Данди. Я прилетел из Нью-Йорка специально, чтобы поговорить с вами, и после нашего разговора первым же рейсом улетаю обратно. Кошмарное путешествие, скажу я вам, два перелета подряд — туда и сразу же обратно. Почти тринадцать тысяч миль скверной еды и надоедливых соседей… этих, знаете ли любителей поговорить.

Миссис Арнольд. Должно быть, вас привело сюда важное дело.

Данди. Да уж.

Миссис Арнольд. Но чем именно я могу вам помочь? Слава богу, я не какая-нибудь там важная шишка. Может, дело касается моего отца?

Данди. Нет, миссис Арнольд. Речь идет о человеке по имени Реймонд Шоу. (В ЭТОМ МЕСТЕ ДЕШИФРОВЩИКОМ И СВИДЕТЕЛЕМ ЗАФИКСИРОВАНО ОДИННАДЦАТЬ СЕКУНД МОЛЧАНИЯ.)

Данди. Вы помните Реймонда Шоу?

Миссис Арнольд. Да.

Данди. Можете рассказать, что именно вы о нем помните, миссис Арнольд?

Миссис Арнольд. Да… но зачем?

Данди. Не знаю. Многое приходится принимать на веру. Я только знаю, что должен задать вам эти вопросы и молить Бога, чтобы вы согласились ответить. В качестве психиатра я получил задание собирать данные, касающиеся характера, личных особенностей, привычек, реакций, комплексов, пристрастий и навязчивых идей Реймонда Шоу, чем и занимаюсь на протяжении вот уж четырнадцати месяцев, миссис Арнольд. Зачем все это, мне не объяснили. Мне известно лишь, что эта работа чрезвычайно важна.

Миссис Арнольд. Последний раз я видела Реймонда Шоу и разговаривала с ним семь лет назад, мистер… впрочем, нет… доктор Данди

Данди. Благодарю вас.

Миссис Арнольд. Я тогда была совсем молоденькой девушкой. Это я говорю к тому, что не старалась сознательно ничего запомнить. Может, чтобы пробудить мои воспоминания, вы сами расскажете мне о Реймонде Шоу… ну, то, что известно вам?

Данди. Что известно мне? Миссис Арнольд, я знаю о нем больше, чем он сам знает о себе, но не имею права сообщать эти сведения даже ему, что уж говорить о вас, поскольку вся информация, связанная с Реймондом Шоу, засекречена; его привычки и комплексы — государственная тайна, а его мысли и сны — государственная тайна за семью печатями. Вы расскажете мне о нем?

Миссис Арнольд. Когда я познакомилась с Реймондом, ему было где-то двадцать один — двадцать два года. Мне казалось тогда — да я и сейчас так думаю — что он самый красивый мужчина из всех, которых я когда-либо видела, в жизни, на фотографиях или на картинах. В его глазах был такой укор миру. Он словно бы оплакивал тот факт, что мир сначала дал ему жизнь, а потом сделал невидимым.

Данди. Вы сказали „невидимым“, миссис Арнольд?

Миссис Арнольд. Это его собственное выражение, но я не знаю никого, кто видел бы истинного Реймонда. Мой собственный отец, чуткий человек и внимательный собеседник, не смог его разглядеть. Он увидел лишь нервного, высокого, очень стройного молодого человека. Ребенка, который вечно дуется и с кошачьей настороженностью следит за каждым движением собеседника. Мать Реймонда уж точно не смогла его разглядеть. Хотя, по правде сказать, не думаю, чтобы она когда-то пыталась это сделать.

Данди. И все же ведь именно мать создала Реймонда таким, какой он есть?

Миссис Арнольд. Она создала его холодность, его отстраненность. Создала недовольного всем и вся одиночку. Обиженного и бросающего миру вызов изгоя, который, прикрываясь щитом надменности, льет каменные слезы.

Данди. Похоже, но для вас он не был невидимым.

Миссис Арнольд. Нет, Реймонд позволил мне себя увидеть. Он был такой робкий. И такой нежный. Стоило ему почувствовать, что его дары могут быть приняты, как он стал почти жалким в своем желании доставить мне удовольствие. Не считая меня, со всеми остальными он был очень скуп на выражение теплых чувств. Отмерял их пипеткой страха и робости. Но со мной Реймонд постепенно увеличил дозу до ложек, и наконец, убедившись, что я его люблю, позволил себе дарить и принимать тепло и любовь с такой щедростью, как это делают боги.

Данди. Миссис Арнольд, не стану притворяться, что не испытываю неловкости, задавая следующий вопрос. Можете быть уверены — от вашего ответа в колоссальной степени зависит интерпретация психиатрического анамнеза. Если бы не этот факт, я бы никогда не осмелился задавать вам такой вопрос, но, видите ли, мы…

Миссис Арнольд. Обладал ли Реймонд мною? Спали ли мы с ним? Это ваш вопрос, доктор?

Данди. Да. Благодарю вас. Совершенно верно. Буду очень благодарен за ответ.

Миссис Арнольд. Хотела бы я, чтобы он… чтобы мы. И если бы он овладел мною… я бы вам не сказала. Но этого не случилось, так что можно и рассказать. Реймонд никогда… мы ни разу… мы с Реймондом ни разу даже не поцеловались, доктор Данди».

Марко мягко забрал у Рози листки с записями. Аккуратно сложил и вновь сунул в карман пиджака.

— Кто такая миссис Арнольд? — спросила Рози.

— Джози. Девушка Реймонда.

— Его жена?

— Угу.

Марко с трудом поднялся на затекшие ноги. Сразу принять вертикальное положение ему не удалось. Пришлось сначала скатиться с колен Рози и встать на четвереньки, и уже потом, держать за кресло, медленно подняться. Чуть заметно пошатываясь, он отнес на кухню опустошенную бутылку из-под джина. Аккуратно пристроил ее в помойном ведре. Достал следующую. Возвращаясь к Рози, прихватил со столика у двери газету, которую принес с собой в шесть часов. Прочел. Уронил газету на колени девушке, а потом грузно опустился рядом с ней на диван.

— Сегодня утром Реймонд выстрелом в голову убил свою жену, — сказал он.

Рози читала газету, одновременно стараясь не упускать из поля зрения Марко. От написанного в газете она опешила, а от вида Марко пришла в ужас. Перед ней было лицо человека, чей мир рухнул прямо у него на глазах. Пока Рози читала статью, полковник выпил немного теплого джина. Дочитав, она сказала:

— Но в газете не сказано, что Реймонд убил свою жену.

Марко не отвечал. Он пил, думал, слушал вторую сторону пластинки, пока не рухнул лицом вниз, прямо в жуткие капустообразные розы на голубом французском ковре. Рози подняла его, поцеловала, отволокла за ноги в спальню, раздела и в несколько этапов затащила на кровать.

Реймонд, не отрываясь, смотрел на бубновую даму — верхнюю карту в аккуратно сложенной колоде. Мать говорила, обращаясь к нему:

— … а потом Чанджин даст тебе советскую снайперскую винтовку, раскладывающуюся на две части. Винтовка отлично поместится в специальном чемоданчике — точь-в-точь таком, с каким обходят своих пациентов доктора. Возьмешь ее с собой в отель в Ньюарке. Наконец-то, мой милый Реймонд, мы подходим к финалу этого ужасного пути. После долгих лет и бесконечных страданий скоро, совсем скоро, мы сможем отдохнуть. Власть в наших руках — и теперь, когда это произошло, пришла их очередь бояться. Теперь, мой дорогой, мы можем отомстить им за все, что они сделали с тобой, со мной и с твоей красавицей Джози.