– Наконец-то вы одумались, Кэм! – воскликнула непосредственная Джорджиана.

– Великолепно, – сказал Грифф. – Это нужно отпраздновать. Я закажу пару бутылок шампанского из лучшего местного винного погреба, а также закуску и отдельный кабинет в трактире. Мы устроим свадебный ужин.

– Вообще-то у меня были другие планы на вечер, – заявил Камерон.

Софи густо покраснела.

– Но поскольку вы здесь, – продолжал Камерон, – то я принимаю предложение отпраздновать нашу свадьбу!

Они спустились вниз и сели за праздничный стол. Тосты, смех, поздравления сменяли друг друга. Сидевшая во главе стола Софи, наслаждаясь общим весельем, старалась скрыть слезы счастья, выступавшие на ее глазах. Камерон, наклонившись к ней, убрал завиток волос с ее щеки.

– Ты счастлива? – спросил он.

– Я сожалею только об одном, – громко заявила Джорджиана, осушив второй бокал шампанского, – о том, что здесь нет моего дорогого жениха Энтони. Я очень расстроена, что он не может продемонстрировать вам всех своих положительных качеств. Энтони – настоящий герой, отважный мужчина.

– О, не расстраивайтесь, – сказал Камерон. – У меня такое чувство, что жизнь этого парня полна увлекательных приключений.

Его замечание было встречено веселым смехом. Подувшись немного, Джорджиана тоже усмехнулась, но тут же спохватилась.

– Я сказала что-то ужасное? – спросила она.

– Желания порой бывают слишком опасны, – произнесла Софи, взглянув искоса на своего мужа. – Но если ты отринешь осторожность и проявишь отвагу, награда не заставит себя долго ждать.

«Ха, именно об этом я всегда тебе твердила», – мысленно обратилась Джорджиана к сестре, и та прочитала ее мысли. «Ты была права, Джорджи», – подумала она.

Пошептавшись о чем-то с Коннором, Грифф встал и поднял свой бокал.

– Позвольте мне произнести свадебный тост!

Камерон настороженно посмотрел на своих друзей. Они были слишком благородны, чтобы сделать какую-нибудь подлость, но подшутить над ним были всегда готовы. Софи, следившая за мужем, улыбнулась ему, и он пожал плечами.

– Ну что же, – прошептал он так, чтобы его слышала одна Софи, – если ты постоянно осыпаешь других колкостями, будь готов к тому, что они когда-нибудь ответят тебе тем же.

– Тихо, – сказал Коннор.

– О, простите, – извинился Камерон, – продолжай, Грифф, я – весь внимание.

– Давайте выпьем за друзей, за близких, за семью! – провозгласил Грифф.

Раздался звон бокалов.

– За «адских псов», – продолжал Грифф, а затем галантно поклонился Софи. – А в особенности за милых дам, которые в трудных обстоятельствах проявляют свои лучшие качества.

Джорджиана вздохнула, а Гермиона прижала носовой платочек к уголкам глаз.

– Признаюсь, я и не думал, что когда-нибудь увижу, как неуловимый Камерон Даггет барахтается в сетях любви. Из нас троих он, пожалуй, самый прожженный циник. Но, к счастью для него, на его пути встретилась девушка, которая оказалась под стать ему, отважной и неукротимой.

– Она, несомненно, очень храбрая и находчивая, – заметил Коннор. – Но мне кажется, она плохо разбирается в мужчинах.

Камерон засмеялся.

– Я оставляю при себе свое мнение, – произнес он, – и выскажу его в присутствии Леди К.

Грифф постучал по своему бокалу, призывая всех к тишине.

– Думаю, наш друг знает, что он самый счастливый пес на свете. Но шутки в сторону – давайте от души поздравим Софи и Камерона и выпьем за молодых!

Софи улыбалась, видя сияющие глаза своего супруга. В них не осталось и следа от темноты, поселившейся в них в прошлой его жизни.

Она встала и подняла свой бокал с игристым вином.

– За любовь! – воскликнула она. – За чудесную волшебную силу, которая связывает нас всех – мужей и жен, родственников и друзей – в единое целое!

– За любовь, – повторила Джорджиана и, подойдя к сестре, заключила ее в объятия. – Разве я не говорила, что Кэм в конце концов окажется титулованным набобом и увезет тебя в дальние страны? – смеясь, прошептала она на ухо Софи. – Но где он прячет белого тигра?

Однако у него не было ни белого тигра, ни экзотического слона, ни дворца, полного рубинов и изумрудов. Он был просто человек – Камерон Даггет, опасный и отважный, такой, о котором Софи мечтала всю свою жизнь.