сцену выходит представительный актер и просит публику отключить аппараты.

Вывод: деньги богатых москвичей МТС инвестирует по российским городам и весям, ударяя по бездорожью, разгильдяйству и возбуждая национальное самосознание.

– Неоценимый плюс сотового телефона в том, что реже видишь начальство, – поделился в заключение опытом председатель совета. – Слышишь, но не видишь.

– Просто не могу молчать, – сделал заявление вице-губернатор Юрий Цикунов, пробираясь за стульями президиума к трибуне.

Как всегда эмоционально, он рассказал, что это прибавка в области, надо развиваться, фирма умеет держать слово и не остановилась даже в кризис.

Оказалось, в МТС на переговоры областная администрация заезжала не раз. И категорически настаивала на соблюдении двух принципиальных условий. Во-первых, эксплуатационный центр должен быть зарегистрирован как костромская фирма, чтобы налоги оставались у нас. Во-вторых, стандарт GSM должен быстро выходить на область, так как в Костроме сотовая связь уже есть.

Руководство МТС согласилось. ООО «Мобильные ТелеСистемы-Кострома» – наша фирма, платит не только налоги, но и предоставила рабочие места 30 костромичам. Шаг вширь тоже сделан. На очереди, вслед за Нерехтой и Волгореченском, Красное, Буй, Галич и, говорят, Шарья.

Юрий Цикунов поделился с народом своей мечтой: дать мобильный аппарат в каждую сельскую администрацию и телефонизировать костромской участок автодороги Москва – Екатеринбург.

Пока у администрации только две трубки – у губернатора и его зама. Журналистский сарказм – не проговорят ли Шершунов с Цикуновым весь областной бюджет – он парировал тем, что порой приходится принимать настолько важные и срочные решения, что вся джиэсэмовская стоимость им и в подметки не годится.

Немецкий доктор Хеннике Райнер, зам. председателя совета директоров МТС, улыбался шуткам, но выступать вслед за словоохотливыми русскими отказался, все, мол, уже сказано. Акклиматизировался. Говорят, что для них работа в России, как на войне: год за пять.

Ленточку разрезали в аппаратном зале, где мерцали экраны компьютеров и мигали лампочки. Она оказалась красной. Обмывали станцию шампанским. Благородный аромат заполнил помещение.

Перед фуршетом гостям устроили прогулку в офис МТС-К и показали зал центрального переговорного пункта после реконструкции. Сверкающие кабины и аппараты впечатляли. Девушки в офисе рассказали, что самый популярный телефон у костромичей – шведский «Эриксон-668» за 355 долларов. А всего абонентов пока 18, включая Цикунова и Шершунова.

«Северная правда», 12 ноября 1998 г.

ОТЫГРАЛИ, ОТГУДЕЛИ ПРОВОДА

Юрий Цикунов продляет жизнь проводному радио

– Надо же, в войну и то репродуктор говорил, – сокрушенно причитают бабуси в глухих и дальних деревнях, оставшись по воле связистов через 50 лет после Победы без любимой радиоточки.

Бормотавший с шести утра до 12 ночи радиодинамик на стене, с утренним и ночным гимном, с размеренными новостями, сигналами точного времени (в Москве 15 часов… в Петропавловске-Камчатском – полночь) вошел в жизнь нескольких поколений советских людей, стал символом бытия. Собеседником. Обрезав провода к Любимому Другу, связисты привнесли дискомфорт в души пожилых сельчан, и без того обиженных государством. Оставшись без проводного радио, старики чаще стали ругать с соседями властную вертикаль, заканчивая посиделки неизменным: «До чего страну довели!..»

По воле судьбы мне пришлось присутствовать при ликвидации проводного радио в Островском. Предвидя, что деревня в ответ на обрезание обидится и начнет критиковать, связисты провели в местных СМИ пропагандистскую кампанию. «Радио не ликвидируется, – говорили они, – а переводится на эфир. Если раньше сигнал шел по проводам, то теперь пойдет по эфиру. Отсюда больше программ: вначале две, в перспективе – четыре, выше качество и за радиоточку впредь платить не придется». Начальник РУЭСа Виталий Андреев принял нестандартное решение – отключить радиоузел после специальной, прощальной программы районного радио. Завершив передачу, через двойное остекление студии я смотрел, как инженер радиоузла Александр Фомин обесточивает стойки, как меркнут огромные радиолампы, и пытался осознать историчность момента. Прощание с эпохой состоялось. Огромные шкафы с оборудованием враз стали никчемными. Но еще несколько лет народ не убирал с привычного места и не выбрасывал ставший родным репродуктор, надеялся на чудо – а вдруг заговорит?!

По словам Бориса Менькова, начальника отдела телефонной и радиосвязи ОАО «Электросвязь», вслед за первопроходцами-островчанами радиоузлы ликвидировали Вохма, Павино, Пыщуг и Костромской район. Делалось это не без ведома райадминистраций, принимавших соответствующие постановления. В остальных районах обрезаны дальние, старые и ветхие, ведущие к маленьким деревням, фидеры, эксплуатация которых обременительна для связистов. Причем, как говорит Борис Меньков, отключались радиоточки только в зоне уверенного эфирного приема от уже существующих передатчиков. Обязательно проводился подворный обход, и населению предлагалось купить эфирные приемники. Чаще всего связисты слышали в ответ: «Нам и телевизора хватает» или «У нас радиола есть с УКВ диапазоном, ее слушать будем».

Связистская статистика такова: на эфир переведено 2344 населенных пункта из 3005 радиофицированных – 42680 абонентов. Эфирные приемники у связистов купили 15425 человек. Сколько приобрели в магазинах самостоятельно – неизвестно. Судя по тому, как производители взвинтили цену – такой приемник теперь стоит в магазине 240 рублей, спрос был хороший. Но одинокие, нищие пенсионеры, основное народонаселение отдаленных деревень, вновь оказались чужими на этом празднике жизни. Не до жиру, быть бы живу. Из пенсии в 300 рублей и тридцатку на приемник не выделишь.

Им, старикам неприкаянным, призвана была помочь программа, по которой электромеханический завод изготовлял приемники, и их бесплатно раздавали пенсионерам. В 97-м году Любимым Другом осчастливили 2048 человек. После чего программа заглохла, производство заморожено до лучших времен.

А как хорошо все начиналось. Еще в 93-м году областная администрация озаботилась переходом на эфир. Начетисто, мол, стало содержать связистам проводное радиохозяйство. Пора избавляться от пережитка социализма. (СССР – единственный в мире в идеологических целях развивал дорогостоящую проводную сеть, по которой сразу всему народу устраивалась правильная всесоюзная политинформация. На эфирном приемнике четыре кнопки, четыре разных канала можно слушать. На репродукторе одна ручка, и та – громкость.)

Программа-93 выглядела заманчиво. В каждом районе ставится передатчик, сигнал к которому доставляется из Костромы по радиорелейной линии. На практике вышло, что за шесть лет пустили семь передатчиков. Причем один из них – в Пыщуге, где смерч 96-го года помог добить проводное вещание, и деньги на передатчик спонсировала популярная теперь служба ГО и ЧС. И ни одной релейки за шесть лет не построено. Результат: в Павине и Боговарове передатчики есть, но сигнал порой взять неоткуда, подают его по телефонной линии в «усеченном варианте», и качество хуже некуда. В безэфирных Антропове и Судиславле так круто поработали кусачками, что проводное вещание осталось только в райцентрах. В результате чего районное радио потеряло свой статус, стало райцентровским. Хотели как лучше, а получилось как