываешь? Человек уровня Гарибальди мог как дракон требовать себе на ужин по одной девственнице каждую неделю, и всё поселение было бы вынужденно этим утереться. За десять лет правления Гарибальди не было ни одного голодного бунта и ни одного нашествия гоблинов. Он всех устраивал, герой, мать его, так и надежда на светлое будущее Зул-Тара. Да эльфы его на руках готовы были носить. Теперь понятно, почему этот мудак престарелый запретил глубокие рейды. Он с гоблинами просто договорился, скармливал им часть новичков с каждого нового поступления, а зелёные уроды в ответ ограничивались мелкими набегами. Петь, прости за зелёного урода, лично к тебя это не относится.

В ответ Пётр только махнул рукой, он и сам тихо презирал других гоблинов.

— Может, тогда просто уйдём и затаимся в поселении? В конце-то концов, мы же его не убивали, он сам справился.

— Не вариант, кто-нибудь да проболтается, тут слишком много народу. А чиновникам в управе всё равно, кто крайний, только бы не они. И потом такой скандал, «глава общины — серийный маньяк детоубийца». От нас отделаются лишь для того, чтобы мы не болтали лишнего.

— Но надо же что-то делать.

— Вообще, один вариант есть, и если начнут копать, то во всём разберутся. Бен, кто ещё знает, что дохлый старик — это Гарибальди? — Кап.

— Только те, кто находятся в этой комнате, Кап. Как только ты опознал труп, я поставил надёжного человека и велел никого не пускать.

— Хорошо, — Кап переключился на Луи. — А скажи-ка мне, мой членистоногий друг Луи, у тебя есть знакомая проститутка, не особо отягощённая нормами морали и нравственности?

Глава 13 "Ленивое утро"

Чертоги демиургов.

— Привет, Свет, я вернулся, — прокричал Тёма, войдя в их чертог.

— Привет,