невестой Славы, – пытаюсь оправдаться, но полный упрека взгляд мамы заставляет замолчать.

– Но мы же не звери какие-то, Илана, доченька! – возмущенно вздыхает родительница, делая глоток горячего чая. – Да и ты ведь сама понимаешь, что это неправильно? Давай, иди звони, и пусть возвращается домой. А то, что это за дела, мужик ее один где-то ночью болтаться будет!

– Ну, почему где-то, у него есть своя квартира.

– Лана! – перебивает настойчиво мама, заставляя замолчать и практически как в детстве покрыться пунцовыми пятнами от стыда. – Вы семья. По крайней мере, со слов Ляси я так поняла.

– Это правда, – киваю, соглашаясь. – Последние две недели мы живем все вместе, и Алексия просто безумно счастлива, что Леша рядом.

– Так вот! А в семье муж и жена – одна сатана. Есть проблемы – решаете вместе. А не «я пойду налево, ты пойдешь направо, с остальным разберемся потом». Или еще лучше – «само рассосется», – хмыкает матушка, присаживаясь за стол.

– Да уж. Ты права, – вздыхаю, пряча свой виноватый взгляд и кусая от смущения губу. – И Леша тоже был такого мнения, когда я ему позвонила и попросила не подниматься.

– Ну и отлично. Чтобы не смущать твоего Алексея, знакомиться будем утром, а то время уже за двенадцать перевалило, – охает мама, поглядывая на настенные часы, что тихонько тикают. – Допью свой чай и пойду тоже спать, а то отец твой ворчит, что уснуть без меня не может. Тридцать лет бок о бок о чем-то да говорят, – посмеивается мама, по привычке по-доброму ворча на папу. А ведь он и правда без своей любимой женушки уже жить не может. Милые они такие. Настоящий идеал семьи.

Может, через тридцать лет и мы с Лешей такие будем?

– Ладно, я тогда пойду и наберу своему Рысеву, – говорю, ополаскивая кружку, и уже на пороге останавливаюсь, оборачиваясь. – Только я одного так и не поняла… откуда Ляся знает, что Леша ее отец? Мы с ним ей ничего не говорили. Она сама, конечно, еще чуть ли не при первой встрече спросила, не желает ли он быть ее папой, – посмеиваюсь, вспоминая тот день на даче и растерянное лицо мужчины, – но больше мы такой разговор не поднимали в ее присутствии.

– А вот этого не знаю, – пожимает плечами мама. – Но думаю, она не только почувствовала в нем родную кровь, но еще и где-то что-то услышала все-таки. Может, даже стоит вам с ней об этом поговорить.

– Хорошо, – киваю, а в голове лихорадочно прокручиваю все последние дни и разговоры, которые могли быть хоть косвенно намекнуть на кровное родство малышки с Лешей. И тут на ум приходит мимолетный эпизод, когда Рысев, забывшись, в магазине назвал Лясю “дочуркой”. Может, наша принцесса за это зацепилась?

Не знаю, но в спальню возвращаюсь еще довольней, чем уходила, а когда через пару гудков услышала голос Рысева и сообщила ему, что отказы не принимаются и я его жду сегодня дома, удивительно, но мужчина даже не задал лишних вопросов. Просто сел в машину, и уже через двадцать минут я услышала, как прихожей тихо открылась дверь.

С тремя букетами для женщин семейства мы, как мышки, прокрались на кухню, где я все это великолепие расставила по вазам и накормила своего довольного кота. А потом так же тихо закрылись в спальне, где еще полночи, пялясь в потолок, проболтали, совершенно потеряв счет времени.

А вот “Я тебя люблю” к слову так и не пришлось. Насыщенный день под конец выбил из сил окончательно, и уже с рассветом, прижавшись к любимому гиганту, я провалилась в сладкий сон.

Глава 59. Лана

На следующее утро приходит время того самого знакомства, которого я так боялась и которое вопреки всем моим опасениям прошло просто прекрасно. Когда мы выползали из спальни в десятом часу, оба помятые и не выспавшиеся после целой ночи разговоров, мама уже суетилась на кухне, готовя завтрак. А завидев Лешу, просканировала его своим взглядом и расплылась в улыбке, принимая чуть ли не как родного сына.

Я даже ущипнула себя пару раз, проверяя, не сон ли это?

Нет. Все в порядке.

Ну, а Рысев, в свою очередь, ужасно смутившись крепким тещиным объятием, запоздало подарил шикарный букет белых роз, который привез еще вчера.

Отец оказался в приветствии немного сдержаннее по отношению к будущему, надеюсь, зятю, но тоже пожал Рысеву руку, а потом, после завтрака, вообще вызвал Лешу на серьезный разговор.

Мы с ма напряглись, но решили, что морды бить друг другу наши мужчины точно не будут, и, в конце концов, уселись спокойно пить чай с вкуснейшими мамиными домашними блинчиками, дожидаясь, когда парочка наговорится.

Вообще, наблюдая в это утро за всеми, замечаю, как по телу разливалось физически ощутимое тепло от того, как полон дом и какая приятная в нем царит атмосфера. Наша с Лясей маленькая квартира будто преобразилась с появлением гостей. Почти осязаемо в воздухе витало счастье. Даже наш любимый мелкий проказник Тигруля был сегодня как никогда спокоен и не рвался уничтожить когтями мебель. В общем, все довольны, сыты и окутанны невидимым флером любви друг к другу, что даже не верится, что все это происходит здесь и сейчас. Со мной. С нами. С Лешей и Ланой, теми, которые по глупости тогда, пять лет назад, не смогли удержать свои отношения. Чуть все не разрушили и не обрекли друг друга на существования с “не своими” людьми. И в который раз думается, если бы не Слава…

Ляся, как всегда, ужом вьется вокруг Рысева, а я все еще держу в уме разговор с мамой, что состоялся накануне. Папа. Она знает или предполагает, что Леша – ее папа. Услышала, подслушала, догадалась или просто интуитивно чувствует – неважно. Главное, Ляся готова принять Лешу в нашу с ней семью в таком статусе. Просто, возможно, боится сказать нам об этом.

Вчера, после ужина, обсудив все с Рысевым, мы пришли к выводу, что нужно ей сказать. Попытаться объяснить, и может не сразу, но постепенно Алексия начнет назвать Лешу папой? Отчего-то мне кажется, для него это важно.

Но я даже близко подойти к такому разговору не успела, когда услышала из детской:

– Лысь! – Лясин голосок и, притормозив у двери, совершенно бессовестным