На стенах блестели капельки влаги.

– Мы можем опять переночевать в гостиной.

– Нет, не можем, – возразила Каро. – Все постельное белье мокрое. И то же самое в комнате Джейд. У нас в доме нет ни единого сухого полотенца. Надо уезжать. Сейчас же.

Она закрыла чемодан.

– Собери свои вещи. Просто возьми то, что тебе понадобится завтра. Мама и папа нас уже ждут. Мама готовит ужин.

– Каро, это…

– Это… что, Оливер?

Комната плыла и качалась.

– Дорогая… хорошо, дай мне час. Мне нужно собрать кое-какие бумаги и прочее в кабинете.

– Нет, мы уезжаем прямо сейчас. Я беру с собой Джейд и кошек. А ты приезжай, когда будешь готов. Я прослежу за тем, чтобы тебе осталось что-нибудь на ужин.

Спорить с ней было бесполезно.

– О’кей, – согласился Олли, думая о новостях, которые он слышал сегодня утром по радио, когда возвращался из шоу-рума Чамли. – Только возьми «ренджровер», хорошо?

– Ты же знаешь, я не люблю на нем ездить. Он для меня слишком большой.

Олли снова обнял ее, крепко прижал к груди и попытался поцеловать, но Каро отвернула лицо.

– Пожалуйста, сегодня вечером поезжай на «ренджровере». А я возьму «гольф».

– Но почему?

– Потому что… – Он заколебался, не желая сообщать ей о своих «скачках» в будущее и о том, что слышал по радио. – Туда влезет больше вещей. Вам будет проще.

Она пожала плечами:

– Ну хорошо.

– Я помогу тебе все загрузить.

– Нет, не нужно, иди собирайся сам. Джейд мне поможет. О’кей?

– О’кей, – неохотно сказал Олли.

Он поднял чемодан, дотащил его до холла и поставил рядом с двумя другими. Обернувшись, Олли увидел Джейд. Она несла две переноски с кошками.

– Ну что, моя хорошая? Все нормально?

– Пап, а мы скоро вернемся?

– Скоро. – Он поцеловал ее и стал подниматься вверх по лестнице. На площадке пришлось сделать остановку – сильно закружилась голова и затошнило. Усилием воли Олли сдержал порыв рвоты, сделал несколько вдохов и выдохов и полез дальше, в башню, в свой кабинет.

Он дошел до стола и сел в свое крутящееся кресло перед компьютером, абсолютно обессилевший. Уже наполовину готовый к тому, что на экране сейчас появится новое послание.

Но там ничего не было.

Олли закрыл глаза. Его грудь как будто сжимал стальной обруч. Он посидел несколько минут и сам не заметил, как задремал. Совсем ненадолго.

Разбудил его писк мобильного.

Снизу раздался шорох колес по гравию, и звук отъезжающего автомобиля.

Олли снова задремал, на пару секунд. Но мобильный пискнул еще раз.

Еще в полусне он протянул руку к айфону, поднес его к глазам и увидел, что это СМС от Каро:

«У «ренджровера» сел аккумулятор. Мы поехали на «гольфе». Вызови такси и присоединяйся к нам как можно скорее. Я тебя люблю».

– Нееееееееееееееееет! – завопил Олли, вскочил с кресла и, как был, с телефоном в руке, сломя голову бросился вниз по лестнице, через площадку, по коридору и к парадной двери. Он вылетел наружу и побежал по подъездной дорожке. – Каро! – со всей мочи крикнул он. – Каро!

«Ренджровер» стоял там, где он его оставил, темный и слегка угрожающий. Красные задние огни удалялись. Вот они миновали подъездную дорожку и почти скрылись за склоном холма.

– Каро! – заорал Олли. – Каро!!!

Он понесся по дорожке, так быстро, как только мог. Красные огни «гольфа» уплывали от него все дальше и дальше.

Полиция остановит ее у подножия холма, судорожно подумал он. Несчастный случай. Дорога должна быть все еще перекрыта. Они не дадут ей проехать. О господи, хоть бы они не дали ей проехать!

Пробегая мимо поля, где паслись альпаки, он все же потерял огни из вида. И все же он продолжал мчаться вперед. Стальной обруч стягивал его грудь все сильнее, сильнее, сильнее. Боль была невероятной, невыносимой.

И становилась хуже.

И еще хуже.

Как будто в грудь ему вонзали ножи и поворачивали их. Он уже не мог дышать.

И вдруг он почувствовал, что невидимые руки тянут его назад.

– Неееееет! Пусссстииииии!

Казалось, он бежит, пристегнутый к эластичной резинке, борясь за каждый вздох. И она становилась все туже и туже. Но он бежал все равно.

– Пустиииииии!

Чем быстрее он бежал, тем менее эластичной становилась резинка. Тем быстрее и больнее поворачивались ножи в груди.

Внезапно он ощутил, что болтает ногами в воздухе, как будто в воде.

Боль прекратилась.

Неведомая сила тянула его назад.

– Неееееееет!

Он перебирал ногами воздух. Он плыл. Поднимался вверх.

– Неееееееет! Каро! Каро! Каро!

Что-то тащило его обратно к дому. Все быстрее и быстрее. Быстрее и быстрее.

Он видел под собой неподвижный «ренджровер». Сейчас его расплющит о стену дома, прямо о парадное крыльцо.

Внезапно он оказался в кухне. Все было тихо и спокойно. Боль в груди исчезла. Каро и Джейд сидели за длинным столом, смотрели на него и улыбались. Они были окутаны мягким зеленоватым свечением, как будто сзади них стояла мощная цветная лампа.

– Дорогой, – с улыбкой произнесла Каро.

– Папа, супер! – воскликнула Джейд.

– Добро пожаловать домой, – сказала Каро.

Джейд радостно закивала.

На стене, как всегда, висел телевизор. Он был включен. На экране сменялись кадры автомобильной аварии: скопление скорых и полицейских машин; скособоченный грузовик на проселочной дороге – Олли сразу узнал дорогу к дому родителей Каро; то, что осталось от «фольксвагена-гольфа», – на боку, на некотором расстоянии от грузовика.

– Видишь? – весело спросила Каро. – Это мы. У мертвых больше нет страхов. Теперь мы в хорошем месте, правда, Оле?

– Мы ведь можем теперь остаться здесь навсегда, а, пап? – спросила Джейд.

Пока он рассматривал их, они вдруг стали исчезать, растворяться в воздухе, зеленоватый свет померк.

– Вернитесь! Вернитесь! – закричал он.

Его собственный голос становился все слабее.

В кухню неожиданно вошел незнакомый мужчина, около сорока лет, в сером костюме и ярких носках, в туфлях-лоуферах с пряжками и с зачесанными назад светлыми волосами. В руках он держал планшет с бумагой, цифровую рулетку и фотоаппарат.

Он несколько раз сфотографировал помещение с разных ракурсов.